Риф яркости

Брин Дэвид

– Теперь ты видишь, что вам противостоит, – сказала стоящая рядом, в окружении нескольких настороженных милиционеров, Линг. – Это не то, что сбить несколько роботов-охранников.

– Я в этом не сомневался, – ответил Ларк, заслоняя глаза и всматриваясь в сияние: прожектора корабля освещали место, где лежали развалины станции чужаков. После двух бессонных ночей шум двигателей корабля напомнил Ларку рев самки лиггера, только что вернувшейся с охоты и увидевшей искалеченным своего детеныша. И теперь она ревет в убийственном гневе.

– Но

ты ведь знаешь, еще не поздно, – продолжала Линг. – Если передашь нам мятежников-фанатиков – и ваших Высоких Мудрецов, ротены будут рассматривать не коллективную, а индивидуальную вину. Наказание не обязательно будет всеобщим.

Ларк знал, что должен рассердиться. Повернуться и разоблачить ее лицемерное предложение, напомнить доказательства, которые все видели: ее хозяева планировали всеобщий геноцид.

Его остановили два обстоятельства.

Во– первых, хотя теперь все знали, что ротены собирались развязать кровавую гражданскую войну, нацеленную прежде всего на человеческое население Джиджо, подробности оставались неясны.

А дьявол заключен в подробностях.

К тому же Ларк слишком устал, чтобы выдержать еще один спор с молодой женщиной-биологом. Он повернул голову и шею, подражая урскому пожатию плечами, и ответил на Галдва:

Разве у нас нет (гораздо более важных) дел, чем обсуждать (напряженно) абсурдные предложения?

Охранники, которые сопровождают их в укрытие, одобрительно засмеялись. Другие группы сейчас сопровождают Ранна и Ро-кенна в различные убежища, разделяя заложников как можно дальше.

Да, но почему мне поручили именно Линг?

Может, решили, что она будет слишком занята спорами со мной, чтобы попытаться бежать?

Насколько ему известно, им, возможно, придется провести вместе немало времени.

Они молча продолжали смотреть, как могучий корабль летает взад и вперед, освещая все уголки Поляны, каждое место, где всего несколько мидуров назад стояли павильоны. С далекого горного склона зрелище казалось ошеломляющим, гипнотическим.

– Мудрец, пора идти, здесь все еще небезопасно.

Это произнесла сержант милиции, маленькая жилистая женщина, по имени Шен, с блестящими черными волосами, тонкими чертами лица и смертоносным складным луком на плече.

Ларк замигал, вначале не поняв, к кому она обращается.

Мудрец – а, да.

Потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть. Ларк всегда считал, что ересь приведет к дисквалификации, вопреки его подготовке и достижениям.

Но только мудрец может принимать решения в делах жизни и смерти.

Группа снова двинулась, но Ларк не мог удержаться и не оглядываться на Линг. Хотя большую часть времени ему хотелось “удавить ее”, это, конечно, всего лишь оборот речи.

Ларк

сомневался, что ему удастся выполнить свой долг, если до этого дойдет. Даже сейчас, грязная и уставшая, женщина удивительно красива. Приятно на нее посмотреть.

Около мидура спустя полный отчаяния крик послышался в горах, отразился от заснеженных вершин и вернулся со всех сторон, заставив задрожать деревья. Солдаты показывали назад, туда, откуда пришли, где только что сверкание звездного корабля стало невыносимо ярче. Все бросились назад, к последнему повороту, откуда открывался вид на юго-запад, и заслонили руками лица.

– Ифни! – ахнул Ларк. Солдаты сжимали свое примитивное оружие или тщетно делали знаки, отвращающие зло. У всех лица побелели от отраженного света.

– Не… может… быть… – тяжело выдохнула Линг, делая паузы после каждого слова.

Огромный ротенский корабль по-прежнему висел над Поляной как и раньше, укутанный в сияние.

Но только теперь свет бил не только вниз, но и сверху, и отбрасывал его новый пришелец.

Другой корабль.

Гораздо, гораздо больший корабль, словно взрослый ур рядом со своей личинкой.

Ларк тщетно пытался примериться к масштабам. Но в голову приходили только святотатственные мысли.

Новое чудовище настолько велико, что вполне могло отложить Святое Яйцо, и в нем еще оставалось место для многого другого.

Вися под этим гигантом, корабль ротенов издал скрежет и задрожал, словно пытаясь улететь или просто сдвинулся с места. Но свет, льющийся на него сверху, как будто приобрел характер физического вещества, чего-то прочного, прижимающего к земле. Меньший корабль окрасился золотистым цветом и тяжело опустился на почву Джиджо. Густое свечение накрыло его, сгустилось и затвердело, остывая.

Как воск, тупо подумал Ларк. Потом вместе с остальными повернулся и побежал через лес в ночь, бежал так долго, как могло вынести тело.

Аскс

Что это, мои кольца? Что за дрожь проходит по всей нашей груде?

В ней есть что-то знакомое.

Какой-то знакомый ужас.

В ослепительном свете мы стоим на праздничной поляне, заключенные в кокон застывшего времени, и вместе с нами застыли в движении сорванные листья и ветки – вблизи закованного в золото корабля.

А сверху эта новая сила. Новый титан.

Обжигающие лучи тускнеют. Посреди оглушительного гудения чудовищный корабль опускается, раздавив все оставшиеся деревья на южном краю долины, изменив русло реки, заполнив небо подобно горе.

Чувствуете ли вы это, мои кольца?

Испытываете ли предчувствие, которое заполняет нашу сердцевину ядовитыми испарениями?

В огромном борту корабля раскрывается люк, достаточно большой, чтобы поглотить целую деревню.

И на внутреннем освещенном фоне показываются силуэты.