Ричард Длинные Руки – рауграф
Шрифт:
Я прошелся взад-вперед по комнате, граф прав, но когда я обвел глазами кабинет, злость ударила в голову.
– Дорогой граф, – процедил я сквозь зубы, – а вы знаете, какой хренью я занимаюсь? Только что перед вами мне приносили на утверждение форму для младших слуг! Я должен был выбрать лучшие, на мой взгляд, из представленных образцов и решить, что будут носить во дворце, а что за его пределами. Представляете? Чем я занимаюсь, чем я занимаюсь!
Он пробормотал, несколько ошарашенный:
– Ну, наверное, не только этим? Возможно, и чем-то
– Не крупнее этого шкафа! – огрызнулся я. – Если и мелькнет что-то крупное, то среди таких мелочей проплывает незамеченным, как бревно в куче мусора.
Он развел руками:
– Сэр Ричард, понимаю… Но я не майордом.
– Вам повезло, – сказал я с сердцем. – Или схитрили, а меня подставили! Вас же самого хотели в гроссграфы!
Он улыбнулся:
– А я хоть старый волк, но еще и старый лис. Я хочу удовольствия от жизни. А вам еще пахать и пахать, сэр Ричард, зарабатывать право на отдых!
Я сказал зло:
– Да какая же это пахота? Я даже не царапаю землю! А мог бы такие пласты поднять!
– Еще поднимем, – пообещал он. – Вы в самом деле решили вести отряд?
– Да.
– Лично?
– Решил, – отрезал я. – Может быть, хоть так прерву это свинство.
– Подбирайте нужных людей, – сказал он серьезно, – расставляйте на ключевые места. Позаботьтесь, чтобы и в ваше отсутствие все шло, как и при вас. В Армландии же сумели…
– Тут другое королевство, – сказал я и со стыдом ощутил, что в моем голосе ясно прослеживается жалоба, – мы тут сожгли и повесили больше, чем убили в боях! Нам еще далеко до народного доверия.
Он сказал хладнокровно:
– Делайте то, что нужно, а не то, чего от вас ждут. И вообще, сэр Ричард… Неловко от вас слышать такое! Мы же все помогаем, ну, как можем.
Глава 3
У королей есть власть, но нет моральных принципов. Церковь восполняет этот вакуум, ибо человек без принципов – зверь. Или, если сказать прямо, без Церкви. Церковь одинаково ведет человечество по пути добра и справедливости, не разделяя на королей и простолюдинов, как не разделял и Христос. Для Творца короли, императоры и самые жалкие нищие – одинаковые такие муравьишки, всех любит и обо всех заботится одинаково.
Вообще-то так должен бы и я, с поправкой на мои размеры и мой масштаб, но что-то не получается: одних хочется прибить на месте, других – утопил бы с превеликим удовольствием…
Сейчас иду через залы и кланяющиеся толпы под приветственные возгласы, рядом со мной граф Ришар, барон Альбрехт, Зольмс, Арчибальд, по другую руку сэр Растер, Палант, Ульрих, Рикардо, а сразу за мной, едва не наступая на каблуки, Жерар Макдугал, виконт Штаренберг, Зигфрид, Ульман и чуть менее знатные, но близкие и зарекомендовавшие в боях доверенные лица. Это очень важно, кто где идет, по этим признакам сразу видно, кто у властелина в фаворе, кто в немилости, даже случайное перераспределение толкуют как-то, хотя, конечно, случайностей здесь не бывает…
Правда, нет Макса, сэра Норберта и еще многих, которым я не только доверяю, но и к кому отношусь с нежностью, но одни заняты важными делами, другие просто в дальних частях королевства, а кто-то просто пренебрегает дворцовыми условностями, как Асмер или Бернард…
Я не снимал благожелательную улыбку, пока двигался через весь зал, а когда увидел за спинами разодетых вельмож кричаще скромного Куно, сказал ему строго:
– Иди со мной!
Перед ним расступились, он пошел рядом и слегка сзади, за спинами усиливался шепот. Теперь полдня будут обсуждать, хорошо или плохо для королевского советника, что я позвал, голос майордома прозвучал строго, даже жестоко…
– Садись, – велел я, – и докладывай.
Он спросил робко:
– А можно… стоя?
Я поморщился, махнул рукой:
– Как тебе удобнее.
Я сел за стол, а Куно начал торопливо перечислять, что сделано и что сделать нужно. Я слушал некоторое время, раздражение начало нарастать слишком быстро, я взялся ломать сургучи на конвертах и читать записки и прошения, адресованные мне лично.
Дверь распахнулась, Куно взглянул на меня с немым укором, но молча стерпел вторжение Паланта, младшего сына сэра Гевекса из поместья Лонгфельдов, что так отличился при взятии крепости Стальной Клык.
Молодой рыцарь учтиво и с достоинством поклонился, все такой же ясноглазый и светлолицый, только вином от него пахнуло так мощно, что я сразу представил его в обнимку с сэром Растером.
– Сэр Ричард, – сказал он весело, – я слышал, снова намечается поход? Надеюсь, я участвую?
– А вы хотели бы? – пробормотал я.
Он рухнул в свободное кресло и, закинув нога на ногу, сказал с удовольствием:
– Еще бы!.. Я живу воспоминаниями о тех славных днях… И хотел бы повторить…
– Все повторится, – пообещал я. – И вообще, сэр Палант, чувствуйте себя здесь как дома. Везде… кроме этого кабинета.
Он поспешно подхватился, запоздало сообразив, что в кабинете фактического правителя королевства вести себя нужно иначе, чем в лесу у костра, отвесил стыдливый поклон.
– Простите, ваша светлость. Благодарю!
Куно с бесстрастным лицом смотрел, как молодой рыцарь пристыженно ретировался, я ощутил его невысказанное одобрение, правитель не должен позволять садиться на голову бесцеремонным друзьям, какое бы прошлое нас ни связывало…
…но и отодвигать их далеко нельзя, ответил я так же мысленно. Старая гвардия всегда была и будет опорой.
Я поднес к пламени свечи крохотную сковородку на длинной ручке и держал над огнем, пока сургуч в ней расплавлялся, затем вылил чуточку на лист бумаги, вытащил из ящика большую печать и медленно прижал к горячей лужице, ожидая, пока застынет и там появится четко различимый оттиск.
Куно, продолжая перечень побед и свершений, посматривал с неодобрением, а когда я со вздохом запечатал конверт, предпочитаю такую форму письменных сообщений, обронил очень осторожненько: