Ричард Длинные Руки – лорд-протектор
Шрифт:
Тишина, только в той же башне горит свет. Не везде, в двух окнах. Я начал медленно пробираться сперва к ближайшей, там темно, сердце замирает при каждом подозрительном шорохе, а они со всех сторон: деревья и при безветрии ухитряются злобно и разочарованно скрести по стенам и башням обломанными ветвями.
Перед дверью долго прислушивался, по всем параметрам должны устроить засаду. Я бы устроил точно. Противника не следует считать намного глупее себя. Конечно, все они дураки, один я умный, но не настолько же идиоты? Вот только ждут ли там парни
Выждав достаточно долго, я рванул дверь и тут же рванулся в сторону. Тишина, все чувства обострены до предела, однако все они улавливают только тишину и странную пустоту. Осторожно заглянул, готовый в любой момент отпрыгнуть, сердце от напряжения едва не выскочило из груди.
Комната пуста, и, похоже, на лестнице, что ведет из нее вниз, тоже никто не ждет. Заманивают подальше вглубь замка? Надеются отрезать пути отступления?
Все еще напрягая все чувства, ведь опасность за каждым углом, я пробрался вниз, там долго прислушивался, переходил с теплового на запаховое, но эти гады упрятали все почище кошек, что закапывают дерьмо в ковер…
Глава 4
Ночь на исходе, Миртус подпрыгнул, обнаружив меня совсем рядом. Бобик проснулся, сонно гавкнул, лениво подвигал хвостом и снова захрапел. Зайчик невозмутимо разламывает крепкими зубами ствол упавшего дерева, словно ищет особо вкусных личинок жука-дровосека.
– Как вы неожиданно, – прошептал Миртус, он держался за сердце. – Чуть душа не выскочила… А… леди Лоралея?
Я сказал горько:
– Миртус, ты видел идиотов?.. Если видел мало, посмотри на меня! Другого такого не встретишь.
– Что случилось, ваша светлость?
– А ты как думаешь?
Он ответил осторожно:
– Ну, не знаю. Вариантов много.
Я метнул злую искру в сложенные шалашиком сухие веточки. От злости и разочарования получился целый файербол, огонь едва не разметал щепочки, костер взвился сразу яркий и мощный.
– Ты прав, – сказал я, – вариантов моего идиотизма много. Признаю…
– Ваша светлость, я не то имел в виду!
– Ничего, ты сказал все верно.
– Да нет, я…
– Почему, – прервал я в недоумении, – почему я решил, что они останутся вот так преспокойно ждать, когда сделаю вторую попытку?
Миртус отвел взгляд, пробормотал:
– Ваша милость, если они ушли сразу же, как только вы их обнаружили, то у них либо есть, где укрыться, либо очень страшатся вашей мощи.
– Хорошо бы первое, – сказал я горько.
– Но надо быть готовым и ко второму, – проговорил он еще осторожнее, опасаясь задеть мою гордость владетельного лорда. – Хотя это опасно…
Я кивнул, все правильно, это опасно. Могу явиться с войском, пусть и наспех набранным, окружить любой замок так, что мышь не выскользнет. Потому сэр Рикардо наверняка той же ночью собрал уцелевших и повез леди Лоралею не в чей-то замок, а только в ему известное укрытие.
Хорошо, знаю, кто увез, это
Я хотел было снова в седло, но посмотрел на измученного Миртуса, спросил с неудовольствием:
– Если выедем на рассвете, сможешь взять след?.. Вообще-то я надеюсь и на Бобика, но вдруг они умеют посыпать сзади какой-нить гадостью, отбивающей запахи?
Он кивнул.
– Да. След до завтра не потускнеет. Они всего лишь обогнули замок, а дальше поедут по прямой.
– Только в какую сторону? – буркнул я.
Он сказал с натянутой улыбкой:
– Если изволите, можем ехать сейчас.
– Я изволю, – сказал я недовольно, – чтобы у тебя чутье не угасло. А усталая собака теряет нюх. Так что падай и спи!.. Разбужу скоро, успей отоспаться.
– Спасибо, ваша светлость.
– Ты поел?
– Нет, мы вас ждали.
– Эх, – сказал я с неудовольствием, – только время теряли. Ешь быстрее. Вон Зайчик брюхо уже набил! Да и Бобик, думаю, кого-то в лесу проглотил, крокодил ненасытный.
Миртус сказал с виноватой улыбкой:
– Да, он немного отлучался. Но из леса не высовывался!
– Ты его не выгораживай! Ишь, спелись уже…
Ел он быстро, но аккуратно и деликатно, соблюдая манеры. Я не торопил, и так спешит, лег у костра и сделал вид, что засыпаю. Сердце стучит часто и мощно, разочарование заснуть не даст, я зол так, что приходится скрывать, иначе сорвусь на неповинных животных и совсем уж запуганном Миртусе…
Зайчик не спал, шевелил ушами, сопел, переступал с ноги на ногу, а Миртус и Бобик даже не пошевелились, когда я встал и раздул угли в полузатухшем костре.
Взвился огонь, веточки сухо и весело затрещали, Миртус вздрогнул, открыл глаза.
– Ох, ваша светлость, простите…
– Ага, – ответил я, – виноват? За что прощать?
– Что не я раздул костер.
Я отмахнулся.
– В походе нет титулов. Есть только люди покрепче и люди послабее. Но кто слабее в дороге, обычно сильнее в замке. Ешь сыр и мясо, пока этот медведь дрыхнет.
Он снова завтракал так же быстро и деликатно, а Бобик повел ухом, понял сквозь сон, что близко едят, мигом проснулся и, похлопав ушами, спросил взглядом: что дают?
– Хватит жрать, – сказал я раздраженно. – В путь, лежебоки!
Зайчик уже смирился, что конь Миртуса не в состоянии мчаться, аки птица, идет спокойно. Бобик почти не показывается, рыщет по лесу, исчезает в оврагах, пугая птиц, носится по высокой траве.
Присутствие магии я ощутил совершенно случайно, покосился на Миртуса, но тому не до колдовства, смотрит только, чтобы не свалиться, когда конь скачет через поваленные деревья.
– Ты что-нибудь чувствуешь? – спросил я. Пояснил: – Как будто за нами кто-то следит?