Ричард Длинные Руки – принц-консорт
Шрифт:
Астрида огрызнулась:
— У меня не было времени на заклятия!
— Парочку нужно всегда держать наготове, — заметил он назидательно. — Кроме того, интересно было посмотреть, сколько его высочество может выдержать еще, прежде чем, так сказать…
Я оглянулся, под стеной лежит что-то накрытое сорванным с нее широким гобеленом. Судя по очертаниям, женское тело, вон даже торчит кончик женской туфли.
Хрейдмар придержал меня за плечо.
— Не стоит, ваше высочество.
— Она умерла?
— Нет, но смотреть на нее
— Настолько… страшна?
— Ужасна, — уточнил он любезно. — Что вы последнее помните?
Я пробормотал:
— Стало жарко, очень жарко. Ее синие глаза вдруг начали быстро краснеть… И лицо… тоже…
— У вас хорошая защита, — сказал он одобрительно. — Когда Астрида вбежала к вам, вы дымились, просто как сырой дуб на углях!.. Кожа на вас почти вся сгорела, как Астрида говорит, хотя мне в такое трудно поверить… Нет-нет, в это верю, но вы остались живы и… я бы не сказал, что моего умения хватило так быстро заживить ваши раны. Остается предположить…
Я покачал головой.
— Не надо. Не при детях.
Он покосился на Астриду, на губах снова проступила улыбка.
— Я сразу тогда понял, что вы что-то замыслили, но не хотите делать это явно… Это был телетаст?.. Энтоденция?
Я покачал головой.
— Давайте подумаем, что делать с баронессой.
— Да, — сказал он, — конечно… только нам хотелось бы понять, что случилось.
Я сказал угрюмо:
— А того, что увидела Астрида, мало?
Он покачал головой.
— Она вбежала вон в ту дверь. Баронесса к ней стояла спиной, мне Астрида успела сказать, что баронесса кричала на вас, как будто вы ее сильно обидели… Очень сильно обидели!
— А я горел, — сказал я, — да? И если бы вы не успели, от меня осталась бы горстка пепла.
— Верно.
— Чистая душа, — сказал я, — вот что значит жениться по любви… Нет, выходить замуж по любви. Хотя, возможно, барон тоже по любви, иначе почему баронесса так резко?..
— За что она его?
— Не сумел удержаться, — ответил я, — чтобы не поиметь новую служанку. Я говорил с ее младшей сестричкой… Это такая штучка, что еще годик, и уже никто из мужчин ей не откажет. А она будет из них веревки вить… В общем, баронесса либо сама узнала, либо барон повинился… это неважно. Она пришла в такую ярость, что… в общем, в ней пробудилось настоящее женское бешенство, дикое, как у всех женщин в глубине их темных душ, испепеляющее… в прямом смысле слова. Ну, в этом больше Астрида специалист, она тоже еще та зверюка.
Астрида сказала гневно:
— Но почему попросила меня помочь спасти ее от монстра?
— Она не помнила себя в ярости, — пояснил я. — А когда пришла в себя, то была уже, например, в своей спальне… Представляешь, пытаешься вспомнить, что за провал в воспоминаниях… а то и не пытаешься, мало ли какие пустяки в жизни, а тут прибегает кто-то и кричит в ужасе, что господин барон сгорел, а на его месте только расплавленная пряжка от пояса и шпоры на остатках сапог!
Астрида прошептала:
— А на другой день служанка могла спросить, где господин.
— И когда баронесса догадалась, — договорил я, — женщинам даже не нужно догадываться, они чуют, как мой Бобик, то от служанки горстка пепла получилась еще меньше.
— А потом погибли остальные, — сказал я. — И все это время баронесса не понимала, в чем дело, плакала и пугалась, просила спасти ее от ужасного монстра!.. Эх, что же теперь с нею делать, она же скоро очнется… И снова не будет помнить, что случилось.
Астрида вздохнула и промолчала, маг взглянул на меня с интересом.
— А что… есть какие-то варианты?
— Разумеется, — отрезал я. — Она никого не убивала, это ясно. Это ее гнев убивал, но она тогда себя не помнила и… вообще-то в ней тогда был совсем другой человек. Если совсем уж честно, он есть в каждой женщине, спросите Астриду, но баронесса по своей чувствительности как-то сумела в минуту горькой обиды и разочарования это самое извлечь… В общем, раз мы не убили ее сразу, когда вроде бы как бы в порядке самозащиты, то сейчас уже… нехорошо.
Маг кивнул, взгляд стал понимающим.
— Это как в бою можно и нужно убивать, но если захватил в плен, то убивать нельзя? И даже попинать… нехорошо? Хоть и хочется?
— Примерно, — сказал я. — Как долго сможете ее держать во сне?
— Сколько угодно, — ответил он. — Просто нужно раз в сутки подновлять заклятие…
— Столько не понадобится, — сказал я. — Пусть слуги запрягут самых быстрых коней в повозку. Надо отвезти ее в монастырь святого Кристофория. Это близко, мы его проезжали по дороге сюда. Там либо изгонят из нее этого… гм… дьявола, либо… ну, тогда на костер. Но мы должны сделать попытку спасти.
Астрида воскликнула с жаром:
— Спасибо!
Маг поклонился с той же долей иронии.
— Ваше высочество, вы меня удивили. И очень… заинтересовали. Скажу очень серьезно, я даже рад, что вы владеете Мезиной.
Я не стал говорить, что королева здесь Ротильда, а я сбоку-припеку, а еще там же бантик, наверное — розовый, все равно это пустые слова, их можно говорить только тем, кто вообще головой не думает, а таких у нас всего девяносто девять из ста.
Астрида смотрела на меня расширенными глазами. Я повернулся к ней и произнес властно, не сводя жестокого взгляда правителя и завоевателя:
— А тебе я поручаю этот замок, эти земли и всех людей, которые здесь живут!.. Правь мудро и умело, приумножай богатства, споры разрешай честно и беспристрастно.
Она вскрикнула в испуге и возмущении:
— Ричард!
От мага, как вижу, не укрылось, как она назвала меня, мое мудрое и замечательное высочество, но смолчал, только хитро прищурился.
Я поморщился и сказал резче:
— Астрида! Этот замок и земли тебе даю во временное управление, пока баронесса не вылечится.