Рейнджер
Шрифт:
— Тут, это.… Полсотни простых и три десятка гранёных — больше не успел. И котелок, железный, кованый — я слыхал, у вас не хватало в запасе.
На мой вопрос об оплате только посмотрел укоризненно, потрогал машинально шрам над бровью. Что мне оставалось?
— Спасибо тебе, добрый человек. Пусть тебе будет успех в делах твоих. Бывай здоров!
Хлопнули ладонь в ладонь, пожали крепко, но без показухи, незачем и нечем нам тут мериться. Обнялись левыми руками, хлопнули ладонью по спине. Ну, всё, пора. Сел, свесив ноги, на край воза. Увидел ещё, как от стола старосты метнулся к возам его по-праздничному одетый сын, детинушка лет двадцати пяти. Видимо, с отчётом, по инстанции. Ну, всё, тронулся караван.
Прощай, село Подлесье, здравствуй, дорога…
Часть
Размеренное движение повозки, мерное покачивание, монотонное поскрипывание колёс и упряжи — всё это, вкупе с почти бессонной и суматошной ночью, навевало дремоту. Но сон был роскошью, которую я не мог себе позволить. Нет, в принципе — никто не запрещал лечь и уснуть. И в следующем бою наворотить тех же ошибок. А ошибок было хоть и не очень много, но достаточно серьёзных.
Всё же спать хотелось сильно, и мысли скакали, как лягушки во время официального визита на болото пары аистов. Вот, сейчас они перескочили на самый, пожалуй, эмоционально насыщенный момент боя — на мою дуэль с вражеским колдуном. Пришла мысль — а мог бы я справиться с ним сам? Подумав немного, я решил, что смог бы. Следующую молнию я сообразил бы быстрее, чем гоблин мог восстановить защиту и опомниться. То есть, будь наш бой и правда дуэлью — вполне. Но вот удалось бы мне после этого отбиться от группы поддержки — отдельный вопрос. Часть мог перестрелять, и немалую часть, но сомневаюсь, что всех. Набеги их на меня два-три экземпляра — отмахался бы глефой, тем более что первого бы приложил мой кокон, а вот штук пять уже могли доставить неприятности.
Мысль опять перепрыгнула на ошибки.
Первое — не оценил силы противника и их дислокацию. Что, неужели так трудно было сосчитать ауры через повязку-различитель? Глупость страшная, но — на солдатском уровне.
Второе. Поскольку взялся руководить засадой, следовало лучше думать над тактикой. Вот попёрся я отсекать толпу от леса. Что, с полудюжиной деморализованных беглецов не справились бы ополченцы? Договориться с тиуном, разместить десяток крепких мужиков в хате через две-три от нашей и продумать сигнал, по которому они должны выйти в поле и устроить там засаду на кроликов. Что, не судьба было раньше подумать?
Или даже не так. В конце концов, мужики бойцы немногим лучше гоблинов, а если взять этих зеленявок, в доспехах — то ещё вопрос, кто кого. То есть — могли быть потери. А я даже в игрушках компьютерных в прежней жизни часто «тормозил» с развитием или экспансией, поскольку старался планировать операции так, чтобы потери были если не нулевые, то минимальные. А тут — живые люди. Да и с гоблинским колдуном они бы точно не справились, а этот гибрид орка с гномом в первые ряды отнюдь не стремился. То есть — саму тоже пришлось бы совершать обходной маневр. Нет, можно было пострелять с чердака, пользуясь превосходством в дальнобойности — но это не гарантировало как от побега нескольких гринписов, так и от потерь среди пехоты.
Значит, что? Значит, надо было или заранее — заранее, а не на ходу и в темноте — готовить огневую позицию, продумав маскировку и инженерные заграждения на подступах; или идти в рейд с пехотным прикрытием. Или без «или», а совместить.
Так, стоп машина! Этак я сейчас до редутов и люнетов дойду. Исходя из точного знания, кого и сколько припёрлось в деревню. А с вечера, когда готовил бой, я знал это? Нет. Мог знать? Нет. Расчёт был на то, что вернётся потрёпанный сквид — шестнадцать гоблинов. Может быть, но не факт — найдут десяток соплеменников в помощь. Или объединятся с другим сквидом, возможно тоже потрёпанным. Такого подкрепления не ждал никто.
