Реванш
Шрифт:
Локи, внимательно слушающий каждое слово, насторожился. Не нравилась ему повисшая тишина. Осторожно выглянув из своего укрытия, он увидел уходящую Элл и смотрящего ей вслед Амидайо. Какой подходящий момент для проведения вразумительной беседы! Даже дураку стало бы ясно, для чего брат Короля согласился помочь. Амидайо может петь о своих светлых чувствах сколько угодно, вот только Локи решил стоять за Элл намертво.
– Какая душераздирающая история, - поаплодировал трикстер. – Жаль, на этом она и заканчивается.
Амидайо обернулся. Смерив Лафейсона взглядом, мужчина усмехнулся в ответ.
– У вас, любезный даан, история тоже заслуживает особого внимания. Как печально наблюдать за неразделённой любовью страшного монстра к прекрасному созданию.
– Это, должно быть, вы о себе говорите? – с издёвкой спросил трикстер.
– Говорю как раз-таки о вас, даан Локи. Вы можете сколько угодно отрицать сей факт, но от этого фактом он не перестанет быть, - спокойно отвечал Амидайо. – Элл слишком добрая и согласилась бы помочь любому, кто нуждался бы в помощи.
– Ох, сколько уверенности я слышу в голосе, - продолжал насмехаться Локи.
– Слепая вера в несуществующее. Печально! Смирись и продолжай жить дальше, по вечерам вспоминая светлый образ
– Мне вас жаль, даан Локи, - вздохнул Амидайо.
– Жалость к моей персоне излишняя. Жалейте себя.
– Вы можете пропитывать ядом свои слова сколько пожелаете, но поспешите отправить фею в леса забвения. Здесь она не бессмертна, - произнёс Амидайо, не надеясь быть понятым.
– А я найду эликсир бессмертия! И вот, что ещё добавлю в завершение столь милой беседы: не приближайся к Элл, иначе я сотру этот мир в порошок и забвению уже будете преданы вы, - злости в этих словах трикстера было немало.
– Угроза?
– Да, - кивнул Лофт, не утаивая истинных намерений.
Амидайо не счёл нужным отвечать. Пройдя мимо Локи, словно того здесь не было, мужчина вскоре скрылся за дверями следующего зала. Трикстер нервно сглотнул. Его беспокоило два обстоятельства: чувства этого божка к Элл, и возвращение феи в леса забвения. Множество комбинаций закрутились в его мозгу. За своими усердными размышлениями, Локи не слышал слов Тора.
– Что произошло? – который раз задал вопрос громовержец.
Локи перевёл на него стеклянный взгляд. Лучшее, что сейчас мог сделать Тор – оставить его в покое. К сожалению, сводный брат редко понимал такие тонкости, выраженные глазами. Продолжая что-то говорить, Тор вызывал в трикстере только злость. Не в состоянии больше слушать столь длинную речь, Локи оттолкнул от себя Тора, прошипев несколько ругательств.
– Локи, куда ты? – крикнул отдаляющемуся трикстеру бог грома.
Ответом было молчание.
========== Глава пятидесятая. ==========
Эта глава содержит элементы Нцы.
Локи брёл по мрачным коридорам королевского дворца. При тусклом свете немногочисленных свечей, они выглядели отнюдь непразднично. Статуи казались измученными страданиями существами. Былая живописность стен померкла с уходом солнца. Тёмные журчащие фонтаны виделись пристанищем каких-нибудь жутких монстров или клыкастых русалок. Лепнина на потолках могла привидеться сплетением змеиных тел. Возможно, Локи это лишь чудилось из-за одолевающих дурных мыслей, а возможно, в темноте открывалась настоящая, тёмная суть сей обители. Нахмурив брови, трикстер старался не глядеть по сторонам. Этот мрак всё равно не сравнится с тем, на который его обрекли в Асгарде. Локи давно не вспоминал о своём заточении. Леденящем, промозглом и до тошноты омерзительном. Вначале он испытывал ярость, ненависть ко всему живущему в лучах солнца. Затем пришло в каком-то роде смирение и осознание происходящего. Локи осмыслил своё не лучшее положение, скрупулёзно выявил все свои ошибки и сто раз выработал улучшенную тактику, руководствоваться какой ему следовало тогда в Мидгарде. А потом пришёл страх. Он подкрался медленно, незаметно вторгаясь в душу и запуская свои омерзительные щупальца. Да, Локи тогда ощущал дикий страх. Он готов был забиться в угол, лишь бы не слышать эту тишину. Царапая ногтями каменные стены и сдирая кожу в кровь, Локи постепенно начал впадать в безумную эйфорию. Не имея понятия, сколько времени от начала заточения, трикстер перестал этим терзаться. В голове его постепенно начал зарождаться коварный план освобождения. Скипетр и тессеракт открыли Локи много истин и знаний. Без них он не смог бы запрятать часть своих сил так, что даже Всеотец проглядел их. Продолжая во тьме совершенствовать и развивать свои магические способности, Лафейсон принялся изучать руны. Бог тщательно подбирал к ним тот нужный ключик, чтобы в один прекрасный день оказаться