Революционер
Шрифт:
Включив джетпак снова, я поднялся почти что к потолку и положил тело самки на пол одного из балконов.
– Кронос, потом напомнишь мне, где я её оставил.
– Безусловно.
Оставив её в покое и относительной безопасности, я спустился вниз, где ситуацию под контроль уже взяла Шанди:
– Отстрелить ему лапы! Все!
Её приказ охотно выполнили – два десятка бойцов открыли огонь по твари и та, завизжав, попыталась уклониться, но к сожалению, хвост был её неотъемлемой частью тела. Вскоре зир лежал перед нами беззащитный, в луже крови, но всё ещё живой. Кто-то из бойцов решился подойти к нему, но тварь тут же бросилась на него с зубами. Клацнули усиленные экзоскелетом челюсти зира, и один наш боец остался почти без ноги. Его, кричащего от боли и страха, оттащили на другой конец зала, где стали оказывать медицинскую помощь. Я встал перед зиром уже без страха. Он умирал. Уже без шансов, что он выживет. Но из-за того что его дружки сделали с нашими бойцами – не хотелось кончать его. Нет. Все мы получали какое-то садистское удовольствие, смотря как страшная тварь корчится в своей предсмертной агонии.
– В медицинском блоке остались Шанни, Ларсен и Терминатор, – сказал Шакал, – Тенесси и Бульк… От них никаких вестей.
– Кронос? – спокойно спросил я, зная что он меня слышит.
– К сожалению – действительно никаких. Я потерял их из виду и не могу выйти на связь. Возможно, это вызвано помехами, создаваемыми молниёмётами.
– А Шанни и Ларсен?
– В медицинском отсеке. Зиры не нашли его интересным, благодаря вашим отвлекающим манёврам.
– Что теперь? – спросил я вслух. Наверное все ждали ответа на этот вопрос.
– Теперь готовьтесь к драке. Один из зиров пробирается к вам сверху – я уже не могу его остановить. Я перекрыл лаз, но уже после того как он преодолел его.
Новости, конечно, были удручающими. Но почему-то они меня не сильно расстроили.
– Все слышали! Занять позиции, рассредоточится по дорожке наверху! Все!
Я проследил, чтобы все, кто был под моим началом, заняли места на дорожке, с интервалом в несколько метров. Лишь Добб задал вопрос:
– А какие шансы победить?
Я глубоко вздохнул.
– Без неё – как раньше. Один к миллиону. Но нас хотя бы будет больше. Так что не всё так грустно.
Я проверил затвор нового пулемёта, зарядил в него новую ленту и дослал патрон. Поднял голову и добавил:
– А ещё – мы знаем, что они очень даже умирают.
– И чувствуют боль, – с наслаждением добавил Молотов.
– Полковник, как ваша подмога? – спросила меня Шанни, – Та самка, которую вы нашли?
– Ей плохо, – коротко ответил я, – Приготовьтесь, все!
Заняв позиции, мы стали ждать нашего противника. В шлеме открылась небольшая карта – шпиль в разрезе, где информативно и коротко было показано где мы, а где приближающийся к нам зир. Голова принялась лихорадочно обрабатывать информацию – что у нас есть, чего нету, но когда ему до нас оставалось по меньшей мере две сотни метров сверху, мы все услышали как на потолке что-то грохнуло и с рёвом понеслось к нам. Я вскинул голову, разглядывая темноту центра управления. Автоматически сработало увеличение изображения и я смог рассмотреть зира – он падал головой вперёд, выставив лапы перед собой, очень уверенно. В рации раздался тихий приказ генерала:
– Все замерли. Никому не двигаться.
Зир приземлился на передние лапы, кувырнулся через голову и уселся на четырёх лапах посреди зала, окружённый почти что сотней бойцов. С шипением, вырвавшимся из его пасти, он осмотрелся, но никого не увидел. Обескуражено встав на две лапы, он ещё раз осмотрелся, и вдруг открыл пасть, выдав нам чистый русский язык:
– Я знаю, что вы здесь.
– ОНИ ГОВОРЯТ!? – раздалось в эфире на множество разных голосов, но их прервал приказ шакала:
– Молчать! Молчать и даже челюстями не двигать!
Мне показалось, что зир посреди зала засмеялся. Ещё раз оглянувшись, существо заложило лапы за спину и мирно сделало пару шагов вперёд.