Стало быть, реально я мог и должен был присмотреть возможные позиции для себя и для вражеских лучников и магов, пути выдвижения и отхода. Договориться о сигналах с двурвами, чтобы можно было позвать на помощь или просто дать знать, что и как происходит. Правильно оценить количество противников и внести коррективы в план. Не сделал, Джулио Балбесини. А значит, ночной стресс заработан мною в полной мере.
Придя к такому вот компромиссно-воспитательному выводу, я, видимо, немного задремал. Проснулся от деликатного покашливания. Ага, сын подлесского старосты не утерпел. Подсел на перекинутую между бортами доску рядом с возницей. Ну, не тянет реальная картина на выражение «на козлы к кучеру», хоть стреляйте! Подсел, стало быть, и завел степенную беседу. А сам всё на меня косит глазом. Что характерно — возница, дядька на вид лет пятидесяти, но крепкий, нехитрую хитрость тиунского отпрыска явно понял, но виду не подаёт. Ну, это-то как раз не удивительно. Возможных причин можно придумать целую охапку: вознице просто скучно, поболтать хоть с кем-то уже неплохо; любопытно ему, хочет подробности ночного происшествия узнать; не желает обижать сына старосты одной из деревень, через которую ещё не раз проезжать придётся; надеется меня разговорить и узнать что-то важное или интересное — это навскидку. А я тоже послушаю, мне тоже интересно. Может, что полезного скажут — например, про цены заговорят, я хоть узнаю, сколько тут деньги стоят…
Три часа! Три часа я притворялся спящим, вместо того, чтобы на самом деле поспать, а толку? Услышал как минимум три версии ночного происшествия от сына тиуна, первая была ближе всего к правде. Рассуждения о погоде в Подлесье, в соседних деревнях, в графстве в целом и в королевстве в общем, в этом году, в прошлом, в позапрошлом. Говорили и об интересующих меня вещах: о ценах. Ну, узнал я, что поросята в этом году подешевели, «пол дюжины можно было взять за ту же цену, что раньше пол десятка», а зерно — немного подорожало. И всё остальное — в том же духе: в сравнении с прошлым годом, куры против молока, ячмень против яиц, мёд против яблок.… Вот сколько стоит брага, сколько пиво и сколько напитки покрепче — это узнал достоверно. Применив комбинаторику можно было вытащить из этой шарады крупицы значащей информации, но проще было бы дотерпеть до города и посмотреть цены на базаре. Ещё почерпнул несколько местных идиом и забавных оборотов, например: «ты что, с Грани свалился». Почти полный аналог нашего «с дуба рухнул», но с акцентом на то, что человек совсем не ориентируется в обстановке. Надо было и правда поспать. Ну, ничего, если караван не остался в Подлесье, выехал после обеда — стало быть, караванщик надеется добраться до другого жилья. Там и отосплюсь.
* * *
Не знаю, чем руководствовался караванщик — может, просто день пути экономил. Но меня обломал капитально. «До другого жилья доберёмся», «переночую по-человечески» — ага, раскатал губу трамплином. В сумерках караван свернул с дороги на близлежащий холм. Кстати, колея от дороги к вершине была неплохо накатана. На плоской макушке холма составили повозки в круг, соорудив эдакий вагенбург. Под руководством Миккитрия некоторые тюки (я так понял — с наиболее ценным или деликатным товаром) с повозок сняли и уложили внутри сооружения. Несколько человек отправились куда-то со складными кожаными вёдрами, явно — за водой. Я, немного подумав, увязался за ними с котелком. Во-первых, осмотреться и присмотреть за водоносами. Во-вторых, набрать чистой воды на чай — а то кто его знает, что караванщики в этих вёдрах ещё носили. Ну и, в-третьих — после дороги, водички хлебнуть, ну и наоборот тоже…
Нет, всё же этот холм — явно постоянное место привалов: вон, и родничок обустроен, небольшая ямка выложена кусками камня, сток проделан вниз по склону. От родника начинался ручеек, который вскоре, под подошвой холма, скрывался в траве заболоченного лужка. С этих плавней перед нами заполошно взлетела стайка уток (или каких-то похожих птиц). Караванщики покосились на мой лук, но промолчали. И правильно — не сезон, да и у нас припасы имеются, форс-мажора никакого нет. Кто-то шебуршал в кустах, росших на краю луговины. Я сходил проверить — одно дело, если это кролик или другая мелкая живность. И совсем другое — если мелкая или не очень нечисть. Оказалось, что-то зайцеподобное, рванувшее от меня зигзагами наискосок по склону. Пусть скачет — не люблю я зайчатину, да и не сезон опять-таки.