Риона
Шрифт:
Наконец пройден незаметный рубеж. Только экран мигнул красным, отмечая прохождение точки невозвращения. Пора!
— Катерам взлет, — Ратибор не узнал свой голос, — четыре эскадрильи вектором 18–37, два полка вектор 03–27, два полка истребителей на прикрытие крейсеров, остальным оставаться в резерве. Контр-адмирал Семенов, принять управление катерными группами!
Силуэты катероносцев словно взорвались, выстреливая звенья истребителей и штурмовиков. Клипера дальнего дозора сбросили скорость, пропуская вперед эскадры, и заняли место в конвое. Ратибор последний раз окинул взглядом строй первой эскадры. Корабли держали строй как на параде: «Высокая Радуга», «Винетта», «Сирин», «Маршал Жуков», «Адмирал Ушаков», «Черная пелена» всего восемь крейсеров идущие двумя пеленгами
— Противник на дистанции выстрела, — доложил корабельный мозг. Вспыхнули перекрестия прицелов.
— Огонь! Всем открыть огонь! Штурмовикам в атаку. Распределить цели, — последовал легкий толчок отдачи вакуумных импульсаторов «Каменца». Крейсера открыли энергичный огонь по приближающемуся противнику. Фрегаты пока молчали, слишком большое расстояние для их скорострелок, но вскоре в дело вступят и они. Картина боя на секунду помутнела и подернулась рябью: щит принял и поглотил импульс вражеского крейсера. Подчиняясь приказам адмирала, первая эскадра развернулась на перерез догонам, вторая и третья эскадры плавно повернули, стремясь охватить противника с флангов. Вскоре все корабли вошли в огневой контакт с противником.
Бой запомнился в виде разрозненных отрывков. Корабли маневрировали, осыпая друг друга импульсами резонаторов. Фрегаты держались позади крейсеров, поддерживая их огнем своих импульсаторов. Иногда они организованно выскакивали вперед, стремясь прорваться к противнику на дистанцию уверенного торпедного залпа. Иногда получалось, иногда нет. Крейсер «Мечник» через уже 24 секунды после первых залпов покинул строй, получив прямое попадание торпеды. Край семисотметрового диска корабля был жестоко исковеркан, лохмотья рваного металла окружали пробоину. На корабле боролись за живучесть, отрезая переборками разгерметизированные отсеки. Орды ремонтных киберов самоотверженно бросались на пробоины, стараясь восстановить герметичность. В бою корабль, потерявший 14 человек экипажа, больше не участвовал.
— Уничтожен эсминец, два попадания в крейсер типа «Баобаб», — бесстрастным голосом докладывал корабельный мозг. На экране кружился сумасшедший хоровод красных и зеленых точек. Вторая и третья эскадры взяли в тиски ударную группу догонов. Эскадрильи катеров четкими ударами расчищали путь первой эскадры схватившейся в ближнем бою со второй догонской группой. Ратибор вовремя среагировал на изменение обстановки и перебросил на передний край еще три полка катеров. Это помогло минимизировать потери. Эфир заполнился разноголосицей: приказы, доклады, просьбы о помощи и огневой поддержке, тревожные сигналы SOS спасательных капсул. Приемники улавливали в этом хаосе скрежетоподобные переговоры догонов.
Сражение шло с перевесом на стороне людей, но противник не отступал. Вот штурмовик сбросил торпеды и через секунду исчез в пламени вспышки, но его торпеды нашли свою цель, овал догонского крейсера раскололся на три части и выпал в обычное пространство из надпространственного континуума, в котором шел бой. Потерявший управление руссколанский фрегат столкнулся с догонским эсминцем. Оба корабля в мгновение ока в яркой вспышке аннигиляции превратились в облако газа. Еще один догонский «Коралл» атакованный со всех сторон роем катеров выпал в пространство глыбой расплавленного металла. Эскадрилья истребителей «Дракон» прорвалась почти к борту вражеского эсминца, поливая его корпус огнем скорострелок. Следом за истребителями к цели подошли три «Полкана», видимо скорострелки «Драконов» вывели из строя мелкокалиберные импульсаторы догона, и штурмовики отстрелялись, почти не встретив сопротивления. Целых шесть торпед разнесли вражеский крейсер на атомы.
