Ревизор: возвращение в СССР 27
Шрифт:
— Вот! — ткнул Бортко Сатчану в грудь. — Что я тебе говорил? У меня тоже такая же мысль сразу появилась. Ну, соскочили бы они уже с любой настолько невыгодной для себя работы! Тем более, как Павел говорит, она ещё и небезопасная. Давно бы уже директор себе болезнь какую-нибудь длительную изобразил, а подставной исполняющий обязанности послал бы их подальше и всё на этом. И начали бы сами отработанные схемы крутить, себе все уже оставляя, а не сущие гроши. Полторы тысячи на троих… курам на смех!
— Ну да, — подхватил Сатчан. — Или сказали бы, что у них главбух
— А я, кажется, знаю, почему они не могут так сделать, — вспомнил я про Дружинину Круэллу Андреевну. — У них председатель месткома очень колоритный персонаж. Ведёт себя со всеми, даже с директором, как хозяйка фабрики… Не специально ли она там кем-то поставлена?
— То есть, она надсмотрщик от тех, кто их под себя подмял? — задумчиво сказал Бортко, — который любые схемы, что они попробуют организовать, чтобы соскочить с такого невыгодного «партнерства», на раз вскроет?
— Не нравится мне это, — сказал я, нахмурившись, — если все так и есть, как я понял, то почему они темнят об этом? Этак они, утаивая важную информацию, нас во что-нибудь серьезное могут втравить. Так солидные люди партнерство не начинают…
— А они и не солидные, а нервные и запуганные, — хмыкнул Сатчан, — но ты прав, я к ним снова схожу, и поставлю вопрос ребром — или они все выкладывают, как есть, или пусть и дальше под нынешними «партнерами» работают за гроши.
— Да, — согласно кивнул и Бортко, — мы им очень неплохие перспективы предлагаем. Модернизацию оборудования, намного больше денег, более безопасные схемы работы. А они что? Темнят? Тогда пусть идут лесом. Всех денег не заработаешь, нам нужны вменяемые адекватные сотрудники, а не вот это все…
Глава 14
Москва.
— Директор фабрики Филатов сказал, что на него с предложением взять на себя повышенные обязательства, в своё время, вышел первый секретарь Серпуховского горкома партии Сальников, — задумчиво проговорил Сатчан. — Получается, председатель месткома его человек.
— Ну, значит, когда на кожгалантерейке будешь, — заметил Бортко, — тогда и спроси Филатова в лоб, так это или нет? С этого и начни разговор. Соврет — молча разворачивайся и уходи, пусть дальше во всем этом варится со своей командой.
— И посмотри на реакцию, — подсказал я. — Сразу всё поймёшь… Хотя, я и так уверен, что она человек этого Сальникова. Если будем с ними работать, то от неё надо будет как-то избавляться. Директор нам сказал о троих, кто в курсе дела, он, главбух и его зам. А получается, что она четвёртая. И неизвестно, как она этой информацией может распорядиться…
— Ну, нам придется придавить всю группировку серпуховских, если она ее часть, то пойдет под раздачу вместе с ними, — пожал плечами Бортко.
— Короче, об этом тоже надо подумать, как от них грамотно избавиться, и чтобы нам за это ничего не было, — заметил я. — А вообще, схема работы у серпуховских чрезвычайно нахальная. Они привозят на фабрику в Москву свою очень хорошую кожу и забирают
— Хорошо устроились, — хмыкнул Бортко.
— И ещё. То, что фабрика не контролирует реализацию продукции с ее маркировкой, очень рискованный момент, — обратил я внимание товарищей. — Реализация дополнительной продукции, как и её производство, очень ответственный этап, погореть можно на раз-два.
— Небось, там же, через Серпуховскую торговую точку продают, — предположил Сатчан. — Надеются, что это достаточно далеко от производителя, чтобы кто-то внимание на это обратил.
— А, кстати, чего они возят-то своё сырьё отшивать так далеко? Рядом, что ли, фабрики не нашлось? — поинтересовался Бортко.
— Может, этот Серпуховской кожевенный завод и в Госплане числится поставщиком нашей фабрики? — предположил я. — Вот они и не стали велосипед изобретать.
— Скорее всего, — согласился Сатчан. — Так а зачем нам выходить на горком? Может, сразу выйти на фабрику?
— Не получится, тут же к переговорам подключится этот Сальников или кто-то из его людей, — возразил Бортко. — Ну, сам подумай, на какую-нибудь нашу фабрику кто-то придёт с каким-нибудь предложением, что руководство сразу сделает?
— Нам позвонит, — согласно кивнул Сатчан.
— Так что, ехать тебе в Серпуховский горком на переговоры, — похлопал Бортко его по плечу.
— Я уже это понял, — усмехнулся он. — И что мне там обсуждать?
— Терять эти кожи очень не хочется, — сразу заметил я. — Во-первых, для самой фабрики они лаковые кожи, вообще, не поставляют. А во-вторых, надо постараться сохранить и качество, и объёмы дополнительных партий, мы найдём, где их использовать.
— Никто и не сомневается, — рассмеялся Бортко.
— Партию своих кож на следующий месяц они привезут к нам на фабрику в начале марта, — продолжил я. — К этому времени уже надо договориться с ними о новых условиях работы. А то они будут рассчитывать на мартовскую партию на старых условиях, а нам выяснения отношений абсолютно ни к чему, особенно громкие, со скандалами. И работать на них ещё целый месяц не хочется…
— Понял, да? — посмотрел на Сатчана Бортко. — Не затягивай.
— Понял, понял, — кивнул он. — Попробую сейчас в Серпухов позвонить, договориться на понедельник о встрече.
— Тут ещё у меня на обувной фабрике есть проблемы социального характера, — вспомнил я. — У них с детским садом и яслями всё плохо. Их Управление от них открестилось, мол, слишком маленькая фабрика, чтобы для вас целый детский сад организовывать. А там надо-то всего две группы, — достал я список. — Им дают места в ведомственных садах, но это территориально противоположный край Москвы, им удалось всего одно место за полгода обменять.
Бортко взял у меня список и бегло просмотрел.
— Одни женщины, — задумчиво проговорил он. — Что у них, мужей нет? Могли бы у них на работе места в ведомственных садах пробить.