Ричард Длинные Руки — император
Шрифт:
— И как все-таки бороться? — спросил сэр Робер. — С кабанами и медведями мы знаем, хотя больше люблю охоту на оленей, но филигоны — зверь слишком непонятный.
— И действует в стае, — добавил Келляве. — Как волки.
— И действует в стае, — согласился я. — Значит, будем бить по стае. И поодиночке, если получится. И вообще…
Я поглядывал на них настороженно, придется долго убеждать и доказывать, а то и вовсе что-то соврать поубедительнее, однако они слушали очень внимательно, неспешно сами наполняли
— Ваше величество, это, конечно, удивительно, но в первую очередь позвольте поздравить вас с решением этой загадки! Все оказалось даже проще, чем мы ожидали. Животные, всего лишь животные! Что ж, в какой-то мере будет даже легче… Будет легче?
— Да, — ответил я, — да… Рад, что вы все приняли так… спокойно.
На их лицах отразилось удивление, я поспешно одернул себя, сам глуплю, для них как раз понятно и естественно, все звери обладают разумом, медведи вон мудрые, лисы хитрые, бараны глупые, хомяки сонные…
— Разрабатываем новые планы? — спросил Норберт деловито.
— Все старые в топку, — согласился я. — Животные могут быть намного сильнее нас, однако мы хитрее. Хитрее всех лис на свете! И перелисим даже короля лис… Не думаю, что они могут быстро приспосабливаться к новым условиям. Вот сейчас у меня вызрела одна идея…
Я задумался, Норберт спросил после паузы:
— Ваше величество?
— Нужно вернуться к филигону, — сказал я. — Допивайте. Есть смысл проверить еще одну возможность.
Глава 3
Они торопливо и уже оживленнее потянулись за мной следом, их король в самом деле никогда не сдается, а поражение умеет превращать в победу.
В бараке тело филигона еще на столе, маги азартно спорят, копаясь в оранжевых внутренностях. Разрезали, как вижу, вдоль и поперек, хотя и неумело, даже мне понятно, руки вообще отделили от туловища, рассматривают толстые сухожилия и крупные хрящи очень сложной формы.
— Вольно, — сказал я магам, — продолжайте двигать науку в нужном направлении. Лорды, филигон хоть и мертвый, но кое-что важное рассказал.
Они с некоторым отвращением смотрели, как я подошел к столу вплотную, взял обеими руками филигона за голову со снятой крышкой черепа, подвигал из стороны в сторону, вверх-вниз.
Даже Карл-Антон и его маги следили непонимающе, я сказал с расстановкой:
— Случайно ли филигоны появились в первые сутки новолуния?
— Ваше величество?
— Возможно, — пояснил я, — даже последняя четверть луны для них слишком уж слепяща. Заметили, что бегают, опустив головы?.. Разведчики обратили внимание сразу. Можно бы подумать, что строение шеи не позволяет, как вон волки не могут поворачивать головы, но, как видим, свобода движений у них даже больше, чем у нас. Значит, наше небо даже ночью для них слишком яркое.
— Ваше величество?.. — спросил Альбрехт. — Вижу по вашему лицу, что-то задумали.
Я сказал быстро:
— Факелы!..
— Что факелы?..
— Нужно вооружиться факелами, — сказал я, — и попробовать встретить их в ночи. Думаю, им придется либо избегать нас, либо изменить тактику.
— Как, ваше величество?
— Не знаю, — признался я. — Все зависит от того, есть ли у них воинский опыт. И насколько вообще смышлены. Животные бывают очень изворотливыми и хитрыми. Особенно высшие. А насчет тех, что выше нас, боюсь и подумать.
Он сказал нерешительно:
— Но факелы ослепят и нас…
— Знаю, — ответил я, — потому и отверг их сразу, хотя была такая мысля в первую же ночь, была!.. Дурак, почему тогда сразу не? Да, факелы и нам помешают.
Норберт сказал мрачно:
— Освещенных бей в ночи на выбор. И не поймем, откуда стрела прилетела…
— Нас факелы ослепят, — согласился я, — чуть-чуть, а вот для филигонов это будет как удар дубиной в морду. Или по морде.
Альбрехт, привычно реагируя быстрее всех, сказал с подъемом:
— Филигон, даже когда отвернет морду от факела, все равно ему будет слишком слепяще. Ваше величество, это может сработать. Если у филигонов ничего другого нет в запасе.
— Уже бы применили, — сказал я, но без особой уверенности. — Все-таки это животные, сэр Альбрехт. Они могут быть как угодно сильны и умелы, но… в рамках!
Норберт подумал, проговорил задумчиво:
— Чужаки не выходят днем, а ночью они всесильны. Следовательно, нужно уметь драться ночью…
Лорд Робер прервал:
— Ваше величество, но печальный опыт…
— Любезный лорд, — сказал я резко, — потрудитесь выслушать своего сюзерена! Барон Дарабос продолжил мою мысль, что нужно суметь драться на своих условиях. Если они избегают яркого света, то нам нужен яркий свет!.. Начинайте изготавливать надежные смоляные факелы, что не погаснут от ветра или неосторожного взмаха. И побольше их, чтобы всегда был запас. Да, понимаю, с факелами в руках мы еще не сражались. Что ж, придется научиться.
Альбрехт сказал жестко:
— Хотя бы попробуем.
Норберт вставил:
— Хорошая идея, ваше величество! Додумались бы раньше…
Я буркнул:
— Мы привыкли, что на ночь прекращаются любые сражения. Это настолько понятное и освященное веками правило, что как-то в голову не придет… В худшем случае наши силы с филигонами сравняются. Нам при свете факелов будет видно лучше, им — хуже.
Их лица посветлели, смотрят с надеждой, барон Келляве сказал быстро:
— Это может сработать!.. Я сейчас же распоряжусь…