Рэй
Шрифт:
— Рэй! — испуганно пискнула Ким, рассмеявшись, когда он подхватил ее. Она стиснула его плечи, пытаясь удержать равновесие.
— Это правильное положение? — спросил он, охватывая взглядом ее лицо, погружаясь в ее сверкающие глаза, прежде чем остановить взор на ее губах.
— Да, — тихо прошептала она, затем медленно наклонилась, легко целуя сначала один уголок его рта, затем другой.
— Ким… — зарычал Рэй на ее поддразнивания.
— Тссс… — она остановилась, увлажнив губы, прежде чем плотно прижать их к губам Рэя. Когда его губы раскрылись, она скользнула языком в его рот и ахнула, когда вкус Рэя взорвался на ее языке.
Ким не могла поверить, насколько хорош вкус Рэя. Единственным мальчиком, с которым она целовалась, был Джон, а Рэй далеко не мальчик. В его объятиях она ощущала себя в безопасности. Ощущала его заботу и защиту. Это придало ей мужества, и она отдалась на волю чувств.
Медленно она потерлась грудью о его грудь, чувствуя, как их обоих затягивает удовольствие. Ее бедра терлись о его жесткий плоский живот, и Ким почувствовала, как его член напрягся между ее ног. Это должно было бы испугать ее, но это был Рэй. Расслабившись в его объятиях, она погрузилась в его вкус.
***
Рэй приказал себе оставаться абсолютно неподвижным, когда Ким прижалась губами к его губам. Он позволил ей вести его в этой штуке под названием «поцелуй». Он не был уверен, что она ждет от него, поэтому, когда его губы приоткрылись, он хотел их закрыть, но ее язык пробрался внутрь его рта и его Вселенная взорвалась.
Рэй, казалось, заблудился в небесах, что были ртом Ким. Он был Императором, правителем своего народа. Почему он не знал о существовании этого удовольствия? На вкус она была слаще дикого эндарри, что он так любил, такая же дикая и такая же редкая. Она была сильной, хрупкой и мягкой одновременно! Когда девушка задвигалась в его объятиях, потершись своей пышной грудью о его грудь, он почувствовал, что его член набухает, причиняя дискомфорт в тесноте узких штанов.
Ощутив желание, зарывшись одной рукой в ее волосы, он откинул ее голову назад и впился в ее губы. Сераи никогда не учили мужчин доставлять удовольствие женщине таким образом, но он знал, что доставляет удовольствие Ким.
***
Ким обняла Рэя за голову, как только он взял контроль над поцелуем. Для мужчины, утверждавшего, что прежде никогда не целовался, он был очень способным учеником. Она застонала, когда его язык вторгся в ее рот, претендуя на каждую его часть, прежде чем, обернувшись вокруг ее языка, пососать его.
Она чувствовала, как оживает, каждый нерв покалывало, все мышцы подтянулись. Оторвавшись от его рта, Ким прохрипела его имя.
— Рэй! — воскликнула она, не в силах остановить свои бедра, трущиеся о его. Ей было слишком хорошо.
— Я здесь, малыш, — хрипло успокоил ее Рэй, глядя на нее сверху вниз. Ее губы распухли от его поцелуев, щеки пылали от желания, а глаза слегка остекленели. Он никогда не видел ничего столь прекрасного. Его руки скользнули вниз, пробравшись под рубашку, сжав голую кожу ее ягодиц, когда она начала двигаться.
— Рэй… Что со мной происходит?
— Ты идешь к своему удовольствию, малыш, — его руки прижали ее к его налившемуся члену, и он застонал, когда ее тепло и влажность приникли к ткани его брюк. — Богиня, малышка, ты так хорошо ощущаешься.
— Рэй… Я не знаю… — слова Ким заглушили объятия Рэя.
— Бери, что хочешь, малышка. То, что тебе нужно. Позволь мне увидеть твое удовольствие. Ничего не случится против твоего желания. Обещаю.
— Я… Я не знаю, как… — прошептала она. Ким не была наивной, она читала об оргазме, слышала разговоры о них у других девушек, сейчас были она и Рэй, и ничто не подготовило ее к этому чувству. — Помоги мне, Рэй, — взмолилась она.
Сердце Рэя заколотилось от просьбы Ким, ибо он никогда еще не приводил женщин к освобождению таким образом. У торнианцев женщина всегда лежала, а мужчина находился между ее ног. Обычно он использовал бы только большие пальцы рук, чтобы раскрыть женскую суть так, чтобы его рот мог привести ее к освобождению. Только тогда ее канал будет наполняться влажностью, необходимой для мужчины, но Рэй знал, что это не то, о чем просит Ким.
Раздвинув ее бедра, он раскрыл ее более полно так, чтобы его пальцы смогли скользить по ее сути, осторожно лаская ее, пока она двигалась вверх и вниз по его члену, скрытому одеждой.
— Это то, что тебе нужно, малыш? — спросил он, прожигая ее взглядом.
— Да. О Боже, Рэй, не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся.
Голос Ким затих, когда пальцы Рэя продолжали тереть ее клитор. Он двигался, постепенно сужая круги, чередуя мягкие и твердые прикосновения, замедляясь и ускоряясь, в такт ее бедрам, трущимся об него. Она чувствовала, что с каждым его прикосновением, каждым движением, зарождается нечто новое, светлое и чудесное, и ей просто необходимо добраться до него, но это нечто остается вне ее досягаемости, и ей хотелось рыдать от разочарования.
Рэй пристально смотрел на Ким, на ее удовольствие от его действий большим пальцем. Он никогда не видел, чтобы женщина так реагировала на простые прикосновения. Он никогда не видел выражение лица женщины, когда она достигала освобождения. Это было красиво. Ким была прекрасна. Она ничего не утаила от него, позволила ему увидеть ее, услышать ее удовольствие, и это заставило его почувствовать себя сильнее, как будто не было ничего, что он не смог бы сделать, и он понял, что ей нужно. В то время как его большой палец продолжал доставлять ей удовольствие, он медленно ввел один из других пальцев в ее жаркий плотный канал, но, хотя она уже была скользкой от собственных соков, ее канал напрягся на его вторжение.
Беспокоясь, что напугал ее, Рэй только хотел отстраниться, как она протестующе всхлипнула. Взгляд ее широко распахнутых зеленых глаз, пронзил его. В них не было страха, лишь желание. Медленно он вновь нажал на ее канал, слегка ввинтив палец и почувствовал, как она забилась в конвульсиях вокруг него.
Ким ахнула, когда палец Рэя скользнул в нее, ее тело напряглось на это вторжение, но это не было больно и не испугало ее, на самом деле она чувствовала себя удивительно хорошо. Когда он начал отстранятся, она всхлипнула в отрицании. Она хотела его, она хотела его глубже, она нуждалась в нем глубже. Глядя в его глаза, Ким молча умоляла его не оставлять ее, помочь ей. Каким-то образом он услышал ее просьбу и вернулся, чтобы дать ей то, чего она хотела, и даже больше. Только она не смогла принять больше и закричала, держась за единственную свою опору, когда ее накрыла волна удовольствия.