В память Ратибора намертво врезался штурмовик «Полкан», вырвавшийся из гущи сражения с двумя спасательными капсулами на буксире. «Надо наградить экипаж катера», — механически отметил адмирал. Пятерка догонских
Неожиданно все стихло. Бой прекратился. Шесть догонских крейсеров и две дюжины эсминцев удирали в россыпную, отбиваясь от яростных атак катеров. Один крейсер вспыхнул маленькой звездой и, потеряв ход, выпал в пространство. Через несколько секунд вторая вспышка отметила место его гибели. Ратибор бросил взгляд на хронометр и не поверил своим глазам, бой длился всего три минуты, для него эти три минуты растянулись как три часа.
Прямо по курсу на орбите Рионы дрейфовали четыре тяжелых крейсера и три эскадрильи катеров. Как символ победы рядом с сигарообразной тушей «Рарога» проплывали обломки орбитального форта.
Доклады о потерях были неутешительны. Почти все корабли получили повреждения. Крейсера «Старогорск», «Звездоград», «Жуков», одиннадцать фрегатов и 86 катеров погибли. Два тяжелых, три ударных крейсера и катероносец требовали серьезного ремонта. Катерные группировки были боеспособны только на 50 %.
— Могло быть и хуже, — тяжело вздохнул Ратибор, обращаясь к самому себе.
— Флот, перестроиться ордером Р-1. Десант, подтянитесь! — голос адмирала обрел прежнюю твердость, — начинаем высадку.
Маневровая группа полным ходом уходила от разворачивающегося за спиной сражения. Догонские эсминцы как стаи волков набрасывались на эскадры людей. Штурмовики волна за волной шли в самоубийственные атаки на вражеские крейсера и линкоры. Десятки самонаводящихся торпед выискивали свои жертвы в хаосе битвы. Четкие плоскости ударных крейсеров как всесокрушающие, ледяные торосы плыли в этом аду. А четверка тяжелых крейсеров уходила от сражения, со стороны казалось, что они позорно бежали.
Прямо по курсу рос диск Рионы, на экранах горели яркие отметки догонских кораблей: три крейсера, восемь эсминцев и самое страшное, два орбитальных форта. Набитые до отказа тяжелым вооружением, закованные в силовую броню гиганты спокойно поджидали горсточку руссколанских кораблей. На экранах «Муромца» загорелись перекрестия прицелов.
— Катерам на старт. Связать боем корабли, — Сибирцев отдавал приказы спокойным будничным тоном, как будто всю жизнь командовал боевыми эскадрами. — Крейсерам уничтожить форты. Распределить цели.
Ритмичные толчки стартующих катеров были ответом. Очереди «Полканов» и «Драконов» понеслись навстречу противнику. Прицелы крейсеров впились в силуэты догонских фортов. Огонь! Огонь! Огонь!
Мягкий толчок торпедного аппарата, разорванный пополам эсминец, ревущие от перегрузок реакторы, плавящаяся броня, вырывающийся через пробоины воздух. «Муромец» резко изменил курс, переборки стонали от чудовищных перегрузок. Рядом с крейсером прошли две торпеды и взорвались расстрелянные зенитками следовавшего позади «Святогора». Гравикомпенсаторы тонко пищали, выравнивая перегрузки. Славомир Прилуков пристально вглядывался в трехмерный экран, стараясь не пропустить тот момент, когда его штурмовики и истребители прорвутся через заградительный огонь догонского крейсера. Есть! Звено истребителей проскочило через огонь зениток и прошло почти у самого борта вражеского корабля, сжигая огнем своих скорострелок орудийные башни и выносные элементы антенн. Зенитный огонь ослаб и сразу два звена «Полканов» сбросили торпеды. Короткий приказ для увлекшихся боем пилотов, и катера перестроились, выходя на следующую жертву. За кормой вертких скоростных «Полканов» и «Драконов» вспыхнуло клокочущее, бьющее протуберанцами ядерное пламя.