Ричард Длинные Руки – гроссфюрст
Шрифт:
Он кивнул.
— Ваша светлость, не сумлевайтесь…
Вместе с ним ринулись еще с дюжину таких же из простого народу. Думаю, Шнайдер успел еще раньше передать таким же ратникам мой секретный приказ: пленных не брать, мы не знаем, что с ними потом делать, нам не нужны неприятности…
Тяжеловооруженные рыцари графа Буркгарта с проклятиями бежали по ступенькам позади, уступив честь ворваться первыми простолюдинам. К тому же один гигант в сверкающей броне поскользнулся на ступеньках, вступив во что-то мерзко
Другие брезгливо огибали блевотину, пир в честь нового короля все еще гремит, наверху веселые крики, песни, звучат тосты, по пьяни еще не сообразили, кто уже распоряжается внизу…
В коридорах тоже стражники, одни сразу же вступили в бой. Кто-то из них заорал истошно:
— Тревога!.. Нападе…
Он дернулся и сполз по стене, пронзенный тремя копьями, из дверей зала выглянула пьяная морда, ойкнула и скрылась. Наши, как стальной поток половодья, с грохотом и лязгом ворвались следом.
Я слышал дикие крики ужаса из зала, но там справятся и без меня, а главные фигуры не будут ждать завершения резни, Гиллеберд не таков…
— Ваша светлость?
Я оглянулся, сэр Бальдфаст, бледный и напряженный, с мечом наголо замер в ожидании приказаний, за ним люди его отряда, такие же готовые к немедленной схватке.
— Обойдем, — сказал я, — наша цель — иностранный поджигатель войны Гиллеберд!
Они послушно ринулись за мной по широкому коридору, что не коридор, а такая анфилада небольших залов, пронеслись с грохотом и звоном металла, распугивая слуг и редких гостей, что отыскали уединение с дамами.
Я увидел, как впереди мелькнула знакомая фигура, ринулся следом, а сэру Бальдфасту прокричал:
— Проверьте все помещения! Ищите тайные ходы!
Они послушно рассыпались в стороны, Шнайдер со своими людьми по взмаху моей руки ринулся с ними, а я на рывке попытался догнать человека, что так похож на Гиллеберда…
Он успел вскочить в одну из комнат, я услышал щелчок задвигаемого засова, но с такой яростью ударил с разбега плечом, что там хрустнуло и болезненно заныло, однако с той стороны заскрипели выползаемые из дерева гвозди, звякнуло о мраморный пол железо, а дверь распахнулась.
В глубине комнаты на звук оглянулся Гиллеберд, но я тряхнул головой, сбрасывая магическое марево, и рассмотрел принца Эразма. Он быстро выдернул меч из ножен и встал в боевую стойку, но глаза затравленно зыркали по сторонам.
— Что, — спросил я люто, — доигрался? Где Гиллеберд?
Он прошипел:
— Боишься? Ничего, он сам тебя найдет…
— То-то приходится за ним гоняться, — ответил я. — Ты молился на ночь?
Он прошипел сквозь зубы:
— Марсала убил?..
— Догадлив, — одобрил я. — Напрасно твой трусливый брат бросил меч…
У него было такое лицо, что вот уже бросает меч на пол и сдается, однако молниеносно сделал резкий выпад, я едва успел отшатнуться, хотя острый клинок задел скулу.
Неожиданная боль ожгла, разозлила, но я подавил острое желание тут же спасти лицо, позволил струйке сбегать по щеке, пусть видят, Ричард Завоеватель пролил кровь за Варт Генц!
Эразм начал задыхаться и отступать, едва-едва отражая удары, прокричал хрипло:
— А если я сдамся?
— И сдашь Гиллеберда?
— Я не знаю, — выкрикнул он, — где он!
— Тогда зачем ты мне?
Он отшвырнул меч и крикнул громко:
— Я сдаюсь!.. Сдаюсь!
— Не позорь отца, — сказал я и шагнул к нему с вытянутым мечом острием вперед. — Он сейчас в гробу переворачивается…
— Он не…
Острие меча вошло ему в горло с такой силой, что уперлось в шейные позвонки. Я выдернул клинок и торопливо отпрыгнул от тугих струй горячей красной жидкости, у такой мрази именно жидкость, а не кровь.
Простучали подошвы солдатских сапог, в проемах выросли запыхавшиеся Шнайдер и Вебер.
— Погиб? — спросил Шнайдер.
— А что, — спросил я все еще злым голосом, — выглядит очень живым?
Я прошел мимо трупа, Шнайдер крикнул вслед:
— Куда его, ваша светлость?
— В выгребную яму, — велел я жестко, — как велит наша всемилостивейшая церковь в отношении отцеубийц!
— Сделаем, ваша светлость!
Глава 15
Последние из сторонников принца Эразма отступили в левое крыло, традиционно женское. Взбешенный бессмысленностью этого размахивания оружием, когда все уже кончено, я вломился через выбитую дверь, не дожидаясь подкрепления.
Их восемь, но я прыгнул вперед с поднятым мечом, принял два удара на щит и пошел неистово крушить, рубить и повергать сам. Перед глазами заколыхалась розовая пелена, а выплескивающая после ударов кровь выглядит медленными темными струйками.
За спиной раздались крики подбегающих моих воинов, я с наслаждением разрубил лицо возникшего передо мной красавца в роскошной шляпе, нечто темное, как чувствую отчетливо, вот сейчас вторглось в меня и руководит моими руками, ногами, всем телом.
Когда я ощутил, что рубить некого, мои воины уже добивали раненых и срывали с их поясов мешочки с деньгами, я увидел знакомое бледное лицо сэра Клифтона, он смотрел с ужасом и прижимал к груди большую потрепанную тетрадь.
— Азарт, — объяснил я хриплым голосом.
Он спросил трепещущим голосом:
— И сейчас?
— Уже проходит, — заверил я. — Просто за мной так долго гонялись, били, клевали, топтали, что вот как бы сдачи… за все разом.
— Ох, ваша светлость, — проговорил он, — ох, нехорошо…