Ревизор: возвращение в СССР 26
Шрифт:
— У тебя всё? — уточнил Захаров, глядя на меня, и я кивнул в ответ.
Обсудили имеющиеся проблемы на других объектах. И зашла речь о проекте нашего будущего музея в Городне.
Глава 22
Москва. Оздоровительный комплекс завода «Полёт».
— Проектировщики нас тут здорово озадачили, — начал Бортко. — Одна голова хорошо, а две лучше… Давайте ещё раз все вместе посмотрим… Нам, всё-таки, сказали продумать, где у нас будут очистные сооружения и котельная, мол, надо сразу проектировать выходы в коллекторы. Для этого надо знать, с какой стороны
А ведь я об этом сразу думал! Ещё удивлялся, что архитекторы не спрашивают с нас этот момент. А вот, пожалуйста, всё и выплыло…
— Давайте-ка все на одну сторону стола сядем, чтобы нам с одной стороны на план смотреть, — предложил я, прислонил его к двум бутылкам, чтобы он стоял вертикально и взял в руки вилку. — Кто там был, давайте, вспомним… Вот здесь у нас курган, где мы будем строить свой музей. Вот там старинная церковь, тоже на кургане. То есть две высоких точки, хорошо видимых с реки, посреди обширной низины. А за ней высокое место, трасса на Ленинград и вдоль неё частные дома, — показал я. — Правильно? Я ещё когда там был, подумал, что нам всю низину надо отводить под себя, от частных огородов на склоне до самой реки.
— Ну, мы так и сделали, — ответил Бортко.
— Отлично! Смотрим дальше. Нам надо осваивать местность единым ансамблем с храмом. Люди будут и туда приезжать, и в наш музей. Там архитектура, у нас экспонаты. Акцент нужно сделать на набережной с пирсом. Хорошая, добротная бетонная набережная, а лучше мраморная. Во-первых, она будет защищать нас от половодий. Её надо строить с хорошим запасом по высоте и весь лишний грунт, который будет появляться при строительстве, тратить на подсыпку уровня вдоль реки. Чтобы наш комплекс не затапливало после особо снежных зим. И во-вторых, набережная будет центром притяжения туристов, лицом всего нашего комплекса, хорошо видимым с реки, а она судоходная. Про нас ещё куча народу дополнительно узнает… Короче, первая линия с воды это набережная, парк за ней, музей и храм. Вторая линия — это наша гостиница, ресторан, спортивный комплекс. И третья линия под склоном с частными огородами — это техническая линия. Очистные подальше, в самом углу, затем котельная и туалеты для туристов — вот здесь, у стоянки. К старому храму уже есть дорога от трассы, через неё мы и будем спускаться к себе вот, в этом месте. Тут же надо делать большую стоянку для туристических автобусов и частных машин тоже на третьей линии. Туалет для туристов надо делать большой многоместный, чтобы люди с дороги целым автобусом прямиком шли туда, а потом уже на осмотр достопримечательностей.
— Приличная территория получается, — внимательно глядя на план, произнёс Мещеряков. — Мы будем её огораживать?
— По-хорошему, надо, — ответил я. — Но надо посмотреть, как с местными отношения сложатся. Огородим сейчас, местные возмущаться начнут нашему собственническому поведению. Они испокон веков тут ходили и вдруг какой-то забор! А нам с местными ссориться нельзя. Наоборот, они должны наш комплекс как свой родной воспринимать. Работать к нам идти, экспонаты в наш музей нести. Рыбу с нашего пирса приходить ловить. Если поймут пользу и сами будут наш комплекс как родной воспринимать, то и огораживать не надо. А вот если вандализм начнется, тогда этот вопрос и поднимем. Но обижаться будет некому, все поймут, что сами виноваты.
— Ну, вандализм обязательно начнется, это я тебе могу обещать, — хмыкнул Пахомов, — к чему скамейка перед музеем стоит, если на даче гораздо лучше смотреться будет? А эта решетка железная так пригодится там же грибы сушить нарезанные! Но да, тогда уже можно местных будет этим пристыдить, и они и не пикнут, когда ограда появится. Хитро придумал!
— Так, ну хорошо, — кивнул Мещеряков. — Вот, здесь ты показал спортивный комплекс?
— А кстати, спортивный комплекс — это как? — поинтересовался Захаров.
— Ну, думаю, стадион с несколькими рядами трибун с обеих сторон и раздевалками для спортсменов с одного из торцов поля, — ответил я. — Мы же планировали, если помните, рабочих «Полёта» вывозить сюда на маёвки и спортивные праздники… Можно ещё концерты устраивать на стадионе в тёплое время года, фестивали. Но для концертов классической музыки, кстати, надо в самом музее концертный зал небольшой предусмотреть, человек на сто или как получится. Можно будет этот же зал потом предложить для проведения музыкальных конкурсов классической музыки.
— Вот это мне нравится, — заметил Захаров и, обратившись к Бортко, спросил: — Вы там в проекте предусмотрели музыкальный зал?
— Лекторий предусмотрели, — растерянно ответил тот. — А чем они отличаются?
— Акустикой, наверное, — пожал я плечами. — В концертном зале лекции точно можно читать. Так что, давайте архитекторам поставим задачу, что нам нужен именно концертный зал. Они там разберутся, наверное?
— Куда они денутся! — уверенно ответил Бортко. — За такие-то деньги.
— Подождите, товарищи, — остановил нас Мещеряков. — Нам надо как-то скрытно попадать в подвальную часть музейного комплекса…
— Смотрите, здесь, на второй линии, у нас будет гостиница и ресторан со своими небольшими стоянками, — показал я. — Можно даже сделать подземную стоянку для машин. Правда, берег низкий, с гидроизоляцией могут быть проблемы, дорогое удовольствие получится. План-минимум — предлагаю прорыть туннель между рестораном и курганом музея. Тут будет метров пятьдесят, что мы, не пройдём? Зато никому в голову не придёт, что мы в подвалы музея как-то через ресторан попадаем. В ресторан заехать покушать — имеем право, никто не удивится. А в здании ресторана сделать отдельную Ленинскую комнату, ключи от которой будут только от нас. Из нее и будем попадать в туннель.
— А из музея туда даже не делать проход, — задумчиво проговорил Мещеряков. — А что? Красиво. Охранять только вход из ресторана. А всё остальное под землёй без выхода наружу. И никакие грабители никогда в Ленинскую комнату не полезут. Они точно знают, что там ничего ценного для них точно нет. Да туда вообще мало кто сам захочет пойти…
Захаров и Бортко при последних словах поморщились. Но упрекать ни в чем Мещерякова не стали.
— Только под землей условия хранения нужно соблюдать, — заметил я. — Влажность, температура, всё такое… Картины же.
— Да это понятно, — ответил мне Бортко. — Этот момент уже учли. Запасники же!
— А, ну да, — рассмеялся я.
— Может, всё-таки сделать ещё один вход через музей? — спросил Нечаев. — Мало ли какая внештатная ситуация? Пожар, не дай бог, в ресторане, надо быстро ценности эвакуировать…
— Ну, по-хорошему, конечно, надо, — ответил Бортко, взглянув на Мещерякова. — Тогда, сделаем потайную лестницу из какой-нибудь комнаты, куда мало кто ходит, — придумал он на ходу. — Ленинская комната в музеях бывает?