Резервация 'Земля'

Клименко Владимир

– Это от Верха, - пояснил он.
– Ты пока послушай, а говорить будем потом.

Кирилл взял цилиндрик и сжал в ладони. Сработал код, рассчитанный только на его биополе, и Кирилл отчетливо, как будто Верх сидел напротив, услышал его, рано усвоивший властные интонации, голос:

– Привет, Клор! Как ни тяжко бывает наказание, надо принять его, ведь ты провинился перед федерацией. Недавно на Совете были пересмотрены дела некоторых осужденных. В том числе и твое.

Как опытный актер, Верх выдержал паузу, и за это время в голове у Клора пронеслась мысль о

помиловании, о Денте, о работе в космосе, которой не будет у него никогда, останься он здесь. Все же недаром он считался одним из самых опытных созидателей федерации, недаром провел немало лет, направляя космические корабли по трассам, которых, возможно, земляне достигнут только через несколько веков.

– Было рассмотрено и твое дело, - повторил Верх.
– Еще раньше я знал, что ты можешь пригодиться нам на Земле. И этот момент настал.

Земля - обреченная планета. В ближайшем будущем населяющие ее народы погибнут, уничтожив себя. Заметь, уничтожив себя сами. Я подчеркиваю это. Но планета не должна погибнуть. У нас не хватает колоний, а возродить атмосферу и прежний климат с нашим опытом не трудно. Скоро у тебя снова появится возможность проявить себя Созидателем.

Проблема в другом. Ткори пытается опередить нас. Нам известно, что они уже разместили несколько своих баз на Луне, а, возможно, и на самой Земле. Нам нельзя отставать. Обо всем остальном тебе расскажет Мерг. Если ты согласишься сотрудничать с нами, Совет гарантирует тебе помилование, восстановление звания и гражданства.

Я надеюсь на тебя, брат, - тихо добавил Верх.
– Я верю в тебя. Интересы Денты требуют этого. И помни - я с тобой.

"Ну, что ж, - подумал Кирилл.
– Немного, зато ясно".

Он посидел еще какое-то время, не поднимая век. Наверняка Мерг не знает продолжительности записи, но общий смысл ему, конечно, известен. Сначала надо все решить самому.

И тут Кирилл подумал, что не хочет ничего решать. Не хочет давать согласия на уничтожение его второй родины. Он так и подумал - родины. И ему самому стало странно.

Когда он посмотрел наконец на Мерга и увидел его выжидающий взгляд, то коротко ответил одно:

– Нет!

Едва открылась дверь, как напор сквозняка смел в редакции кучу бумаг со стола и разбросал по всему полу.

– Да закрывай же скорее!
– крикнул Кирилл стоящему на пороге Сергею, которого явно забавляла поднявшаяся суматоха.

– Закиснешь ты тут, как медведь в берлоге, - вместо приветствия сказал Сергей и бросил портфель на стул.
– А на улице весна.

– Весна, весна...
– передразнил Кирилл, все еще ползая по полу.
– Мне теперь здесь месяц порядок наводить.

– Ладно, сядь. Успокойся. Прочитал я твою рукопись. Поговорим?

– Поговорим, - сразу упавшим тоном согласился Кирилл.

– Ну, чего сразу нахмурился. Написал интересно. Только почему тебя потянуло в фантастику? Нет, все в порядке. Мальчик на далекой планете с полицейским режимом, и воспитывают его... Прямо скажем, сурово воспитывают. Военное общество, беспрекословное повиновение. А мальчик хочет быть человеком. Послушай,

старик, зачем тебе это надо? Написал бы про свое детство, что ли. По-моему было бы интереснее.

– Кто знает, - Кирилл виновато посмотрел на Сергея.
– Неужели так плохо?

– Нет, почему? Только, знаешь, мне как-то ближе то, что происходит у нас. Я понимаю, конечно, аллегории, но это все очень далеко, еще одно размышление по поводу, а хотелось бы конкретной литературы.

– Куда уж конкретнее, - тихо пробормотал Кирилл.
– Ладно, давай сюда рассказ.

– Погоди, ты что, рвать его собираешься?

– Ничего не собираюсь. Плохо, значит, написал, если так говоришь. Постараюсь сделать лучше.

– Да ты не мне такие вещи показывай. Я фантастику вообще не читаю. Неси в журнал, в издательство.

– Спасибо за совет, - настроение у Кирилла испортилось. Он старательно подровнял машинописные листочки и положил их в папку.
– Пойду, подышу свежим воздухом.

– Ты только не обижайся, - крикнул вслед Сергей.

На улице была та самая пора, когда весна незаметно переходит в лето. Некрупные еще нежные листья на деревьях, весь асфальт усеян тополиными почками, которые с пустым стуком сыплются с веток прямо под ноги и налипают на подошвы.

Кирилл шагал по весеннему городу сердитый и сосредоточенный, не замечая ничего вокруг, когда услышал с противоположного тротуара:

– Эй, привет прогульщикам!

Он завертел головой, пытаясь разыскать в бестолково шатающейся толпе Веру, но она уже сама быстро шла к нему. Кирилл увидел приветственно машущую руку. Небрежно обмотанный вокруг шеи легкий шарфик отлетал назад от быстрой ходьбы и бился язычком зеленого пламени над самым ее плечом.

– Опять с работы сбежал и дома тебя не застанешь, - Вера по-хозяйски чмокнула его в щеку.
– Или специально на звонки не отвечаешь, телефон отключил? Но на сегодня ты мой, договорились?

– Понимаешь, - неожиданно для себя пожаловался Кирилл.
– Сергей рассказ прочитал, ему не понравилось.

– Что он может понимать, твой Сергей. А мне вот наоборот понравилось.

– Тебе все нравится, - рассмеялся Кирилл.
– Но мне еще действительно многому надо учиться.

– Какой ты сегодня самокритичный. Но хватит разговоров о литературе. Пойдем куда нибудь вместе. Хочешь на выставку? "Интерпрессфото"? Лучшие репортерские фотографии со всего света. Или в кино? Нет, это скучно. Может, лучше в консерваторию? Мы там сто лет не были. Как раз сегодня начинаются гастроли Петербургского симфонического оркестра. Говорят, билеты с рук еще можно купить. У них программа современной классической музыки, и как раз одно отделение посвящено творчеству Альворадо. Помнишь, ты мне о нем говорил. Раньше его почти не исполняли, потому что авангард. Пойдем?

– Пойдем, - согласился Кирилл.

– Так куда?

– В консерваторию, будем слушать Альворадо. Что там у него в программе?

– Симфоническая сюита. Но такое странное название.

– Да? Ну и какое?

– Резервация "Земля".