Революция

Ео Рэеллин Евгения

– Нэр, можно один вопрос? – сказал Теллим, водя пальцем по боку Верна.

– Какой? – Верн приподнял голову и, косясь, посмотрел на него.

– Ты женат?

– Да. – Лгать было глупо, более того, наличие мужа являлось вполне правдоподобной причиной, по которой Верн не будет вводить Теллима в официальный круг общения.

– У вас есть дети?

– Это уже второй вопрос. – Верн не планировал об этом распространяться, потому невольно напрягся всем телом, словно хотел защитить свою реальность от вторжения.

– Можешь

не отвечать. – Теллим убрал руку, Верн кожей шеи почувствовал его выдох.

– Один, – негромко сказал Верн наконец.

– Понятно.

– Теллим, мне пора. – Верн спустил ноги на пол и встал с кровати, в ворохе разбросанной одежды нашёл комм. – Дашь свой айди?

– Ты собираешься прийти ещё? – Теллим сел, скрестив ноги и прикрыв пах небольшой подушкой.

– Не знаю. – Закусив губу, Верн опустил глаза.

Когда Верн оделся, то подошёл к Теллиму и сорвал с его губ короткий, но глубокий поцелуй. Слова казались лишними, потому Верн молча покинул скромную квартирку.

То, что случилось за её закрытыми дверями, эти два часа свободы, наполнили Верна энергией, пусть сама свобода оставалась всего лишь иллюзией, а всё, что Теллим знал, было ложью: Нэр, секретарь с Керии, ради острых ощущений изменяющий мужу с любовником, которого случайно встретил в рабочей поездке.

Возвращаться в действительность было непросто, Верну теперь казалось, что вся суета в правительстве происходит не с ним, реальность – там, на Наёми, в крошечной душной комнате. Но он знал правду, потому, скинув с себя наваждение, приступил к делам Империи.

Результаты выборов оказались предсказуемыми – Ракни Имади при поддержке Домов основателей одержал уверенную победу. В отсутствие Орена Оберна, конечно же, который, как и его муж, получил должность советника императора.

Рей, освобождая кабинет премьер-министра, несчастным не выглядел, хотя Верн не раз замечал, насколько тот внимательно изучает новости о ситуации на Аваре: по последним данным, главы каст воинов и жрецов сохранили свои места в Совете, что способствовало стабилизации конфликта.

– Верн, эту неделю мы с детьми проведём на Нирайди, – сказал Рей, зайдя в его кабинет. – Может, дольше.

– Долгожданный отпуск, – улыбнулся Верн, ощущая щемящую грусть.

– Не уверен, что получится расслабиться, – тряхнул головой Рей. – Для тебя я всегда свободен, Верн.

– Кстати, как у Исана дела? – вдруг вспомнил Верн, давно хотел спросить дядю об этом, сам никогда не связывался с мужем – тот всегда писал первым, а сейчас долгое время сохранял молчание.

– Держится, кажется, – скривил губы Рей. – Совет усилил охрану храма триединства на Керии. Видимо, не так всё спокойно, как они хотят показать.

– Вполне ожидаемо, – пожал плечами Верн.

– Удачи тебе с Ракни, – Рей, подмигнув, покинул кабинет.

Ракни Имади действительно был уверен в себе – не стеснялся указывать Верну на недочёты в его работе, хоть и делал это деликатно, понимая, что разговаривает с императором, пусть и очень молодым. Но совсем не с Ореном Оберном: дяде все боялись сказать слово поперёк.

Верна это не нервировало, даже наоборот: новый премьер-министр с таким энтузиазмом приступил к работе, взяв на себя рутину, которую Рей активно спихивал с себя, что ему частенько приходилось скучать без дела.

– Господин Имади, может, вы и с президентом цранху встречу проведёте? – позволил себе пошутить Верн.

– Не уверен, что их первое лицо оценит такую замену, господин Рэеллин, – с улыбкой ответил он.

– Зато у вас есть на Керии супруг, а у меня нет, – с невозмутимым видом возразил Верн. – Црахну чтут свои традиции, одна из которых – присутствие на встрече супругов первых лиц.

– Думаю, вы сумеете обосновать отсутствие господина Ш’ии нашим гостям, – в буквальном смысле осадил его Имади.

Не то чтобы Верн при общении с ним чувствовал себя оскорблённым – скорее совсем юным и малоопытным, не способным принимать самостоятельные решения без дяди. О чём-то действительно выходящем из ряда вон речи не шло, но с ежедневными вопросами Верн в течение своего правления справлялся успешно. Рей никогда не любил хозяйственные дела, потому они доставались императору.

Кабинет министров Ракни тоже начал формировать по своему разумению, аккуратно и по одному меняя назначенных Реем чиновников. Верн видел это, но не противился, предоставляя новому премьер-министру относительную свободу.

Рей почти всё время, пока Ракни принимал дела и налаживал работу правительства, тактично находился на Нериде. Это развязывало руки, тогда как Верн в силу своего характера не остужал рвение премьер-министра, позволяя ему охватывать максимальный объём задач.

Впрочем, Ракни не удалось подменить Верна во время визита на Наёми – он ледяным тоном сообщил, что император должен присутствовать на заседании Торговой федерации лично. Ничего интересного из переговоров глав крупнейших концернов Верн, конечно, не почерпнул, но его скуку скрашивало предвкушение – договорился с Теллимом о встрече.

В этот раз всё прошло более страстно, но чуткий Верн ощутил отдаление и из ниоткуда взявшуюся неловкость, которые мешали, заставляли думать, что что-то происходит не так, что-то сломалось и работает неправильно.

– Тел, всё хорошо? – сказал Верн, водя пальцами по щеке любовника.

– Н-нет. – В глазах Теллима вдруг разлилось столько боли и отчаяния, что Верну стало тяжело дышать. – Послушай, Нэр… – он запнулся, отвёл взгляд, – нам лучше больше не встречаться.

– Почему? – без голоса, губами спросил Верн, вновь показалось, что он падает с моста.