Рейдер
Шрифт:
– Ну… коли пришли, проходите, – наконец-то отважился Колесов, – хоть автограф дочери оставите. А то ведь не поверит, что я с ее кумиром в вонючей проходной общался.
Он посторонился, пропуская адвоката вперед, и Артем решительно шагнул в чрево захваченного НИИ.
Кабинет Сергея Михайловича Колесова более напоминал солдатскую каптерку. На полу были разостланы матрасы, а на единственном столе громоздились бушлаты, телогрейки и синие шинели с зелеными петлицами, оставшиеся от прежних вохровцев. Вперемешку со всеми этими шмотками валялись обрывки газет, пластиковые бутылки из-под воды, крошки хлеба, огрызки
Дождавшись, пока незваный гость закончит осмотр, Колесов, явно довольный произведенным на адвоката впечатлением, достал из нагрудного кармана своей форменной куртки блокнот и протянул Павлову:
– Не откажите в любезности, подпишите!
Павлов размашисто написал: «На добрую память…» – и поднял глаза на Колесова:
– Кому? Как звать дочку?
– Елизавета, как королеву аглицкую! – с гордостью ответил тот.
Павлов дописал: «…будущей королеве Елизавете от А. Павлова» – и поставил подпись, которую обычно оставлял на подобных неофициальных бумагах.
– Вот и славно… спасибо, – быстро упрятал блокнот в карман Колесов. – Ну, так что за конфиденциальный разговор вы хотели вести?
– Я пришел к вам вполне официально, так как у меня есть соглашение с супругой человека, насильно удерживаемого вашими людьми в этом здании.
Колесов напрягся, и Павлов понял, что Пахомов и впрямь все еще здесь.
– Я не собираюсь качать права, – успокоил он «офицера», – так как вижу, что вы человек серьезный, бывалый и понимаете, что раз я пришел, то не уйду, не выполнив своего адвокатского долга.
Колесов поморщился, как от зубной боли:
– Долг, соглашение, права… Как все у вас пафосно! Да никто этого вашего Пахомова здесь не задерживает! Мы его хоть сейчас выкинули бы отсюда, он у меня как чирей на ж… Заперся, сука, и отстреливается.
«Он, – с теплотой подумал Артем, – больше некому…»
– Мы его, козла, и уговаривали, и денег предлагали, – страстно принялся жаловаться Колесов, – жену и ту привозили, а он – как рыба об лед!
Павлов не выдержал и рассмеялся. Он все больше узнавал в упертом особисте «Микроточмаша» своего Пахома – в каждой черточке.
– Если вы его заберете, мы вам только спасибо скажем!
– Ну что ж, давайте попробуем вытащить вашего «узника», – все еще смеясь, предложил Артем. – Хуже от этого никому не будет.
Урок
Петр Петрович узнал от Колесова о визите московского адвоката, едва тот появился у проходной.
– Не препятствуй, – мгновенно принял он решение, – а при случае – подставь.
Он понимал, что шансов подставить опытного «почтальона», как называли в его кругу адвокатов за их непригодность ни к чему, кроме как доставить арестанту письмо, записку или передачку, почти нет, а вот разобраться, зачем тот явился в НИИ на самом деле, Колесов мог.
– Ну что ж, – оглядел Спирский «студентов», – продолжим наш «мастер-класс». На чем мы остановились?
– На олигархах, – напомнил рыженький стажер.
– Нет, я вовсе не призываю вас объявить охоту на олигархов, – упреждающе
– Это вы, Петр Петрович, про «Нефтеросс»?
Спирский стиснул челюсти. Этот рыжий опять влез с уточнениями, и охотнее всего он бы отправил этого стажера куда-нибудь на село. Была у него такая мечта – прихватить один крупный подмосковный совхоз. Там такой олух царя небесного очень бы пригодился. Провести через него совхозный сход, выбрать директором. Над внешностью поработать, очечки кругленькие нацепить, пиджачок серенький с заплаточками на локтях, вроде как работает много и бережливый… Но отвлекаться в самый важный момент основатель «МАМБы» не собирался.
– У Президента много способов отрейдировать олигарха, – пояснил он, – вот если бы тебе Президент страны сделал предложение отдать ну, например, половину твоего состояния. В пользу какого-нибудь фонда «Кремлевские сады». Ты бы смог отказать?
Спирский оглядел наивное конопатое лицо стажера и окончательно принял решение следующий же захват провести с этим рыжим почемучкой. Стоит его похвалить, а то и назвать партнером, и этот пацанчик будет у него в кармане.
– Ну… это зависит, как будет сделано предложение, – исполнился важности стажер, – если наш Президент говорит так, что желваки ходят на скулах, или руки под стол уберет, то лучше отдать не только половину, а все сполна.
Петр Петрович заинтересовался, но прерывать не стал.
– Ну а если он руки на столе держит, – продолжал демонстрировать свои познания рыжий, – спокойно говорит, чуть лениво поглядывает, брови поднимает, лоб морщит, то можно и поторговаться…
Спирский недобро прищурился:
– Когда тебя Президент позовет, ты мне потом расскажешь, как торговался. Если, конечно, тебя потом найдут!
«Студенты» подобострастно рассмеялись, но Петр Петрович тут же – одним властным жестом – призвал их к тишине.
– Главное, что вам следует помнить: мы – не беспредельщики, мы следуем закону. В этом наша броня. – Он поднял стиснутый кулак. – И еще: мы служим нашей стране. В этом наша сила. Мы – не просто санитары бизнеса. Мы его надежда и будущее…
Петр Петрович оглядел замерших «студентов» и, осуждающе покачав головой, сказал главное:
– Потому что на той стороне «линии фронта» – только зажравшиеся Батраковы.
Тот самый Пахом
Артем буквально выскочил из душной смрадной дежурки и зашагал вслед за Колесовым. В коридоре, у двери в спецчасть, увидел сидящих на стульях трех охранников с помповыми ружьями и в бронежилетах.
– Ну, как там наш смутьян? – подошел Колесов к старшему.
– Да вроде тихо пока, – уважительно поднялся тот со стула. – Иногда матом кроет. Иногда песни поет.
– Короче, развлекается, – прокомментировал Колесов и кивнул в сторону Артема. – Это его адвокат, господин Павлов. Хочет попытаться увести его домой без шума.
– Вы бы осторожнее с ним, господин адвокат, – сочувствующе посмотрел на Артема охранник, – он точно контуженый, может и башку ненароком прострелить.
– Я знаю, – улыбнулся Павлов и шагнул в распахнутую дверь оружейки.