Ричард Длинные Руки – пфальцграф
Шрифт:
— Тогда это граф Кенгарвей, — сказал Барбаросса. — Или барон Гэйлб.
— Почему? — спросил я.
За короля ответил сэр Уильям:
— Только у них почти нет здесь людей. Им нужно время, чтобы вызвать сюда отряды. А у барона Тэддика здесь почти пятьсот копий!… Ваше Величество, с вашего разрешения я пойду подготовлю пару крайне важных бумаг. И — срочных!
Барбаросса отмахнулся.
— Иди. Ты лучше меня знаешь, что нужно делать.
Сэр Уильям удалился, Барбаросса посмотрел на меня хмуро и подозрительно,
— Ваше Величество, — напомнил я, — я убрал всего лишь непосредственных исполнителей. А тот, кому выгодна ваша смерть, и кто все это затеял, сейчас ищет новых… И вас все равно удавят, отравят или придушат подушкой.
— Умеете выговорить приятные вещи, — сказал Барбаросса язвительно.
— Я ж галантный, — согласился я. — Словом, утром меня уже не будет, но угроза остается. Мой совет: поскорее дайте место во дворце священникам, миссионерам, проповедникам… Да, это неудобные люди, сам знаю, но защитят вас от черной магии. Да и сами могут в ответ ударить так, что мало не покажется!
Я сосредоточился, шепотом произнес заклинание. В моих руках уже привычно возникла простая глиняная чашка. Густой бодрящий запах горячего кофе потек по комнате. Король выпучил глаза, крылья широких волосатых ноздрей задергались.
Я протянул ему чашку.
— Выпейте.
Он взял с великой осторожностью.
— А что это?
Не отвечая, я создал другую, с жадностью начал отхлебывать, наслаждаясь каждой каплей. Барбаросса посмотрел на меня с подозрительностью, профессия короля — самая опасная, сделал осторожный глоток, потом выпил в три глотка, вот уж глотка луженая, у меня бы все ошпарило.
Широкая рожа расплылась в блаженной улыбке.
— Ух ты, как будто заново на свет народился! Что за штука?… Да, сэр Ричард, и вы еще советуете наводнить дворец священниками? Да вас за такое чернокнижие тут же на костер! Я сам дров подброшу!… Или не подброшу, гм…
— На рассвете меня здесь не будет, — ответил я сумрачно, — Уж не говорю, что это не чернокнижность. Это мне за особые заслуги, как паладину.
— Какие, особые?
— Наши масонские, — отпарировал я. — У королей одни тайны, у женщин другие, у паладинов — третьи. Вам, Ваше Величество, легче понять женщин, чем нас…
Я сотворил еще по чашке, Барбаросса едва и чашку не съел, вылавливая последние капли. Дверь приоткрылась, Уильям Маршалл сразу повел носом, принюхиваясь, но мы сделали вид, что ничего не слышим. У Маршалла лицо строгое, значительное, но тревогу в глазах спрятать не сумел. Такому нельзя поручать пост министра финансов, рухнет вся финансовая система, если появится на публике с таким обеспокоенным лицом.
Барбаросса оглянулся, явно хотел вспылить, но всмотрелся в лицо первого советника, вздохнул и сказал гробовым голосом:
— Дабы пресечь слухи, а они уже начинают расползаться, объявите, что сэр Ричард отправился в свои владения. Кто будет перечить ему… я имею в виду, там, в Армландии, тот враг короля и королевства. Сэр Ричард волен поступать с ними, как заблагорассудится.
— Ага, — сказал я едко, — так мне и позволят.
— А вы, того, настаивайте, — посоветовал Маршалл.
— Может, — спросил я, — лучше от вашего имени? Чемпиона всех турниров Уильяма Маршалла помнят и чтут.
Барбаросса рыкнул:
— На кого удобнее, на того и ссылайтесь! Руки у вас развязаны.
Маршал кивнул, лицо сразу просветлело.
— Ваше Величество, он отправится туда в качестве барона?
Барбаросса едва не заскрипел зубами, лицо налилось кровь, прорычал гневно:
— Что вы, сэр Уильям… по больному месту?… Видите же, как быстро растет этот молодчик!… Приготовьте указ о пожаловании ему титула… гм… титула…
— Графа?
— Какого графа, он уже и так граф. И даже бургграф, подумать только, куда мир катится. Представляете его бургграфом?
Маршалл посмотрел на меня с сомнением.
— Ну, в определенном свете…
— А я вот никак, — сказал Барбаросса. — Воображение пасует. Нет, в Армландию надо что-то объемнее. На этот раз он получает не земли, а целую провинцию…
Барбаросса умолк, только зло стучал кулаком по столу, брови с костяным стуком сшибаются над переносицей, высекая искры, глаза мечут огонь. Маршал выждал чуть, сказал осторожно:
— А если… пфальцграф?
— Что? — спросил Барбаросса отстраненно.
Я объяснил с самым серьезным видом:
— Пфальцграф — это устройство для пальцегнутия.
Маршалл посмотрел на меня с укором, мы же все серьезные люди, я сделал постное лицо. Барбаросса призадумался, а я порылся в памяти, но так ничего и не мог вспомнить, кроме того, что пфальцграф, т.е., дворцовый граф, во Франкском государстве председательствовал в дворцовом суде, потом стал графом округа, считался королевским должностным лицом… понятненько, Маршалл, как умело и преданно проводящий политику Барбароссы, старается привязать меня к их колеснице. Вот только я в отличие от них, знаю, что позже пфальцграф превратился во владетельного князя… К примеру, пфальцграф Рейнский начал именоваться также и князем Пфальца и почти не подчинялся королю…
После долгой паузы Барбаросса прорычал:
— Вообще-то самое подходящее… В Армландии целая куча графов. У всех земли, замки, родословные. Туда надо с соответствующим титулом, чтобы не запинали.
— Я подготовлю королевский указ?
— Да, — рыкнул Барбаросса. — Подготовьте.
— Но есть одна тонкость…
Маршал не уходил, взгляд вопросительный. Барбаросса нахмурился.
— Какая? Говори прямо, как раньше, когда в твоей руке было копье!
— Ах, Ваше Величество, мне бы ваши юные годы… Тонкость в том, что титул пфальцграфа обязывает к большему…