Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии

Орловский Гай Юлий

Он дернулся, сказал с патетическим негодованием:

–  Те события уже забыты по истечении срока давности. Ты хитро пытаешься увести разговор, что уже почти судебное разбирательство, в сторону!.. Да-да, в сторону, фокусируя внимание на оставшихся в прошлом событиях. Но мы должны опираться на то, что у нас сейчас, и от этой точки опоры плясать…

–  Да, - согласился я, - это вы тогда здорово провернули, воспользовавшись промахами оппозиции! Но это не значит, что условия не могут быть пересмотрены.

–  Не могут!

Я развел руками:

–

 Увы, зачем-то вы их нарушили снова, а это создает серьезный прецедент не только для возврата прежнего дела на доследование, но и для его пересмотра.

Он покачал головой:

–  Нет. Ни за что!

Я сказал мирно:

–  Но вы можете пойти на сделку со следствием. Признав некоторые нарушения, вы получите взамен амнистию, как вы верно и сказали, по истечении срока давности. На этом можем и закрыть то старое дело, положить в надежный сейф и запереть намертво печатями Михаила или Метатрона и Вельзевула, что гарантирует сохранность, так как открыть смогут только вместе, а это просто невероятно.

Он поморщился:

–  Дальше.

–  Вы согласны?
– спросил я.

Он ответил сдержанно:

–  Я пока что слушаю твои… нелепые предложения по урегулированию ситуации.

–  Хорошо, - продолжил я.
– Старое дело закроем, однако сегодняшняя ситуация явно вышла из-под контроля. Я имею в виду то, что вы уже хорошо уяснили: немалая часть ангелов из небесного легиона перешла на сторону новых мятежников! Думаю, вам это не нравится так же, как и нам, но вы пытаетесь скрыть улики, так как ваших замешано намного больше, чем со стороны темных ангелов. Оттуда совсем мелочь, а из небесного легиона в коррупции увязли члены высшего звена власти.

Он дернулся, но не вспылил, а ответил, скорее автоматически:

–  Это домыслы. У тебя нет фактов. И доказательств.

–  Копаем, - сказал я и добавил значительно: - Кое-что накопали, но скоро добавим еще. Так что вам бы лучше пойти на сделку со следствием и в этом случае. А мы обещаем не выставлять неприглядные факты вашей деятельности на всеобщее обозрение.

Рафаил сказал просительно:

–  Мы бы тоже попросили этого не делать. Сие выставляет все божественные дела в дурном свете. Простой народ не понимает, что Господь в этом не участвует, он сразу начинает кричать, что вся власть виновата, что там все такие.

–  Дети всегда, - согласился и его соратник Уриил, - из единичных фактов делают обобщающие выводы, а люди - еше дети. Потому не все им следует пока что знать. Ваше Величество?

–  Согласен, - ответил я.
– Хоть я и человек, но я король, и знаю, не все нужно сообщать народу и электорату.

Он усмехнулся:

–  Не оценят?

Я сделал вид, что не заметил замаскированную ловушку, ответил искренне:

–  Не поймут.

–  Вернее, поймут не так?

–  Точно, - подтвердил я.
– Они же не знают, что все еще кухарки, хоть и чему-то их учили!.. Понимают все сообразно своему кухарочному развитию. Потому да, согласен,

у нас на верхах могут и должны быть тайные договоренности. Тайные от простого народа, но для их же, сволочей, блага!

Он кивнул, сказал уже с облегчением:

–  Хорошо, на этом и договоримся. Михаил, это разумно. Согласен, мне тоже не нравится, когда смертный говорит слишком громко и смотрит слишком дерзко, но он предложил разумный компромисс, что позволит сдвинуться с мертвой точки и пойти дальше! Вспомни, в какой мы увязли ситуации!

Рафаил сказал мягким голосом:

–  Я согласен с Уриилом.

Все трое посмотрели на молчаливого Гавриила, тот поерзал, нахмурился, сказал с великой неохотой:

–  Мне такое не нравится, однако нам в самом деле нужно сокрушить мятежников, а не пытаться одержать верх в споре о престиже. Я согласен с Уриилом.

Михаил скривился, посмотрел на меня почти с ненавистью.

–  Ладно, - проговорил он с таким отвращением, словно жевал жабу, - мы согласны с тем, что все, кто идет в бой против новых мятежников, на одной стороне. И что они прощены тобой, действующим от имени людей.

–  Отлично, - ответил я, делая вид, что не заметил оговорку, - прощены со стороны людей. Пока этого достаточно. А теперь давайте выработаем диспозицию…

Азазель подвигал в воздухе руками, между нами возник невысокий изящный столик с непропорционально длинной столешницей. Азазель картинным жестом бросил на нее рулон бумаги. Тот красиво расстелился по всей поверхности столешницы, не выйдя ни на миллиметр за края.

Я поймал его хитрый взгляд, смотрит победно, сказал небрежно:

–  Масштабируемая, это хорошо. У меня таких сотни.

–  Геенома?
– уточнил он.

–  Что гееном, - ответил я тем же тоном, - есть даже новые карты ада Кингсли Эмиса. Хотя вооб-ще-то это несколько не то, однако тоже весьма, я был впечатлен.

Михаил, не слушая нас, с надменным и раздраженным видом всматривался в карту.

–  Что-то у вас тут слишком сложно, - сказал он.
– Семь уровней? Это что, копируете семь небесных?

–  Типа того, - ответил я за Азазеля.
– Только пирамида афедроном кверху, а вершиной довлеет вглыбь, типа как у страуса. Это птица такая, что никак не долетит до середины Данапра. Давайте думать, как действовать. Первым там гееном, который в народе все знают, его по-простому и домашнему зовут геенной, дальше Врата Молчания, затем Врата Смерти…

–  Врата Первобытной Грязи, - прервал Михаил в нетерпении, - Могильная Яма, Абаддон и Шеол. Но где крепость новых мятежников?

Азазель произнес чуточку злорадно:

–  Боюсь, придется пройти все уровни.

Он нахмурился:

–  Что, в самом деле нашли место даже за Ше-олом?

–  Под Шеолом, - уточнил Азазель.
– Учти, они все сохраняли в тайне и от Вельзевула с его людьми! Потому и выбрали такое место.

Михаил бросил злой взгляд в сторону Вельзевула.

–  Что-то не верится.