Ревизор: возвращение в СССР 13
Шрифт:
– Что, что… Кабель повредили. Вот что. Место получили, боксы разметили, а наш замполит и говорит: хочу подпол под гаражом. А копать руками не хочу. Давайте, говорит, экскаватор пригоним, пока стен нет. Сразу и землю вывезем, а то куда её потом вёдрами таскать?
– Ну, так-то логично. – сказал я, усмехнувшись и уже догадавшись, что было дальше.
– Составили список таких же желающих: кому яму, кому подпол. – продолжал Пётр. – Я, дурак, вызвался организовать всё, деньги собрал, технику нашёл. И на тебе! Получи фашист гранату! Предпоследний бокс в моём ряду. Зацепили ковшом кабелюку!
– И что?
–
– Так вы порвали кабель или только зацепили?
– И зацепили одним зубом ковша, и повредили чуть-чуть…
– И что теперь?
– Скандал… неделю уже ходим с замполитом объяснительные пишем…
– Замполит за тебя вписался? – удивился я. – Какой мужик правильный.
– Он у нас председатель ГСК! – в голос рассмеялся Пётр. – Куда ж он денется с подводной лодки...
– А что за кабель? Кто вас таскает? Госбезопасность?
– Нет! Ты что? Это министерства обороны кабель. – усмехнулся зять. – Если бы это какая-нибудь правительственная связь была, я бы с тобой сейчас не разговаривал.
– А, так это свои? Ну, сами виноваты. Могли бы предупредить, что у них там кабель лежит.
– Мы им так и сказали. А то секретность, секретность. Вот и получите.
Мы попрощались, а то телефонный автомат на улице, а Пётр выскочил позвонить налегке. Сообщил ему, что еду в командировку на неделю, договорились встретиться, как приеду, узнать, чем закончилось эта эпопея с кабелем и, вообще, давно не виделись.
Повезло, что не Пётр в ГСК старший. – думал я, садясь за стол ужинать. – За спиной замполита, поди, хорошо от наездов отбиваться.
***
МГУ. Кабинет секретаря комсомольской организации Самедова.
Рашиду Фархатовичу позвонили из райкома и предупредили о визите. Пришлось остаться и ждать. Приехал Иван Николаевич в прекрасном настроении.
– Воспользовались твоей идеей. – шлёпнул он на стол перед Самедовым толстую пачку фотографий. – Фотоаппарат твой пока останется там. Мало ли ещё какой материал понадобится.
– Чёрт с ним, с фотоаппаратом. – ответил Самедов, раскладывая перед собой фотографии. – Это вы зачем ко мне принесли? Что я должен с этим делать?
– Как что? Что и всегда! Проанализировать, выявить, обличить.
– Это специалист должен смотреть. Отдайте это людям Терещенко, пусть разбираются.
– Терещенко получил нагоняй от начальства. – возразил райкомовский работник. – Ему запрещено близко к фабрике подходить. И вообще, разработка наша незаконная, чем меньше людей об этом знает, тем лучше. Так что, тебе с этим и разбираться. Ну и, раз сам в этих бумагах не понимаешь… У тебя в Комсомольском прожекторе остались ещё толковые и надежные ребята? Ни за что не поверю, что они все разом продались… Пообещай там премию, дашь потом двадцать пять рублей, и студент будет счастлив. Он на эту сумму месяц сможет прожить.
– Есть один… – согласился Самедов, видя, что отделаться от этой работы у него не получится, и сгрёб со стола фотографии. Правда, в том, что студент, о котором он подумал, обрадуется, получив за работу двадцать пять рублей, он сильно сомневался. Видит же, в чем одет, как обут. Импортное там все… Полсотни нужно давать минимум. Ну, не обеднеет и с полсотни. Главное – это дело раскрутить…
***
Глава 14
г. Москва. У дома Ивлевых.
На прогулке заглянули в тайник Родьки у тепломагистрали, попросил у него ещё плиток на эксперименты. Он охотно поделился. Вернусь с конференции, займусь плитковарением. Вдруг, правда, закалится и перестанет раскалываться. С такой информацией уже можно и в НИИ идти. Плитка у них, наверняка списана уже, как некондиция. Надо договориться и выкупить её за денежку символическую. А вообще, это они мне должны будут за вывоз мусора доплатить, а не я им.
Придумал заодно, как можно поднять этот вопрос без вызова милиции с целью моего ареста. Надо к ним не с просьбой обращаться, а с жалобой. И не одному идти, а как представителю собрания жильцов нашего дома. Наглость города берет. Скажу, мол, безобразие, весь наш двор осколками вашей плитки усыпан! Почему так ее храните, что дети ее таскают, а наши питомцы морды себе в кровь расцарапывают, натыкаясь на острые обломки? Решайте вопрос, или буду жаловаться! А когда скажут – мол, некондиция, девать некуда, тогда можно и предложить выкупить некондицию… по соответствующей цене. Мол, на дачу увезу, перебью, и осколками двор выложу.
На обратном пути заметил в почтовом ящике белый уголок. Письмо пришло от Тимура, жаль, утром не заметил.
Брат писал о своих курсантских буднях. Вся его жизнь сейчас построена вокруг увольнительных. Выходить в город можно, но увольнение надо заслужить. Не должно быть плохих оценок, не должно быть нарушений дисциплины и устава. Короче, хочешь увидеться с девушкой, делай что хочешь, но чтоб у тебя всё везде было в ажуре. Иначе увольнительной не видать.
Зная брата, предположил, что у него проблемы с дисциплиной. Но, оказалось, нет. Учёба. Не всё давалось легко. Приходится много заниматься, оставаться на пересдачи.
Идёт война за каждую оценку. – писал брат.
Когда не получается выйти в город, Ветка приходит на КПП, и они разговаривают на виду у дежурных. Многие так делают, все уже привыкли.
Представил себе эту картину: молодая девушка едет к военному училищу, чтобы увидеть любимого и перекинуться с ним хоть парой слов.
Вот, уверен, не каждая на это способна. Ветке памятник надо ставить. Понимает это брат?
Сел писать ему ответ. Описал все наши новости. Про очередные закидоны Дианы. Но и похвалил её: в последнее время она стала прислушиваться к советам. Высказал свою надежду на то, что сестрёнка, наконец, повзрослеет.
И, конечно, высказал своё восхищение Веткой. Целуй ей ручки при каждом удобном случае. – писал я брату. – И каждый раз благодари, когда она к тебе приезжает. И от меня передавай привет и тысячу благодарностей за то, что она у тебя есть.
Положил конверт на полочке под ключами, чтобы не забыть завтра отправить письмо.
Первые две пары прогулял, закупался всем по наводке Сатчана. Заехал также в ГУМ искать костюм от «Большевички». Часа полтора лазил по этажам, пока добрался до нужной секции. Выбрал костюм тёмно-графитового цвета в чёрную тонкую полоску. Издали её совсем незаметно, а шарма костюму добавляет.