Ревизор: возвращение в СССР 24
Шрифт:
– Кого я только не учил! – ухахатывался он. – Но девчонки пришли первый раз.
– Мы же не простые девчонки, – зыркнула на него Диана.
– А кто сказал, что простые? – улыбаясь, поднял он вверх обе руки.
– Иван Андреевич, у нас времени не так много, – вступила в разговор Мария Юрьевна. – Нам бы подготовить девушку максимально, по возможности. Решите, пожалуйста, сами, с чего начать.
– Ох, девахи, девахи, – покачал головой мастер. Перекинул на двери табличку с «Открыто» на «Учёт» и запер дверь изнутри.
***
После библиотеки отправился в Горный институт с твёрдым намерением объясниться сегодня с отцом. Специально не стал ему звонить, а то он
На кафедре мне сказали, что он ещё где-то здесь, судя по портфелю. Сел у его стола и настроился ждать его до победного конца, сколько бы не пришлось. В зимних сапогах ноги быстро согрелись в помещении, и я почувствовал, что меня, прямо, разморило. В сон клонило так, что я чуть не уснул. И отойти умыться холодной водой страшно, вдруг батя придёт как раз в этот момент, быстро соберётся и уйдёт с работы домой.
Минут двадцать пять промучился, отчаянно борясь со сном, пока наконец не пришёл отец. Сказать, что он удивился, увидев меня, ничего не сказать.
– Что-то случилось? – напряжённо спросил он. – Почему ты здесь?
– О Дианиных пропусках поговорить хотел, – сразу проснулся я и поднялся ему навстречу, протягивая руку.
Он пожал её на автомате, а сам, видимо, напряжённо соображал, о чём может пойти речь? Не обо всём можно при коллегах говорить…
– Давай, я сейчас быстро соберусь и пойдём вместе к метро, – предложил он, и я кивнул в ответ.
Ни к какому метро мы не пошли, а встали сбоку на большой лестнице перед главным входом, поставив портфели на парапет, как обычные студенты.
– Ну что?.. Теперь ты знаешь, то же, что и я, – начал я, многозначительно взглянув на него. – Я знаю об этом с самого начала, но из соображений Дианкиной безопасности мы с ней договорились, что будем оба отрицать этот факт. Пап, она наделала много глупостей, я помогал ей из них выбраться, как мог. Но она же не признаёт своих ошибок… Взять, хотя бы, причину, из-за чего она пошла на это. Якобы для спасения нашего с Тимуром будущего. Уверяю тебя, на моей карьере её отказ от сотрудничества никак не сказался бы. Просто, поверь мне. У меня такие паровозы в Кремле, что моему вагончику трудно повредить. Что касается Тимура, ему, конечно, наличие сестры с двойным гражданством может навредить, это верно. Но и он вряд ли захотел бы, чтобы ради его военной карьеры сестра стала бы так рисковать за рубежом. Если бы Диана ко мне обратилась за советом до того, как подписала все бумаги, я бы ей это всё объяснил. Но мы же бежим всё время впереди паровоза зачем-то, головой думать нам некогда…
– Я ей тоже самое сказал, – с горечью проговорил отец. – Мы что-нибудь придумали бы…
– Сейчас остаётся только наблюдать, потому что советы она не слушает. Был у меня план, чтобы она проявила себя как последняя дурочка, чтобы с ней связываться боялись, как с непредсказуемой и бестолковой. Она даже начала его реализовывать, и ведь сработало же! Но ей такое амплуа, видимо, надоело, и она себя стала иначе проявлять, и привлекла их интерес к себе по полной программе. В принципе, я не удивлен. Это же какой надо быть умной, чтобы дурой казаться… Это, явно, не наш случай.
Отец грустно хмыкнул, кивнув.
– Да уж… А мне Тимур письмо прислал, – вспомнил он. – И фотографии, – полез он в портфель.
– О, а мне не прислал, – с любопытством смотрел я, как он достаёт из портфеля пухлый конверт.
Там было письмо и три фотографии. На одной они Новый год где-то встречают, то ли у Веткиных родителей, то ли у Оксаны, матери Тимура и Дианы, в домашней обстановке. Так изменились, повзрослели… На второй
– Как время идёт, – проговорил я.
– Не говори, – поддержал меня отец.
– Что насчёт двадцатого? Сможете прийти? – решил я сразу брать быка за рога.
– Да, конечно, сын, – улыбнулся отец, оттаяв.
– Ну, пошли, тогда, потихоньку? Дел ещё полно, – предложил я.
***
Москва. Министерство тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР. Всесоюзное промышленное объединение по производству деталей к тракторам и сельскохозяйственным машинам.
С Лукьяновым у Шанцева всегда были ровные отношения. Михаил Ильич перед руководителем завода из маленького городка никогда снобизма или чего-то подобного не демонстрировал. Правда, он и сам не занимал какой-то уж очень большой позиции в Объединении.
– Михаил Ильич, приветствую, – поздоровался со старым знакомым Шанцев, ставя на стол подарочную коробку с бутылкой дорогого коньяка. Сколько же раз он, будучи директором завода, приезжал сюда? – Я сегодня в другом качестве к вам…
– Слышал, слышал! Поздравляю! – улыбнулся Лукьянов и спрятал подарок в стол. – Как вам на новом месте работается?
– Да я всё больше за старое место переживаю. Посоветуйте, пожалуйста, что делать?
И он рассказал, что рабочие завода, по старой памяти, со всеми своими проблемами до сих пор идут к нему.
– Вот, коллективное обращение написали, принесли, – вытащил он из портфеля несколько листов бумаги. На одном было обращение к министру, а на остальных множество подписей.
– Ничего себе, – удивился Михаил Ильич и принялся изучать документ. Шанцев затих рядом.
– Ну, что я могу вам сказать, Александр Викторович? – отложив обращение, задумчиво проговорил он через некоторое время. – Ваганович уже, практически, директор Святославского механического завода. Его согласовали. И не за профессиональные качества, о которых люди тут пишут, что у него их нет. Он член партии, он номенклатурный работник, куда-то назначить его, всё равно, придётся. Позиция же министерства такова, что, если в области решили его назначить, значит, это самая подходящая кандидатура на эту должность. Министерству нужны очень веские доводы, чтобы не согласовать принятое на месте решение. Поверьте, легче человека назначить, чем не назначить.
– Ну, я о чём-то таком и думал, – согласно покивал головой Шанцев, а сам вспомнил свой разговор с Ахмадом, когда тот убеждал его никуда не ходить на эмоциях, а сначала собрать на Вагановича факты и улики. – Но, поймите меня правильно, я должен был что-то сделать, получив это письмо. Это же мой родной коллектив, столько лет бок о бок…
– Понимаю, – сочувственно посмотрел на него Лукьянов.
***
Москва. Лубянка.
Полковник Воронин собрал своих сотрудников по теме «Скворца». С сожалением выслушал доклад майора Муравьёва о том, что прослушку в квартире Эль Хажж поставить пока что не представляется возможным. Все трое проживающих в квартире живут в индивидуальном режиме. Девушки, Диана и Аиша, учатся в разных учебных заведениях. У них началась экзаменационная сессия, уезжают они из дома в разное время и отсутствуют недолго. А Фирдаус Эль Хажж работает в ливанском торгпредстве, но рабочего графика вообще не имеет. Может целый день дома провести, а может всё воскресенье в офисе проторчать. Предсказать что-то по этой квартире практически невозможно.