Ревизор: возвращение в СССР 21
Шрифт:
— Зачем? — удивился я. У нас не осталось с ним никаких общих тем. — Сказал ему, что я на конференции?
— Сказал, — кивнул Булатов, — он все равно просил передать, что ждет.
После обеда пошёл к Самедову. Тот был какой-то опухший, и один глаз непрерывно слезился. Но встретил меня очень дружелюбно, как равного, не в пример, как во времена, когда я работал в «Комсомольском прожекторе». Усадил за стол и зачем-то начал расписывать, расхаживая по кабинету и жестикулируя, какие у него блестящие перспективы как у секретаря комитета ВЛКСМ МГУ и как для меня хорошо поддерживать с комитетом комсомола и им лично более тесные отношения.
— Ты толковый парень, мы могли бы объединить усилия и оказывать помощь в развитии карьеры друг друга, — совершенно неожиданно для меня предложил он. — Вот, к примеру, я знаю, что у тебя есть серьёзные знакомые в горкоме. Давай ты познакомишь меня с ними, а я познакомлю тебя со своими серьёзными знакомыми. И у каждого из нас будет больше связей, мы сможем большего добиться.
Озадачил, так озадачил… Теоретически-то он всё правильно говорит. Но так можно кооперироваться только с очень хорошим другом, проверенным, в котором полностью уверен. А в Самедове я не уверен от слова совсем. И, даже, наоборот, у меня такое ощущение, что при малейшей возможности он мне нож в спину воткнёт. Так что, ну его нафиг, такое сотрудничество…
Ну и тем более, что его группировка с нашей как-то раз очень серьезно зацепилась. Судя по его предложению, он понятия не имеет, что я работаю с теми, кто не дал его коллегам подмять под себя меховую фабрику, иначе всего это вытанцовывания передо мной бы не было. Но ведь однажды может и узнать…
— Даже не знаю, что вам ответить, Рашид Фархадович, — проговорил я. — Мне и предложить-то вам, пока, нечего. В горкоме у меня так, шапочные знакомые. А мои знакомства в Советском комитете по защите мира вряд ли вас заинтересуют.
Да, грубовато его отшиваю, он вполне мог узнать от Эммы Эдуардовны, что по моему поводу сам Захаров в ректорат звонил. Да скорее всего, и узнал, потому и сделал мне это сомнительное предложение. Но не соглашаться же на него?
Он смотрел на меня молча и глаза его становились всё уже. Взгляд-то его я выдержал, но подумал, что, похоже, нажил я себе врага.
Извинился и, сославшись на конференцию, покинул кабинет. Что-то теперь будет… И только в коридоре понял, почему Самедов так странно выглядит, и голову в сторону отворачивал, когда ко мне здороваться за руку подходил. Да он же с перепою! Во дает!
Москва. МГУ. Кабинет секретаря комитета ВЛКСМ.
Комитет по защите мира, — зло думал Самедов. — Я же прекрасно знаю, что он знаком с Захаровым, вторым секретарём горкома! И в глаза смотрит, сучонок, врёт и не краснеет! Ну я это тебе ещё припомню! Какая же молодёжь пошла мерзкая!
Голова болела. Товарищи из райкома молчат. В ректорате ждут, что он заявление по собственному принесёт…
Как же так получилось? Так хорошо сидел же.
Святославль.
У Оксаны всё валилось из рук. Неопределённость замучила. Октябрь стремительно пролетел. Завтра ехать в Москву на ноябрьские, а сказать Загиту нечего. От Рафика пришёл ответ. Он писал, что был в Москве, виделся с братьями, Лийкой и отцом. Познакомился с мужем сестры и очень рад за неё, она и племянники в надёжных руках. Пару слов написал о работе. И ни слова о своей семье…
Оксана сложила письмо и подумала, что его можно было бы показать Загиту, если спросит, получилось ли у неё помириться со старшим сыном. Но изменит ли это что-то? Муж смотрел на неё как чужой, когда они виделись с ним последний раз в Москве.
Только с Маратом и дочкой отношения нормальные остались. Съезжу в Москву на ноябрьские, что будет, то будет. У Галии с Пашкой первая годовщина свадьбы, как раз…
А Пашка ремонт затеял, летом не мог сделать, пока жена на море была. Балбес он и есть балбес.
Москва. Малая Семёновская улица.
Регина вернулась домой после занятий. Она не ходила сегодня к Самедову. Откровенно говоря, видеть его совсем не хотелось. Он вчера так напился, до поросячьего визга, как говорится. Да и неприятно было ей узнать, что его выкидывают из МГУ с позором. Уж как себя расписывал, казалось, что ему море по колено. А какой-то чиновник средней руки из министерства автодорог его по полу размазал. Папаша Светки Костенко, тоже, небось, сейчас водку пьет, только по другому поводу — радуется, что Самедова на место поставил. И это противно, и то, что Самедов дешевкой оказался…
Не обнаружив его утром в квартире, она очень обрадовалась. Регина увидела его вчера с такой стороны, которая ей совсем не понравилась. Несколько раз ей было реально страшно, пока он не заснул за столом.
Но в замке повернулся ключ и в дверях показался Рашид собственной персоной.
— Разговор есть, — зло заявил он вместо приветствия и, не разуваясь, прошёл на кухню.
Регина сразу поняла, что ничего хорошего он ей сейчас не скажет. Так оно и оказалось.
— Регина! Из-за твоей глупости у меня теперь куча проблем! Если бы не ты, я бы с Костенко не зацепился и спокойно работал бы в МГУ! Между нами все кончено. Доживи в этой квартире до конца месяца, она оплачена. А дальше, как хочешь. Всё, будь здорова.
После чего он оставил на столе свой ключ от квартиры и ушёл, громко хлопнув дверью.
Потрясённая Регина, ожидавшая чего угодно, но не такого финала, медленно осела на табурет. В голове не было ни одной мысли. Постепенно в мозгу стали всплывать его последние слова. «Всё», «Будь здорова», «До конца месяца»…
Ну, злилась она на него. Ну, разочаровалась в нем. Но совсем не подумала о том, что он может ее бросить вот так вот, сказав несколько слов… Словно кошку, что на ковер нассала, на улицу выкинул. А дальше что? — с ужасом подумала она. — Возвращаться к родителям? Нет! Только не это… Они же своими беседами о моем поведении до ручки меня доведут!.. Не простят ни того, что сделала, ни того, что в свою квартиру не пустила. «Свою квартиру»! Четыре недели — и нет у меня «своей квартиры»!
Регина поднялась и стала бесцельно бродить по квартире. Несколько раз она оказывалась у окна, останавливалась задумчиво.
А не выброситься ли в окно, указав в записке, что Самедов виноват? — мелькнула у неё шальная мысль. — И все с ним. Выгонят не только из МГУ… Отовсюду… Вот тогда этот жирный козел пожалеет…
Глава 13
Москва.
После конференции поехал на лекцию от общества «Знания», отменять её не стал, без банкета всяко можно обойтись, а лекции регулярно снабжают меня всяким дефицитом. Да и боязно развивать отношения с этими иностранцами, в прошлый раз поразвивал отношения, так мне вон немца и итальянца на шею посадили… Как они там, кстати, без меня живут на Щербаковской? Хоть бы чего не начудили, что потом разгребать придется… Поеду смотреть ремонт, надо к ним обязательно заскочить, расспросить, как у них адаптация к СССР проходит.