Реваншист. Цвет сакуры – красный
Шрифт:
– Чёрт с ним. Эта фиговина скоро выветрится. Пошли за билетами. Нам бы сегодня неплохо уехать, а то мы тут светимся, как три тополя на Плющихе.
Но выяснилось, что уехать Волковым не судьба. Ни сегодня, ни завтра. Все билеты на Ленинград оказались проданы на неделю вперёд. Кассир, оглядев Волкова-старшего, его защитный френч и матерчатую фуражку, подался вперёд и угодливо шепнул: «Вы, товарищ, в Наркомат свой молнируйте, чтобы требование на вас прислали. Тоже пусть молнией. Тогда бронь снимем…» – и указал, в какой стороне расположилось почтовое отделение.
Отец и сын отошли в сторону и погрузились в тяжёлые раздумья. Поезд, похоже, отменяется:
– А по озеру на лодке? – вдруг спросил Волков-младший.
Волков-старший поднял голову и оглядел сына так, словно увидел его впервые.
– Сказать, что ты гений, Севка, значит вообще ничего не сказать. Конечно же, по озеру. Только не на лодке, – он усмехнулся. – Наверняка тут пароходы имеются. И ходят они едва ли не чаще, чем поезда. Молоток! – старший Всеволод хлопнул младшего по плечу: – Пошли на речной вокзал!
Но оказалось, что никакого речного, а точнее – водного вокзала в Петрозаводске не имеется. Общественная пристань, построенная ещё во времена Александра Освободителя, спасательная станция с кучей лодок – вот, собственно, и всё. И билетов на Ленинград тоже не имелось.
Волковы уже собирались впасть в отчаяние, и всерьёз рассмотреть предложение младшего о путешествии на лодке. «Двое в лодке, злых как собаки» – определил старший. Но тут кассир заметил:
– А вот, граждане, есть билеты на пароход в Ярославль. Завтра поутру отходит… – он понимающе подмигнул. – Если уж так невтерпёж уехать, так езжайте до Рыбинска. Оттуда уж всяко-разно уехать попроще, чем из наших-то палестин…
Младший Всеволод хотел было что-то спросить, но вовремя раздумал, старший же задумался на миг, а потом тряхнул головой:
– Давайте до Рыбинска. Два.
– Первый класс прикажете?
Волков-старший чуть нахмурился: резануло слух словечко «прикажете». «Старорежимное какое-то», – подумал он, но кивнул и достал деньги. Первый класс оказался вовсе недешёвым: два билета обошлись в семьдесят четыре рубля. «А небольшая зарплата сейчас – сорок пять рублей!» – пробурчал про себя старший Всеволод, вспомнив читанные романы и повести, описывавшие это время. Он спрятал билеты в нагрудный карман и повернулся к сыну:
– Пошли, мелкий. Поищем, где перекусить, подумаем, чем себя до утра занять… – и, понизив голос, закончил: – Ты, вижу, спросить что-то хочешь. Валяй. Если знаю – отвечу.
– Батя, а что с Онежского озера в Рыбинск попасть можно? – шепотом поинтересовался сын.
– Можно. Система Мариинских каналов, – кивнул головой тот и коротенько рассказал историю каналов Волго-Балта.
Так, беседуя, они шагали по набережной, по проспекту Карла Маркса, затем свернули – просто так, по наитию, и вскоре оказались на Сенной площади. Полюбовались на непонятные руины какого-то круглого сооружения и долго соображали, что это перед ними: часовня или пивной ларёк? Заинтересовавшись, Волковы не поленились спросить у местного жителя, что же это такое, а потом долго хохотали, услышав неожиданный ответ: «Карусель!»
Напротив останков карусели обнаружился частный ресторан, в котором они и пообедали. Меню и мастерство шеф-повара были вне конкуренции, но, как оказалось в дальнейшем, цена – тоже. Прочитав итоговую сумму счета, Всеволод-старший крякнул, а Всеволод-младший округлил глаза и только протянул: «У-у-у-у-у-у-, б…ь…» Обед обошёлся Волковым в добрых пятнадцать рублей. Тут же оба вспомнили, сколько стоили ночлег, стол и услуги извозчика все вместе, и отец согласился с сыном, заметив: «Действительно, б…ь…»
Волковы вышли из ресторана вполне удовлетворённые желудочно, но с чувством глубокого морального неудовлетворения, которое значительно углубилось буквально через пять минут. Проходя мимо небольшой чайной, они услышали возглас одного из посетителей, оккупировавших летнюю открытую веранду: «Рыбки жареной на двугривенный!» Отец и сын чуть не упали, увидев, что крикун шествует к столику, неся тарелку, на которой возвышалась целая гора рыбы. Всеволод-младший с трудом оторвался от созерцания счастливого рыбоеда и перевёл укоризненный взор на старшего. Тот только смущённо кашлянул, слегка покраснел и пробормотал; «И на старуху бывает проруха, как сказала польская красавица Инга Зайонц через месяц после свадьбы с другом моего детства Колей Остен-Бакеном» [22] . И тут же принялся перечислять варианты убивания времени до отправления парохода.
22
И. Ильф, Е. Петров. «Золотой теленок»
Идея посидеть в пивной или чайной отклика не встретила: оба были сыты. Шляться по городу не хотелось от слова «совсем», гулять в местных парках – тоже. Ведь чёрт его знает, на какую пьяную компанию можно налететь вечером выходного дня. А конфликты с местной шпаной и отцом, и сыном были признаны делом хоть и не особо опасным, но совершенно не подходящим для пришельцев из будущего. И тогда отец предложил сходить в театр. Сын подумал и согласился, присовокупив, однако, что лично он сомневается в наличии театра в Петрозаводске образца двадцать девятого года двадцатого века.
К его удивлению, театр имелся. Причём, как пояснил словоохотливый билетёр, существовал он аж с тринадцатого года. Но вот билетов на спектакль…
– Папань, у меня складывается ощущение, что они тут всем городом идут в театр, а потом сваливают в Питер, – заметил сын и вздохнул: – Чёртовы театралы! Ну и чего тогда делать будем?
«Дело», как ни странно, нашлось быстро: в крыле здания театра разместился кинотеатр «Триумф».
И хотя Волковы были невысокого мнения о немом кинематографе, но, как сказал младший: «На безрыбье и рыбу раком», – и они купили билеты на фильм Александра Довженко «Арсенал». Волков-старший тут же рассказал сыну, что сам Довженко, будучи рядовым армии УНР, принимал участие в штурме того самого завода «Арсенал», о котором потом снял фильм.
– И вообще Довженко был тот ещё националист! – закончил Волков-старший свою гневную филиппику.
– А теперь, значит, перековался? – спросил вдруг парень в смазанных сапогах и лихо надвинутом картузе, который внимательно прислушивался к беседе отца и сына.
Волковы дружно повернулись к неожиданному собеседнику. Младший оценивающе оглядел крепкие плечи и серьёзные кулаки парня, с удовлетворением отметил, что сам-то он и в плечах пошире, и мускулы покрепче, да и кулаки – побольше. «Если этого гаврика гасить придётся – проблем он нам не нарисует!» – успокоил себя Всеволод. Старший же Волков в первую очередь обратил внимание на кимовский значок на груди парня. Это его и обрадовало, и огорчило одновременно, поэтому отвечать он начал, тщательно подбирая слова: