Ричард Длинные Руки – вице-принц
Шрифт:
Он зыкнул на секретаря, тот поклонился и торопливо пошел, почти побежал к двери, но карту оставил на столе.
Я снова повел по карте пальцем.
— Вот мой Варт Генц. К сожалению, армия королевства сейчас выполняет миротворческую миссию по принуждению к миру королевства Ламбертинии. Ей уже отдан приказ идти сюда, но Мунтвиг поспеет раньше, ему ближе. Однако из Варт Генца вышли войска четырех верховных лордов, а к ним присоединились все малопоместные рыцари, что горят желанием добыть славу и честь в боях. Эти придут сюда уже где-то через неделю.
Он спросил с надеждой:
— Рыцарские
— Да, — подтвердил я. — Лучшие из лучших. Хотя их, конечно, маловато. Вряд ли больше четырех-пяти тысяч. По дороге к ним присоединятся еще с тысячу, но вряд ли больше.
— А у Мунтвига десятки тысяч только тяжеловооруженной конницы?
— Да, — подтвердил я. — Панцирная конница идет следом за легкой, и она окажется крепким орешком. Я не хотел бы бросить войска лордов в бой, их просто сомнут числом.
— Можно укрыться в городах, — сказал он быстро. — У нас везде высокие и крепкие стены! А защищать гораздо легче. Да и не сможет конница ничего сделать, кроме как разбить о наши камни свои дурные головы…
— Хороший план, — согласился я. — Надо только продержаться до подхода основных войск.
— Армии Варт Генца?
— У меня есть и другие армии, — пробормотал я, — но все далековато… Однако мы должны выдержать и это испытание. Господь посылает их только тем, на кого рассчитывает.
— Я сейчас же отправлю гонцов в города, — сказал он, — чтобы там готовились принять и разместить войска ваших лордов!
— Спасибо, Ваше Величество, — поблагодарил я.
Он громко хлопнул в ладоши, дверь тут же распахнулась, появился слуга в черном и с красным платком на плече, знак принадлежности к дворцовой прислуге.
— Покои для его высочества готовы? — осведомился король строго. — Проведи его, проследи, чтоб все было… Принц, мы с супругой ждем вас к обеду!
Мы раскланялись, уже как равный с равным, король остался рассматривать карту, где и города не там, и через горы есть проход, проклятые местные лорды утаили сведения от сюзерена, а я отправился за молчаливым слугой.
Пыль я отряхнул быстро, потом меня поскребли в горячей воде, погрузив по шею в ванну. Я вообще-то мыться не люблю, как и все нормальные мужчины, но обожаю полежать в ванне, да еще когда вот так гладят и чешут, сперва по делу, отскребывая грязь, а потом уже игриво, намекающе, перехихикиваясь над головой и то и дело касаясь затылка и плеч горячими вторичными в намокших рубашках.
Едва я оделся, явился слуга.
— Ваше высочество, — произнес он с таким почтением, словно это я здесь король, — вас ждут в малом зале для обеда в домашней обстановке.
— Обед, — сказал я по-солдатски, — это хорошо, как думаешь?
Он поклонился и ответил смиренно:
— А еще и ужин, ваше высочество.
— Молодец, — похвалил я, — правильно отвечаешь!
И пошел за нам, сгорающим от счастья, что сумел ответить так, что его похвалил сам Ричард Завоеватель, а я двигался следом и думал, что вот так и завоевываются симпатии простого народа. Сегодня же расскажет всем слугам, насколько же я прост и человечен, мудр и проницателен, и вообще лучший государь на всем белом свете…
Глава 14
Двери
Видимо, король выбирал жену по себе, в смысле, такую же рослую и могучую, поистине королеву по стати, широкую в кости, с круглым лицом и толстыми руками, и сейчас за столом их можно принять за брата и сестру.
Я отвесил церемонный поклон.
— Ваше Величество…
Он сказал приветливо:
— Проходите, принц, садитесь. Это моя супруга, Сабриния из Нортбергии.
Я поклонился королеве.
— Ваше Величество…
Она мягко улыбнулась.
— Садитесь, принц, никаких церемоний.
Я сел в указанное мне кресло, еще три свободны, что и понятно, у короля еще два сына и дочь, слуга поставил передо мной серебряную тарелку размером с поднос, а из боковой двери начали появляться повара и поварята с блюдами, на некоторые из которых король указывал пальцем, на другие — королева, а я, не чинясь, выбрал первые же из показанных, это жареный гусь с яблоками и гречневой кашей, на остальное даже не стал смотреть.
Слуга, двигаясь бесшумно, как привидение, налил в кубки вина. Я уловил движение сбоку, быстро дернулся в ту сторону, но это вошла в комнату рослая и широкая в плечах девушка, одетая по-королевски.
Если король Ричмонд огромен и дороден, жена его тоже почти великанша, а эта девушка… я бы не сказал, что безобразна, просто от женщин ждем кротости и послушания, а еще чтоб рядом с ними мы казались сильными и мужественными, а дочь Ричмонда ростом чуть ли не с меня, плечи широкие, лицо выразительное, даже красивое, точнее — характерное, но не та мелкочертность, которую ждем от женщин, а гордый орлиный профиль с горбатым носом, выпуклые глаза, зауженные щеки и скулы, из-за чего лицо выглядит как бы летящим вперед.
Я вскочил, поклонился.
— Принцесса… Счастлив приветствовать вас.
Король пророкотал благодушно:
— Дорогая, ты даже не представляешь, кто это.
Она ответила ожидаемо сильным голосом самостоятельной женщины:
— Уже представляю. Слуги сказали. Принц Ричард, наш сосед?
Я поклонился снова.
— Имею честь им быть, принцесса. Знал бы, что у меня такие замечательные соседи, постарался бы напроситься к вам в гости раньше.
Я отодвинул ей кресло, чем удивил, а когда она подошла к столу вплотную, ловко подсунул под ее широкий зад.
Ричмонд сказал гулко:
— У вас изящные манеры, принц. Чувствуется южанин! У нас, северян, все проще и бесхитростнее. А наша Лиутгарда помолвлена с графом Снорриком Твердошлемом из Шумеша, это еще севернее, а значит… ха-ха!.. еще дремучее по части ужимок и комплиментов.
Я ему улыбнулся, а Лиутгарде сказал серьезно:
— Ваше высочество, я наслышан о вашем обручении с графом из Шумеша, это королевство останется в веках славной защитой неприступной крепости Эвергарт, где Мунтвиг положил треть своей армии и отступил, несолоно хлебавши!