на свободе. С незапамятных времён магия рун считалась незыблемо мощной. Сокрушить её никому не удавалось. Возможно, никто даже не старался этого сделать, будучи заранее осведомлённым о неудаче. Но Локи знал: на любое действие найдётся противодействие. Пробуя множество разных способов, трикстер не оставлял надежду. Так в кромешной тьме пролетало время. День за днём. Месяц за месяцем. Локи продолжал бороться за свою свободу, за право мести. В один прекрасный миг его бестелесная оболочка смогла вырваться за пределы стен. Этого безумного чувства ликования Локи никогда не забудет. Пускай он не мог видеть мир во всех его ярчайших красках, сейчас ему были доступны лишь расплывчатые очертания, но ничего не мешало вторгаться в сознание других. Так прошёл год. За ним ещё один и ещё… К тому времени Локи Лафейсон находился в заточении полторы тысячи дней или чуть больше четырёх лет. Задыхаясь от противной сырости, он, казалось, уже позабыл, как может выглядеть солнце и ночное небо, как ветер заставляет шелестеть листву. Всё быстро померкло в его памяти. Локи чаще стали посещать отчаяние и безумие, которыми он научился наслаждаться. Он постоянно думал о мести и кровавой вендетте. Постепенно явь и сны слились воедино. Частенько трикстер не мог отличить одно от другого. И вот однажды Лофт увидел нечто странное. Всё произошло за несколько секунд. Он не раз потом пытался понять сон это или действительность. Множество сверкающих огоньков закружились, словно вихрь. Собравшись в один светящийся шар, искрящийся энергией, они резко разлетелись во все уголки темницы. Локи казалось, будто он стоит посреди звёздного полотна. Постепенно вокруг трикстера начали вырисовываться странные силуэты и руны. Это был момент создания столь сильной магии, как догадался бог. Один за другим символы становились отчётливее. Локи старался охватить взглядом всё, чтобы не упустить ни одной мелочи. Сколько прошло времени, прежде чем огоньки исчезли - он не знал. Расхаживая от стены к стене, трикстер размышлял. Долго размышлял. Внезапно, Локи осознал, что ему делать. Добравшись до двери, бог прислонился к ней ухом. Абстрагировавшись от тишины, он вслушался в шёпот рун. Да, они говорили, рассказывая о глубинах своей сущности. Прокрутив в голове всё увиденное и услышанное, Локи судорожно начал соединять это воедино. Шаг за шагом, он проделал весьма долгий и усердный путь. Старания не были напрасны. Он теперь знал, что делать. Целый год трикстер выжидал нужного часа. Томительно, но необходимо. Нельзя было торопить события, ведь Локи знал, что почти все его
Сейчас, вспоминая все подробности, бог коварства внезапно понял: огоньки оберегали его и помогали в сложных ситуациях, когда он был готов сдаться. Они непросто странное природное явление. Тогда что же? Почему помогают и где пропадают последнее время? Кто бы мог ответить на эти вопросы и развеять сомнения? Мысли об огоньках резко сменились образом Элл. Она лежала посреди асгардского зала. Глаза девушки были закрыты. Волосы рассыпаны по золотому полу. Фея не дышала, а сердце её не билось. Каждой клеточкой тела и души ощутив весь тот ужас, Локи застыл в оцепенении. Страх – вот чего всегда боялся трикстер. Так странно, бог боялся самого страха. А он заключался в потере близкого, кем бы Локи по-настоящему дорожил. Привязанность к кому-либо приравнивалась к смертному приговору. Если Элл действительно умрёт? В последнее время фея выглядела очень уставшей и отрешённой. Локи запустил пальцы в волосы. Нервно сглотнув, он направился к лестнице. Присев на ступени, Лофт тщательно взвесил все известные ему факты. Неужели Элл придётся отправить обратно в леса забвения? Он ведь хотел забрать фею. Куда? На пепелище в Мидгард? В руины Ётунхейма? Нет, так дело не пойдёт. Ему нужен мир: большой и красивый, а не безжизненная пустыня с ужасающим прошлым. Когда он уничтожит ненавистные миры, тогда займётся покорением новых. Здесь, кстати, Локи намеревался так же не оставить камня на камне. На это требовалось время. Сможет ли Элл столько подождать? Лофт заставил себя успокоиться. Ни к чему паниковать раньше времени. Вернув ясность мыслей, он начал рассуждать об эликсире бессмертия. Во время перепалки с Амидайо бог не задумывался о сказанном. Теперь же ему предстояло рассмотреть эту идею со всех её сторон. Увы, такое не купишь в любом прилавке. Эликсир бессмертия существовал лишь в мифах и сказаниях, в действительности же его никто никогда не видел. Может быть, в каком-нибудь далёком мире он существует. Не замечая, как поднялся со ступенек, Локи отправился бродить дальше по залам. Он не зацикливался над выбором пути, просто шёл.
