Ричард Длинные Руки — император
Шрифт:
Слабый звездный свет странно высвечивает с одной стороны шлемы и панцири Тамплиера и Сигизмунда, а другая, что в тени, как будто ее нет вовсе, глаза отказываются видеть в полной тьме.
Оба мерно покачиваются в седлах справа и слева, из субординации чуть приотстали, даже не шевелятся, стараются не отвлекать на себя мое высокое внимание.
Чувствую на себе их вопрошающие взгляды, но помалкивают, и так рассердили мое величество непомерными, но все же как бы по-рыцарски справедливыми требованиями.
На Бобика пришлось цыкнуть, все пытался выбежать вперед, мы же такие черепахи, просто непонятно, почему ползем, когда можно так, чтобы земля сливалась в одну полосу.
— Держаться возле меня, — повторил я в который раз. — Наша цель — не подвиги и не водружение боевого прапора на вершине звездной крепости противника. Уяснили?.. Только захват пленного! Все должно быть сосредоточено на. Запомнили?..
Тамплиер промолчал, Сигизмунд сказал быстро:
— Да-да, сэр Ричард!..
— Если увижу полное и беспрекословное послушание, — сказал я милостиво и строго, — то да, поняли? Ну вот, не отставайте. Но и вперед не лезть.
Укрывшись за деревьями, мы наблюдали за куполом, вершина которого мрачно блещет высоко в небе, а основание тонет в непроглядной тьме.
Едва погасли последние краски на западе неба, густая чернота не опустилась, как говорят привычно, а заполонила мир отовсюду, по мне так вообще выползла из-под земли и заполнила собой все на свете.
Очень не скоро из звездной крепости начали появляться козлоногие.
Альбрехт со мной рядом, ладонь то и дело скользит к рукояти меча, глаза уже привыкли к слабому свету звезд, всматривается, качает головой.
— Сегодня их больше, — сказал он, — и высыпали раньше.
— Торопятся, — заметил Норберт. — Рассчитывали за пару ночей набить все трюмы пленниками.
— Возможно, — согласился Альбрехт, — у них сроки.
Я чувствовал, как злая тревога сжимает сердце.
В прошлый раз видел только один отряд, хотя разведчики утверждают, что всего было три, а сейчас на моих глазах из темной громады вышло пять поисковых групп и разбежались в разные стороны.
— Торопятся, — согласился я.
— Да, ваше величество, — ответил Альбрехт почтительно. — Вон еше одна группа пошла!
— Шестая, — сказал я с тревогой. — Что-то сегодня в самом деле. Или притерпелись к яркому свету нашей ночи?
Норберт, что молчал все время, поднялся на ноги.
— Все, ваше величество. Можно занимать позиции.
— Вы правы, — согласился я. — Граф, командуйте отрядам, пусть выдвигаются.
Альбрехт исчез позади в темном лесу, а мы неспешно вышли из-за деревьев на опушку, впереди долина Отца Миелиса и это чужезвездное чудовище.
Арбогастр ткнулся мне лбом в спину, горячее дыхание приятно согрело шею, а в бок толкнул ревниво Бобик.
— Едем, — согласился я. — Сегодня!.. Если не сделаем этой ночью, то не сумеем никогда.
Норберт пробормотал:
— Суметь бы сумели, ваше величество. Но не успеем.
…Разведчики, проследив за одним из отрядов, достаточно точно наметили дорогу, по которой погонят пленников обратно. Мы заняли позиции с двух сторон тропы, приготовили оружие и замерли в тягостном ожидании.
Ждать пришлось долго, а когда наконец из дальней тьмы проступила слегка припорошенная лунным светом слабо шевелящаяся масса, я понял с жалостью и смутным страхом, что чужаки наловили впятеро больше народу, чем во все прошлые разы, потому и ползут так медленно.
Напрягая зрение, я рассмотрел не меньше десятка чужаков, и это только спереди и с боков, а сзади должно быть намного больше. Рядом со мной расположились, тоже лежа, сэр Робер и Альбрехт, всматриваются тоже, но, судя по их лицам, безуспешно.
Я же всматривался и вслушивался, постепенно начал слышать не только шорох ног и стук копыт, но и что-то иное, я бы назвал это… нет, чужаки всегда были немыми, никогда я не слышал от них ни звука, а теперь…
Хотя понятно, тогда гнали крохотные группы, а сейчас толпу, нужна координация. Вот сейчас слышу предельно низкие звуки и даже понимаю, кто-то из чужаков распределяет, кому где бежать и что делать…
Я вздрогнул: кому где бежать?.. Но как я понял?.. А вон тот прогудел, что с его стороны самцы сбиваются в группу, могут попытаться вырваться, он будет начеку, но хорошо бы сюда еще одного…
По спине прокатилась волна обжигающего жара. Язык мне знаком, понимаю, понимаю каждое слово, понимаю… хотя никогда-никогда не слышал.
В памяти не всплыло, а выпрыгнуло насчет дара говорить с филигонами. Это что же, козлоногие твари и есть те самые филигоны, о которых упоминал кто-то из предков герцога Готфрида? Неужели он достаточно плотно общался с этими тварями, если сумел узнать их язык, а потом в виде дара передать мне?
Толпа из-за огромности и двигается все так же медленно, чужаки носятся вокруг, как стремительные водомерки по воде пруда, все видят, все замечают, схватывают любое движение, любой жест.
Я снова и снова вслушивался в их язык, но ничего, кроме команд, окриков, указаний, кому что делать…
Лорд Робер покряхтел рядом, не решаясь прерывать мои государственные мысли.
— Ваше величество…
— Да?
— Может быть, — проговорил он с неловкостью, — можно с ними вступить в переговоры? Вдруг у нас есть что-то такое, что им ну позарез?.. Я понимаю, конечно, люди с неба, что им нашенское добро, у них все лучше и больше, ну а вдруг? Я слышал, вы давали такое задание сэру Рокгаллеру, но он что-то пока ничего не придумал.