Ревизор: возвращение в СССР 20
Шрифт:
— Это ей должно быть стыдно, — ответила примирительно Галия. — Это же надо было такое придумать! Выхухоль ощипанная!
— Мама мне потом рассказывала, сколько ей в молодости и писали, и звонили, всякие дурочки, — поделилась Римма, — хотели, чтобы она с мужем рассталась. А он тогда ещё, даже, и не был министром.
— О, девонька, перспективного мужчину с молодости видно, — улыбнулась Ирина Леонидовна. — Каждой хочется хорошо замуж выйти.
— Я вот, одного не пойму, на что они рассчитывают? — спросил я. — Неужели они думают, что жена такая дурочка и не поймёт, что за игру они ведут?
— Ты не
— Ужас какой, — откровенно расстроился я. — Никогда не думал, что меня это коснётся. Дорогая, — повернулся я к жене, — держи оборону ради нашей семьи. Никого не слушай. Я только тебя люблю и наших детей. И я должен знать обо всех таких случаях. Договорились?
— Да, надо сразу рассказывать, — поддержал меня Сатчан. — Я секретаря с треском выгнал, как только узнал, такие вещи нельзя спускать.
— Согласен, — поддержал его Загит и взгляд у него был очень тяжёлый. Видимо, представил, что какая-то зараза будет его девочке нервы трепать.
— Так а что там за ситуация конкретно? — не удержалась Римма от вопроса. Ну кто бы сомневался…
— Да там одна девушка, Регина, поступила в этом году и начала ко мне в содержанки напрашиваться, причем совершенно откровенно. У меня дети родились от любимой женщины, в мыслях только пеленки и распашонки, а она меня соблазнять полезла, представляете? Ну я терпел-терпел, а потом как послал ее подальше с такими идеями. Так она обиделась и слухи стала распускать, что мол я ей интересуюсь. Пришлось комсомольское собрание собирать, на котором ее на чистую воду вывели. Созналась во всем, влепили ей строгий выговор. Но недавно узнал, что она вовсе не угомонилась. Нашла себе поддержку в лице Самедова, и проговорилась недавно одному из моих друзей, что пыталась мне домой звонить, только из-за ремонта моего и не дозвонилась. Догадываетесь с какой целью? Наверняка, чтобы Галие какую-то гадость сказать про меня.
— Надо же, какая зараза! — с чувством сказала Ирина Леонидовна. — Ну, если однажды дозвонится, я ей много что скажу…
— Так… если она не хочет угомониться по-хорошему, то пробей, кто у нее родители. Доброе слово не все понимают, но после ремня по жопе от расстроенного отца может что-то до мозга и дойти… — сказал Сатчан со знанием дела, — она же москвичка, надеюсь?
— Москвичка. А ты знаешь, это идея! — благодарно кивнул я.
— Как узнаешь, скажи мне, найдем кому позвонить и поговорить, чтобы воспитанием семья занялась. И еще скажи, ты про Самедова говорил. Я правильно понял, что это не просто романтические отношения?
— Судя по тому, что мои однокурсники узнали, раз из меня покровителя не получилось, покровитель теперь у нее Самедов.
— Ну, этот может. Он вообще талантлив в области поиска проблем на свою… хм. Но интересно, интересно…
Вскоре женщины, еще раз выразив свое коллективное возмущение происками Регины, ушли на свою половину. Посмотреть, как там малые спят…
— Как там музей на «Полёте» поживает? — поинтересовался я.
— Ты знаешь, сам такого паломничества не ожидал. Народ тащит и
— Ничего себе, — удивился я. А потом вспомнил разговор про царские монеты на пропускной «Полета» с охранниками. Видать, все же притащил тот работяга свои старинные монеты. Я как-то такие и в руках держал, один приятель показывал, уговаривал таким же хобби заняться, как у него. Действительно, тяжеленые штуковины.
— Надо чтобы специалист какой-то всё это оценил, помог разложить, хотя бы, по векам, — заметил Сатчан.
— Слушай! Я тут, как раз, договорился с замдиректора Института археологии Литвиновым, что он нам лекцию на заводе прочитает с демонстрацией образцов. Надо ему позвонить и пригласить, запиши телефон… И надо ему такой подарок после лекции подогнать, чтобы он был предельно счастлив!
— Само собой.
— Ну и после подарка, наверное, можно его и попросить нашу доморощенную коллекцию посмотреть. Он раздобрится и вряд ли откажет. Может, если там много чего, отдельно потом приедет, или специалиста какого своего пришлет.
— Да, должно сработать, согласен, — согласился Сатчан. Тут Загит вышел курить на лестницу чёрного хода на кухне. Я тут же поспешил обсудить вопросы, которые при нем не хотелось на всякий случай обсуждать.
— Так, давай по деталям экспедиции пройдемся. Литвинов же будет руководителем нашей экспедиции в Городне. Еле уговорил их не ждать весны, а начать раскопки сейчас, под зиму. Но нужна большая армейская палатка и печка. Сможем достать?
— Да уверен, что без вопросов… Связи с армией у нас тоже есть.
— У меня тоже есть военные знакомые, поспрашивать? — предложил я.
— Давай, конечно. Не помешает.
— Теперь, по бюджету. В экспедицию берут ещё одного человека для скорости. Он в институте берёт отпуск, а мы ему должны будем зарплату плюс командировочные заплатить. И за палатку, думаю, тоже придётся платить.
— Это не проблема. Ну, сколько там надо будет? Выделим тебе тысячу, отчитаешься, ещё выделим.
— А как я отчитаюсь? — удивлённо посмотрел я на него. — Это же будет передача денег, просто, из рук в руки без документов.
— Понятное дело. Напишешь на листочке: этому столько-то за то-то, этому столько-то за это.
— Какой замечательный отчёт! — рассмеялся я. — Ну, меня полностью устраивает. Прожектора у них свои. Но им надо откуда-то будет запитаться к электросетям. Или, может, генераторы какие-нибудь армейские есть?
— Ну, это я не знаю. Надо на месте смотреть, как далеко там до линии, — растерянно взглянул на меня Сатчан.
— Слушай, а что насчёт знакомства с местным начальством? Не пора ли кому-то из наших, Бортко или Захарову, туда съездить познакомиться? — спросил я. — Я бы тоже съездил, чтобы меня там всем представили и режим наибольшего благоприятствования обеспечили. А я уже там буду договариваться дальше. Это же ничего не стоит, кинуть временный провод к раскопкам метров сто-двести, было бы желание.
— Да, это правильно. Пора. Подниму этот вопрос, — кивнул он.
Глава 20