– Ещё я прекрасно слышу. Но вы уже выдали себя.
Он продолжал свой неспешный шаг в мою сторону, при этом смотря точно перед собой. То есть его страшный нос с четырьмя ноздрями “глядел” точно на меня, а значит он меня не видел. Стараясь не изменять положения оружия в пространстве, зная что за стволами следить его система независимая от глаз, я позволил себе опустить голову. Он не увидел.
– Вы боитесь, – сказал он, – Шум дыхание, сердцебиение. Вы боитесь.
– Не вступайте с ним в полемику, – на всякий случай приказал я, если кто-то из бойцов решит поумничать. Я сразу об этом пожалел – зир мотнул головой, направляя свой глаз на меня. Я постарался расслабиться, чтобы не выдать себя.
Я заметил, что зир ходит как-то странно. Потом, проследив его походку, я понял, что он заранее обходит все наши пушки. Умная, зараза, но то что она ещё и разговаривать умеет – выше всякого предела. Когда мы сражались с ними на шпиле, я думал что эти твари вообще не разумны, но теперь всё выходило иначе. Пока он продолжал ходить по залу, разглядывая нас всех, застывших как статуи, я выбирал момент для атаки. Внезапно он крутанулся на месте, встав ровно посередине зала, улыбнулся. Подняв лапы вверх, он громко и торжественно прокричал:
– Я всё равно убью вас всех!
– Этому не бывать, – прорычал в эфире наш генерал, – В АТАКУ! СЕЙЧАС!!!
Сердце рухнуло в пятки и забилось с утроенной силой. Подхватив пулемёт, я грохнул его дуло на край дорожки и открыл огонь. Точно так же сделали все присутствующие в зале, наполнив его грохотом тысячи выстрелов. Тысячи пуль понеслись в него, но за какие-то доли секунды зверь взмыл на несколько метров ввысь. Все скорректировали огонь, позабыв о том, что мы как раз на его уровне. В эфире раздался громкий мат нескольких бойцов, которых чуть не порешила пуля своих союзников. Чак выматерился как сапожник, заявив что только броня спасла его от верной погибели. Я уже собирался приказать не корректировать огонь, но было уже поздно. Приземлившись, зир издал свой протяжный боевой крик, метнулся в сторону, в полёте принимая самые немыслимые позы. Вытянувшись по горизонту, он напал на приказавшего стрелять – нашего генерала. Скоротечный бой был предрешён заранее – всего через какие-то секунды нашего командующего не стало. Всё это время никто ни на секунду не прекращал стрелять, но даже под градом пуль на зире не было ни единой царапины! Я теперь был главным в Российской Армии, и я не мог допустить ещё больших потерь. Из-за нахлынувшей злости я потерял контроль и, включив реактивный ранец, пролетел через весь зал к нему, решив порвать его на его же поле – в рукопашном бою. Если пули бессильны – в ход идут штыки.
Когда я был на подлёте, зир резко подпрыгнул, тоже включил свой ранец и крутанулся вокруг своей оси. Я получил мощнейший удар хвостом, костюм сообщил о массивном повреждении грудной клетки, и я отлетел на пол. Тварь сразу же спрыгнула ко мне, собираясь добить, но помощь подошла сверху: на него всем своим весом свалился Добб и со всего маху попытался ударить зира по его голове. Удар, к сожалению, ушёл в плечо, но страшная тварь хотя бы отлетела на пару метров от меня.
– Займите его! – крикнул Добб, и тут же за нашими спинами появились три лисицы, с пистолетами, заряженными вольфрамовыми пулями.
Месс, Кесс и Фесс открыли ураганный огонь по зиру, но всё равно не попадали. Однако благодаря тому, что лисицы были киборгами, стреляли намного точнее и намного интенсивнее, зиру пришлось поспешно отступать, где им занялись остальные. Это дало мне время подняться и подобрать оружие. Добб ничего не спросил, только молча кивнул и снова перешёл в атаку. Зир тоже не терял времени даром, попытался наброситься на одного киборга из красной бригады, но получил прикладом в брюхо и отправился на другую сторону зала. В полёте, где-то на середине, он включил ранец, и, виляя как уж на сковородке, попытался добить своего обидчика. К сожалению, его злейшего врага окружили наши друзья и не дали приблизиться к своему товарищу ближе, чем на пушечный выстрел.