Ревизор: возвращение в СССР 11
Шрифт:
– В семь часов приедут на дизеле.
– А что это они через Брянск решили?
– Билетов прямых не было.
Вот я молодец, что заранее купил!
Мама в итоге собрала нам целую сумку разной снеди. Всё переживала, чтоб на меня косо не смотрели. Дала с собой трёхлитровую банку смородинового компота. Мамы они такие мамы! Тут ещё и Ахмад мне с собой бутылку вина вручил.
Шли к родителям Галии навьюченные, как те олени новогодние. Только упряжки не хватало. Мама ещё Оксане какой-то презентик от себя передала. Пока добрались по снежной каше, семь потов сошло. Как кто-то из нас поскользнётся, так
Марат уже предупредил вернувшуюся с работы маман, что гости будут. Оксана нас ждала. Приятно удивлённая встретила нас, в нерешительности стояла, ждала, как мы себя вести по отношению к ней будем.
Галия все предыдущие дни была насупленная, как только речь о ее родителях заходила. А как зашла домой, так не выдержала, с порога к матери бросилась. Видно было, как тёща выдохнула с облегчением.
Пообщались немного, обменялись новостями. Беседа, конечно, поначалу, была несколько напряженной, сказывались предыдущие конфликты с тещей, но понемногу все расслабились, придя к молчаливому соглашению, что Новый год портить нельзя.
Попив чаю, начали клевать носом с Галией. Леха тоже сидел сонный. Набегались за полдня, умаялись. А еще праздновать и праздновать.
– Думаю, надо немного передохнуть всем, – предложила Оксана. – До Нового года долго еще.
Все с энтузиазмом поддержали предложение. Нас с Галией мать положила в спальне. Сама в гостиной прилегла. Марат Леху к себе в комнату увёл. У него там диван и раскладушка. Мы с Галией как прилегли, так и выключились практически моментом.
Когда проснулись, за окном уже было темно. Н-да! – подумал я с иронией. – Пришли гости дорогие. И сразу спать.
Выползли в кухню, щурясь от света. Там уже сидели Марат с Лехой и Загитом и вовсю разминались пивком. Ну, что ж, как говорил мой дед из первой жизни, он рабочий человек, имеет право! Взглянул на часы, начало седьмого.
– Нам ещё в семь часов к Либкиндам в гости идти, помнишь? – сказал я Лёхе.
– Может, не пойдём? – умоляюще взглянул на меня друг.
– Надо! – закрыв глаза, ответил я. – Мы должны в полной мере ощутить этот праздник. Целый год прошел. Не шутка, – сказал я пафосно, подняв вверх палец. – А после Либкиндов ещё за Анжелой зайти надо.
Леха застонал.
– Программа насыщенная. – рассмеялся Марат.
– Здорово, зять! – воскликнул Загит. – Смотри, что у меня есть!
Он пододвинул ко мне бутылку чешского пива Шариш. Что-то я не помню такого.
– Это откуда такое счастье привалило? – удивлённо крутил я бутылку в руках. ЧССР. Пивзавод Велки Шариш. Как с другой планеты, блин.
– А-аа! Места знать надо! – хитро прищурился Загит и открыл мне бутылку. – Попробуй!
Пиво как пиво. Но если вспомнить, что, как бы, ничего подобного раньше в руках не держал!.. Да и не так просто было в СССР в провинции чешское пиво урвать…
– Ум… – изобразил я удовольствие. – Красота!
Сделал
– А где Оксана? – поинтересовался я.
– Тоже прилегла, на вас глядя. Да и разотдыхалась, как видишь. Уморилась, пока готовила все к столу.
– Это правильно, – машинально сказал я. – Женщинам в праздники не позавидуешь. И готовка, и уборка, и принарядиться надо успеть….
– Кстати, а Галия сказала, что мы вам ещё гостей приведём? – поинтересовался я.
– Анжелу-то? Сказала, – отмахнулся Загит. – Они с Галкой с детства не разлей вода. Куда ж её, раз одна осталась. В Новый год с новой семьей… Бывает же такое!
Глава 16
Квартира Якубовых. Святославль.
– Ну, надо идти. – напомнил я. – Нас ждут. Собирайтесь.
У Либкиндов дым стоял коромыслом, хозяйки накрывали стол, Славка уже приехал и побежал в магазин за чем-то, пока тот не закрылся. Вокруг носились с криками и визгом Эммины братья. Чёрный кот пытался снять игрушку с ёлки. Его оттаскивали, запирали где-нибудь, но людей много, кто-нибудь его вскоре выпускал, и он снова крался делать свое черное дело. Дед их пытался нам что-то объяснить, но с непривычки понять его речь, после инсульта, было трудно. Оказалось, он пытался до нас донести, что Славка за алкоголем побежал.
Когда друг ворвался в дом, поднял над головой и гордо показал нам матерчатую сумку, дед, показывая на него, повторял: «О! О!». Судя по звону, в сумке было, как минимум, две бутылки.
– Еле успел! – сказал друг, раздеваясь.
Подошёл к нему, мы обнялись.
– Вот, Лёх, это Славка, мой друг. – представил я друзей друг другу. – Это про него я рассказывал, что мы с ним на площади Диану отбивали и очки его потом в снегу искали.
– Было дело. – смутившись, поправил на носу очки Славка.
Клара Васильевна предложила нам сесть за стол. Славка тут же отдал бутылку шампанского Эмме поставить в холодильник до Нового года. А вторую бутылку, «Три топора», поставил на стол. Мы расселись. Эмма разложила по нашим тарелкам горячей варёной картошки и положила каждому по большой котлете. Ребятишки тут же забрались на колени к деду и Кларе Васильевне.
– Ну, рассказывай, – уселся я поудобнее. – как служба.
– Ты, знаешь, хорошо. – сам удивился друг. – Командир классный попался. Да, и вообще у нас в части офицеры нормальные. Служат себе потихоньку… Я даже хотел рапорт писать, думал в военное училище поступать, как Тимур. И Эмма была не против стать офицерской женой. – улыбаясь, притянул он к себе подругу, сидевшую рядом. – Только мне сказали, что я медкомиссию не пройду из-за глаз. Представляете? Служить годен, а в училище не годен.
– И хорошо, что не годен! – удивился я такой опрометчивости Славки. – Какое тебе училище после таких травм?! Тимур рассказывал про их ФИЗО. Как-то это расшифровывается, подожди… Физическое Истощение Здорового Организма. Понял?
– Да и я уже перегорел. – усмехнулся Славка, разливая по стаканам портвейн. Женщины пить с нами портвейн отказались. А дед здоровой рукой свой стакан пододвинул. – Поначалу так всё понравилось в армии. – продолжил Славка. – А потом как посмотрел на офицеров, как их бедолаг из тёплой постельки по тревоге среди ночи выдергивают… Ну его в баню.