Резидент, потерявший планету
Шрифт:
И вот они стоят на берегу маленького озерца, а точнее — на краю огромной, будто врытой в землю чаши. На дне глубокого кратера блестит рябь темной воды, а по его стенам вздыбленные, взъерошенные породы залегли между стройными соснами бесформенными глыбами, страшными массивными оборотнями, застыли в момент своих фантастических перемещений, от удара мощной массы небесного камня…
— В двадцать седьмом году, — поясняет таллиннским гостям старожил острова Тедре, — горный инженер Рейнвальд заявил: сюда упал гигант-метеорит. Через десять лет он нашел здесь или в соседнем кратере метеоритные осколки.
— С чего это ты ударился в планетологию? — подозрительно спрашивает у Мюри Грибов.
— Версию одну проверяю, Алексей Иванович.
Мюри оглядывается, что-то высматривает, наклоняется к вывороченным известняковым глыбам, поднимает с земли осколок…
— Есть тут поблизости почта, гостиница? — спрашивает он.
— Рядом только школа и магазин, — отвечает Лоо. — Кстати, как раз его-то и ограбила когда-то банда.
— А можно узнать, кто был в последние месяцы зачислен на работу в школу или магазин?
Лоо раздумывает:
— Учителя и завхоз в школе уже давно. Завмаг и продавщица здесь тоже старожилы. Иногда нанимают для погрузки людей, но они не в штате, им выплачивается за дежурства…
— Я бы хотел знать их поименно, — Мюри задумывается. — А что здесь еще есть по соседству? Музей какой-нибудь или что-либо подобное?..
— Музея нет, а у дороги есть павильон с небольшой экспозицией: фотографии, описания кратера…
— Пройдемте в павильон, — предлагает Мюри.
Он заходит в легкую летнего типа постройку, направляется к маленькому столику, на котором лежит большая книга отзывов. Пауль нежно берет ее в руки и широко улыбается.
Мужчины, которых оторвали от небесных дел
Эльмар Ильп стал неузнаваем, приступы бешенства, которые и раньше охватывали его, сейчас, после засады в Сагаристе, казалось, не покидали его вовсе. Реэт Томп получила ранение в плечо — это она вскрикнула в можжевельнике и спаслась лишь благодаря тому, что Ильп мощным рывком буквально выдернул ее из кустов и стремительно поволок за здание молельни. Потом они скатились в какой-то ров, где их догнал Феликс, прикрывший отход главаря.
К бешенству примешивались страх, притаившееся в глубине сознания чувство обреченности. Понимая, что с таким настроением людей за собой не поведешь, Ильп на засаду чекистов ответил несколькими кровавыми расправами. Ворвавшись на хутор Сельямяэ в окрестностях Вальяла, бандиты захватили и прикончили сельских активистов, работавших на заготовке дров. Среди них был и председатель сельсовета Вальяла.
Никому не доверявший, видевший во всех предателей, Ильп решил привлечь в банду откровенных уголовников, надеясь, что они-то наверняка не пойдут на контакты с чекистами. Так под его началом появились Калев Кепп и Август Сякк. Для них несложным делом было в считанные секунды обчистить магазин или раздеть в мороз человека донага и закопать его в сугроб. Они не знали, что значит угрызения совести. Именно такие люди нужны были сейчас Ильпу.
Он не забыл о страшных минутах в можжевельниковых зарослях и при первом удобном случае вызвал к себе на беседу Алекса Туула и Рудольфа Илу. Надеялся, что услышит об исчезновении Илу и тогда все сразу станет ясно. Но на встречу, назначенную у земляного вала древнего городища Каарма, явились оба. Главарь упорно смотрел себе под ноги, будто в них и была разгадка тревожной ночи 25 июля. Позади него Феликс Вахемяэ будто случайно поигрывал пистолетами.
— Что у тебя за счеты с Реэт? — насмешливо спросил Ильп Рудольфа, пытаясь себя сдержать. — За что она получила от тебя пулю в плечо?
— Я все понимаю, командир. — Илу отвечал медленно, с сочувствием. — Единственной у нас женщине досталась пуля, приготовленная для мужиков. Но командир даже в горести не должен выходить из берегов. Мы так условились.
— Ты неглупый человек, Рудольф, — желчно возразил Ильп, и желваки заходили на его заросшем щетиной лице. — Давай с тобой без крутежа разберемся. Когда мы говорили о переходе отряда, нас было трое: я, Туул и ты. Больше никто о маршруте не знал. Так? Святым духом такие сведения к чекистам не залетают. А это значит…
Он впервые поднял голову, но Рудольф смотрел не на него — он смотрел на Туула, покусывавшего в эту минуту травинку.
— Ты что хочешь сказать? — грозно спросил Ильп, поднимаясь с земли.
— Я если что хочу — говорю, — невозмутимо отозвался Рудольф. — Вот тебе помнится, Ильп, что нас было тогда трое. Нет, Ильп, нас было четверо.
И он снова обратился взглядом к фигуре Алекса, прислонившегося спиною к стволу дерева.
— Загадками стал разговаривать, Илу, — Ильпа что-то заинтересовало. — Когда вступал ко мне — напрямик резал.
— Да я и сейчас готов напрямик, — не сдавался Рудольф, — но люди говорят, тебя переубедить невозможно, если уж что вбил в голову. — Взорвался: — А я не желаю, чтобы ты пакостно думал про меня.
— Не желаешь — открой карты, — повелительно бросил главарь. — Где ты нашел четвертого?
— Да там же, где мы сидели и сговаривались о переходе. На Бабьем болоте. Сидели втроем, это точно. А кого Туул за валуном страховать нас посадил? Призови-ка его, он тебе все разъяснит, и насчет Реэт, и насчет можжевельника.
— Кого ты подсадил к нам, Алекс? — ахнул Ильп.
Туул тоскливо отшвырнул изжеванную травинку.
— Кого-кого… Оскара Койта, больше никого не было. Другие — в разгоне находились, а место открытое, сам видел.
— Слова могли долететь до него?
Туул уткнулся лицом в траву.
— Мы уже проверяли с Рудольфом… Если ветер за валун тянул — могли.
Ильп даже почернел лицом.
— Вот и призови Койта, — посоветовал Туул.
Кроме Ильпа, только один Рудольф Илу знал, что умельца по плетению корзин Оскара Койта, метавшегося между спокойной работой на хуторе и бандитской судьбой, уже нет в живых. Рудольф узнал об этом случайно, посетив хуторского соседа покойного и услышав от него, как ворвался к нему посреди ночи Ильп с Феликсом и Реэт и все пытался выяснить, не рассказал ли Койт соседу о бункере и местах, где скрываются члены банды. Говорил — не говорил, да проговорился. По словам Оскара Койта, на обочине дороги, ведущей к бункеру банды, раньше других мест появлялись из-под снега ранние цветы. Незначительная и не сразу объяснимая примета сыграла существенную роль в чекистском розыске.