Залы. Коридоры. Лестницы. Опять залы. Уже не слышались приглушённые голоса и музыка. Всё веселье осталось далеко позади. Что-то заставило Локи остановиться, а затем резко свернуть в сторону. Он прошёл целую картинную галерею и остановился перед закрытыми дверьми. Красные, с золотым драконом, пронзённым копьём, они что-то за собой таили. Только сейчас трикстер понял, что же привело его сюда: пряный запах. Не так давно здесь прошла Элл. Повернув ручку, Локи приоткрыл незапертую дверь. За ней оказался вовсе не очередной зал, а комната. Скользнув внутрь, бог осторожно толкнул дверь. Тихо, без предательского скрипа, она закрылась. Комната освещалась несколькими десятками горящих свечей. Вдоль одной из стен стояли высокие стеллажи, заполненные книгами. На противоположной была нарисована карта Сеттелементиума. На ней красовались некоторые пометки, к которым Локи не стал сейчас приглядываться. Ближе к большому окну своё место занимал письменный стол, с разложенными на нём бумагами и письменными принадлежностями. Удобное красное кресло, больше походившее на трон. А пол устилали шкуры животных. Локи мог уверенно заявить, что данные покои принадлежат Королю. Любимый им красный цвет рябил повсюду. Сделав несколько шагов вперёд, трикстер обратил внимание на ещё одну дверь. Помешкав несколько секунд, Локи порывистым движением открыл дверь. Лёгкий занавес, скрывающий за собой балкон, развевал ветер. Камин, с танцующими в нём языками пламени, и свечи, расставленные на полу, создавали атмосферу интимности. Столик с корзинкой фруктов и бутылка вина с двумя ещё ненаполненными бокалами. Тут явно намечалась любовная встреча. С кем – Лофт узнал, стоило взглянуть на огромною кровать, явно предназначенную для любовных утех. За серебристой шторкой балдахина, поправляя многочисленные подушки, сидела Элл. Девушка уже успела избавиться от тесного корсажа и золотых браслетов на рукавах платья. Локи замер в оцепенении. По телу пробежала неприятная дрожь, а кончики пальцев похолодели. Чувствуя себя преданным, опустошённым, уничтоженным, бог закрыл глаза. Так больно ему было, пожалуй, лишь слышать «нет» от Одина на рушащемся Биврёсте. В сердце словно вонзили кинжал, пропитанный ядом. В то время как он думает о спасении Элл, об их будущем – она посещает спальню другого мужчины. И не кого-то, а самого Короля - врага, разрушившего мир драконов и обрёкшего фей на погибель! Или все её слова коварная ложь? Пальцы трикстера сжались в кулаки. В горле встал ком. Бог обмана сам был обманут? Локи презирал себя за свою слабость, за то, что сумел поддаться колдовским чарам этого лживого создания. Не чувствуя, как ногти уже впиваются в кожу, Лофт сильнее стиснул пальцы. В голове чётко отдавался пульсирующий стук сердца. А фея растерянно глядела на трикстера. Не ожидала она его появления в этих покоях. Неуверенно улыбнувшись, Элл поднялась с кровати. Сделав шаг вперёд, она замерла. Вид Локи не внушал девушке доверия. Она видела, как его растерянность застилает злость. В глазах трикстера стояли уже не слёзы обиды. От него веяло закипающей яростью. Тяжело дыша, Локи начал медленно приближаться. Приди он на четверть часа позже, застал бы Элл стонущую от ласк Короля?
Девушка будто читала его мысли. Губы её побелели от страха. Да, фея боялась Локи, боялась его гнева, который он вот-вот обрушит на неё.
– Ах ты потаскуха! – прошипел он сквозь зубы.
Элл метнулась в сторону, но трикстер оказался быстрее. Схватив девушку за плечи, оставляя на них тут же проступающие синяки, Локи развернул её к себе. Элл пронизывала мелкая дрожь. Она умоляюще глядела в глаза бога, в которых не было и тени жалости. Схватив фею за волосы, трикстер потянул вниз, заставляя девушку запрокинуть голову. Она не осмеливалась сопротивляться, лишь тихо стонала от боли. А Локи был вне себя от ярости. Он уже мысленно продумывал, каким изощрённым способом будет лишать жалкую обманщицу жизни.
– Мерзкая дрянь, - отчеканил он, приблизившись к лицу плачущей Элл. – Спишь с ним! Будучи моей женой, ложишься в постель другого?
– ещё сильнее потянув за волосы, Локи заставил фею взвыть от боли.
– Я убью тебя. И его тоже убью.
Прорычав несколько асгардских проклятий, трикстер буквально впечатал Элл в стену. Глаза Лофта успели сменить свой ярко-зелёный цвет на кроваво-красный. Кожа посинела, и на ней отчётливо виднелись белёсые узорчатые рубцы. Фея плакала, её всхлипы становились громче. Такие мольбы о пощаде выводили бога из себя ещё больше.