Ричард Длинные Руки – вице-принц
Шрифт:
Логирд охнул, я увидел, как прямо из почвы появилась и поползла вверх по стенам и двери, нарушая все законы гравитации, густая красная жидкость. От самых крупных наплывов отрывались крупные шматки и тоже ползли вдогонку.
— Ладно, — сказал я, — на свете есть много чего, Логирдио, что и не снилось нашим и даже забугорным мудрецам…
Я поднял кулак, чтобы постучать, но створки дважды дрогнули, словно стараются раздвинуться, застряли, затем нехотя и со скрипом начали расползаться, уходя в щели, а передо мной
Логирд шепнул торопливо:
— Мне дальше нельзя…
— Страшно? — спросил я.
— Нет, — прошептал он едва слышно, — там мощная защита.
— От призраков? — спросил я.
Он покачал головой.
— Универсальная. В том числе и от людей!
— Тогда и я не пройду…
Я продолжал идти, уже в спину догнал тревожный голос:
— Да я и не уверен, ваше высочество, что вы, гм, человек…
— Что-о?
— В смысле, нормальный. А на сумасшедших они не реагируют. Настроить, я слышал, на таких трудно.
Камень прогретых за день солнцем плит остался позади, под моими подошвами грозно заблистали черные с золотыми звездами квадраты.
Длинный сумрачный зал осторожно двигается мне навстречу, по обе стороны одна за другой выступают из полутьмы толстые колонны, однако идут не от пола, а все на возвышении, где вырезаны странные символы…
Сердце мое застучало чаще и взволнованно. Весь зал выдержан в необычном стиле, очень знакомом, хотя и очень смутно, никогда таких не видел, но нечто близкое мне…
Ощущение от зала такое, что кто-то видел нечто подобное в древности, и это настолько запало в сердце и сознание, что воплотил в камне то, что зрел в металле и неметалле. Возможно, надеялся, что проявятся некие необычные свойства, какие мог наблюдать тогда, или же просто пытался воссоздать, как священное место, святилище…
Непонятные символы, как вижу, пытались воспроизвести, подгоняя под изображение дивных животных, никогда не существовавших…
Хорошо бы Логирду взглянуть, мелькнула мысль, у него знания по древним эпохам из ушей выплескиваются…
Факелы по обе стороны зала горят не слишком, лучше бы вообще не мешали, лестницу наверх я увидел, уже когда приблизился к ней: широкая, мраморная, покрыта толстым зеленым ковром, слишком неудобным, чтобы по нему ходить.
Я двинулся по самому краешку, опираясь одной рукой на массивные перила, настороженно прислушиваясь и внюхиваясь.
Каменные статуи в нишах мало того, что провожают меня взглядами, еще и поворачивают головы. Одна даже сделала движение сойти с пьедестала и пойти за мной, но я в испуге ускорил шаг, и она, поколебавшись, вернулась на место.
Портреты на стенах тоже не просто смотрят на меня, знаю этот прием художников, но на их лицах появляется выражение заинтересованности, удивления, однажды даже донесся удивленный возглас, впрочем,
Я прошел через зал, все больше замедляя шаг, дальше в стене дверь, вместо ручки львиная пасть, ага, щас я вложу в нее пальцы, украшения из серебра, что обнадеживает, нечисть таких мест избегает…
Дверь я толкнул коленом, совсем уж сапогом пнуть не решился, хоть и принц, но ведь благородный принц, каким себя выказываю избирателям… ну, их пока еще нет, а вот налогоплательщики есть и будут.
Небольшой кабинет, типичная захламленная комната колдуна с множеством фолиантов, с черепами и всякими странностями, за столом человек в свободной одежде, среднее между римской тогой, плащом странника и накидкой патриархов.
Седые волосы падают на плечи, лицо в глубоких морщинах и вообще очень немолодое, но и не старое, а глаза смотрят бодро, хотя и без интереса на неожиданного гостя.
— Здравствуйте, — сказал я почтительно, — меня зовут Ричард.
Он поморщился.
— Мне все равно, как тебя зовут, юноша. Хотя и впечатляет, что ты прошел сюда.
— Это было нетрудно, — сказал я скромно, — господин… господин…
— Магалалэл, — произнес он холодно. — Чародей Магалалэл. Это на тот случай, если ты слышал о таком, и теперь будешь знать, к кому вломился.
Я сказал торопливо:
— Но разве вы не нарочито поставили слабую защиту, чтобы дураков отсеивала, а сильные проходили?
Он поморщился.
— Да, верно, но это было давно. Моя впечатлительность молодости и желание общаться с годами постепенно испарились. Кто ты и что тебя сюда привело? Говори быстро, у меня нет лишнего времени разговаривать.
— Время — деньги, — ответил я послушно, — говорю быстро: мне нужен эликсир Гарганьюла.
Он фыркнул.
— И что? Я должен вот так взять и отдать? С какой стати?
— Чтобы спасти мне жизнь. — сказал я. — Враги засунули мне в желудок аккотису, она за неделю сожрет там все. Вытащить может только ведьма Квилла, но она за эту пустяковую услугу потребовала эликсир.
Он посмотрел на меня злыми глазами. Зрачки сузились.
— Квилла?.. Она еще жива?.. Нас так мало осталось, что радуешься даже тем, с кем раньше воевал.
Я сказал с надеждой:
— Вы дадите эликсир?
Он покачал головой.
— Нет, конечно. Он слишком дорого достается. Даже для Квиллы, хотя и желаю ей долгой жизни, сам вот удивляюсь.
— Но, — сказал я, — может быть… я мог бы сделать что-то для вас?
Он оглядел меня с головы до ног.
— Как в детской песенке, когда посылаешь с поручением к одному, тот к другому, а другой к третьему, пока не выполнишь десять поручений?.. Да, так бывает, героя гоняют по кругу, но в твоем положении, юноша, времени маловато.