Резидент, потерявший планету
Шрифт:
Он уже не улыбался.
— Согласитесь, у каждого разведчика есть свой шанс удачи, свои запасные мосты. Но мой запасной мост — не в работе на чекистов. Приступ с Килпом начался за десять километров до того, как машину, в которой он сидел, задержала автоинспекция. Мне пришлось из чувства самосохранения пересадить его во вторую нашу машину, таким образом я просто-напросто объехал милицейскую группу.
— А кто вел вторую машину? — быстро спросил Бекон.
— Лесничий Ааре Казеорг, джентльмены, отец нашего Энделя Казеорга. Милиции была подброшена версия, что Ааре Казеорг нашел Килпа, валяющимся в беспамятстве на дороге. Это подтвердил водитель молочного фургона, которого Казеорг специально дождался до того, как отправиться дальше. Так как же насчет логики разведчика, господа офицеры?
Скотт поднялся, подошел к вскочившему со стула Йыги, улыбаясь, протянул ему руку.
— Господин Йыги, — весело сказал он, — чутье меня редко подводит, а я почувствовал в вас союзника. Вы работаете вдохновенно, — он оглядел офицеров, — чего хочется пожелать всем нам. Вы получите, господин Йыги, необходимых связников, радиста и, на первых порах, скромный кредит, который будет возрастать по мере нашего общего продвижения. Я испрошу для вас у начальства также канал связи с нашим основным агентом в Эстонии Планетным Гостем. Разрешите напоследок удовлетворить личное любопытство, господин Йыги.
Полковник задумчиво потер подбородок, взглянул Йыги в глаза:
— Вас увезли в Америку совсем в юном возрасте. Что побудило вас вернуться в Эстонию в этой миссии? Жажда расплаты, денег, честолюбие?
Йыги напустил на себя сконфуженность.
— И то и другое, — пробормотал он. — А в общем я вернулся за невестой. Поверите ли, я сгорал от любви, полковник, и недавно получил согласие на брак.
— Мои поздравления вашей жене, господин Йыги.
Теперь заулыбались все присутствующие.
Эта ситуация повторилась через день в аптеке, в гостях у Бена-младшего, который без всяких предисловий усадил Йыги в кресло, подсоединил к нему с помощью проводов «детектор лжи», запустил в движение узкие бумажные ленты и бесцеремонно начал:
— Мы могли бы поладить и попроще, если бы какая-то нечистая сила не затащила вас в компанию довольно высоких чинов британской разведки. Что от вас хотел Скотт и прочие джонни? Поехали…
Прощаясь, он угрюмо сказал:
— Кажется, с вами все в порядке. Просто слишком много проколов в этих советизированных республиках. Эти свиньи и в самом деле оставили вас без связников и рации. Я все доложу, как есть, Улыбка. Жмите теперь на экономическую информацию, на человека из Вастселийна и этого сааремааского скакуна: по мне хоть карманный вор, хоть медвежатник, лишь бы он в советский бульон вливал керосин.
Старший лейтенант Мюри докладывал Пастельняку:
— Ни один из братьев Оясоо, по моему наблюдению, на подлинного лесного брата не смахивает.
— Что же, сначала мы вовлекли их, теперь отстраняем от операции?
— Никак нет, товарищ полковник. Они будут с нами. Но не на первых ролях.
— А кого вы планируете на первую роль?
— Рудольфа Илу. Он многим обязан Советам, смышлен, мыслит правильно. Либо сам, либо вместе с одним из братьев Оясоо он будет нами внедрен в банду.
— Опять переживаем?
— Так почему же я? — повторил Рудольф Илу.
Анвельт кивнул, будто ожидал такой вопрос. Мюри внимательно разглядывал узор скатерти.
— Тут много причин, — наконец отозвался Пауль. — У братьев Оясоо уже есть определенная репутация на Западе. Но ни Арво, ни Айвар по своим характерам, замедленности в принятии решений, если хочешь знать, некоторой узости мышления никогда не будут приняты ни Ильпом, ни его бандой за лидеров лесного братства.
— Я знаю еще многих башковитых людей, — упрямо продолжал Рудольф. — Почему именно я?
— Ты — хуторянин, — вздохнул Пауль. — Психология крестьянина, да еще повидавшего лесное братство, тебе близка. Эти сааремааские молодчики чужака вынюхивают за версту.
— Ты со мной не крути, Пауль, — выдохнул Рудольф. — Хуторян в Эстонии хватает и еще многих вы вывели из лесу. А ты пришел не к ним — ко мне. С чего бы?
Пауль, наконец, не выдержал:
— А с того, что мы в тебя верим, Рудольф. Что ты еще хочешь спросить? Приказ это? Нет, просьба друзей. У тебя малыши. Есть о чем подумать.
Анвельт дал Рудольфу время переварить сказанное и заключил:
— Ожидается визит Алекса Туула к Оясоо. И у них в доме Туул застанет их давнего приятеля Рудольфа Илу.
…Так и случилось. Но до этого Алекс получил некоторые заверения:
«Я верю, Алекс, в ваш природный ум и здравый смысл. Объединение с человеком из Вастселийна и братьями (Оясоо) не лишит ни вас, ни вашего Скакуна (Ильпа) почетного места в нашем движении. Продолжайте вывоз лакомств (грабеж магазинов), устройте фейерверк для детей колхозников (поджог школы). Наша связь — там же, с пролонгацией на сутки. Планетный Гость. Начало июля 1950».
Они сидят в доме у Оясоо друг против друга — Алекс Туул и Рудольф Илу — и не спеша обговаривают все условия совместных действий на Сааремаа. Мать на это время переселили в Тарту, к старшему.
— Айвар и Арво останутся пока здесь, — предлагает Рудольф. — Будут собирать желающих к нам пристать. Я поеду с тобой или днем позже, как скажешь.
— Я тебя встречу через два дня, — осторожничает Туул и задает тот самый вопрос, который его волнует больше всего: — Если привалит удача к нам, как роли поделим?
Илу безразлично пожимает плечами.
— Не туда гнешь, Туул. Ни славы, ни богатства я не ищу. Мне бы жить, — запнулся на мгновение, — на своем хуторе, да вырезать свистульки или чертяк разных из дерева. Эстония для эстонцев, — вот все, чего хочу.
Он догадался, что тяжелый камень снял с души честолюбца и карьериста Туула. Алекс заметно повеселел, разговорился, рассказал о положении их группы, но Рудольф чувствовал, что природная хитрость и настороженность бандита не притуплены. Рассказав о себе самое малое, Алекс испытующе спросил: