Ришелье. Спаситель Франции или коварный интриган?
Шрифт:
Вечером того же дня королева получила письмо от короля:
"Государыня и возлюбленная супруга, с удовольствием и от всего сердца сознаёмся в неосновательности подозрений, дерзких и несправедливых, которые пробудили в нас некоторые события в Амьене. Мы желали бы публично заявить вам, сколь глубоко были мы тронуты явной несправедливостью, пусть и невольной. Посему завтра приглашаем вас в замок Сен-Жермен, а если вы желаете доказать и ваше незлопамятство, то потрудитесь надеть аксельбант, подаренный вам в начале прошедшего года. Этим вы совершенно нас порадуете и успокоите".
Это
Впрочем, кардинал упустил из виду только одно: герцог Бекингэм был фактическим правителем Англии, и он мог организовать всё, что ему было угодно.
Перед самым балом кардинал нашептал королю, что нужно обязательно проследить, наденет ли королева его бриллиантовые подвески. А дальше всё якобы было, как у Дюма. Король всё время спрашивал:
— Где же подвески, дорогая? Что-то я их не вижу. А мне так хочется ещё раз убедиться, что они вам к лицу.
А королева отвечала:
— Их сейчас принесут, Ваше Величество.
Король, в число достоинств которого отнюдь не входило умение владеть собой, уже готов был прилюдно наградить королеву пощёчиной. Но тут прибежала герцогиня де Шеврез и протянула Анне Австрийской футляр. Королева была спасена — это герцог Бекингэм прислал курьера с подвесками и письмом, в котором говорилось:
"Заметив пропажу подвесок и догадываясь о злом умысле против королевы, моей владычицы, я в ту же ночь приказал закрыть все порты Англии, оправдывая это распоряжение мерой политической. Король одобрил мои распоряжения. Пользуясь случаем, я приказал изготовить новые подвески и с болью в сердце возвращаю моей повелительнице то, что ей угодно было мне подарить".
Итак, королева предъявила мужу подвески "в целости и сохранности". Король ничего не понял, но сразу успокоился, а кардинал был посрамлён, оконфужен, дискредитирован (можно выбрать любое слово по желанию).
Имела ли на самом деле место подобная интрига с подвесками, никто точно сказать не сможет.
Биограф кардинала Франсуа Блюш, например, уверен, что "история с подвесками совершенно абсурдна". Обосновывая своё мнение, этот известный историк задаётся следующим вопросом:
"Как в 1625 году, через год после своего вхождения в Королевский совет, только лишь терпимый королём, но ещё не любимый им министр мог бы из мести королеве обвинить её перед супругом?"
Однако, если вся эта история и происходила, упрямые факты говорят о том, что события просто не могли выстроиться так, как мы привыкли думать после прочтения "Трёх мушкетёров". Хотя бы по той простой причине, что, отправься четверо друзей в Англию, в тех условиях живыми бы им точно не вернуться.
А что же наш герой? Говоря о его так называемом романе с Анной Австрийской, историк Франсуа Блюш совершенно справедливо отмечает, что кардинал был "слишком поглощён публичными делами, слишком озабочен своим долгом, слишком ревнив к своей власти, чтобы рисковать положением ради любовных интрижек".
Он же утверждает:
"Если красота Анны Австрийской и волновала его, его отношения с ней чаще всего заключались в том, чтобы умаслить её в попытках шпионить за ней, в постоянном стремлении отвлечь её от тоски по испанскому прошлому и сделать большей француженкой. То есть в основном это была политика".
А вот Франсуа де Ларошфуко в своих "Мемуарах" пишет про то, как развивались отношения могущественного кардинала с Анной Австрийской, следующее:
"Все, кто не покорялся его желаниям, навлекали на себя его ненависть, а чтобы возвысить своих ставлен ті ков и сгубить врагов, любые средства были для него хороши. Страсть, которая издавна влекла его к королеве, превратилась в озлобленность против неё. Королева чувствовала к нему отвращение, а ему казалось, что у неё были другие привязанности. Король был от природы ревнив, и его ревности, поддерживаемой ревностью кардинала, было бы совершенно достаточно, чтобы восстановить его против королевы".
Итак, кардинал де Ришелье плёл интриги вокруг Анны Австрийской, а Анна Австрийская с её уязвлённой гордостью и неудавшейся любовью терпеть не могла кардинала де Ришелье. С другой стороны, Людовик XIII с каждым днём всё больше и больше привязывался к кардиналу. Тот же Франсуа Блюш называет этот почти сформировавшийся политический тандем "согласием, которое среди бесконечных случайностей способствовало единству суверена и его министра".
Кончилось же всё тем, что многие историки квалифицируют как "двоевластие".
Луи де Рувруа де Сен-Симон, великий поклонник Людовика XIII, сделавшего его отца герцогом, по этому поводу пишет:
"Любое из великих деяний, которые свершались тогда, происходило только после того, как было обсуждено королём с де Ришелье в самой глубокой тайне".
А великий французский философ и писатель Вольтер, отмечая всемогущество кардинала, даже сделал такое заключение:
"Ему не хватало только короны".
Что же касается Анны Австрийской, то, по сути, кардинал просто "стравил" её с Людовиком XIII и очень умело свёл "на нет" всё её влияние.
Конечно, Анна Австрийская жаждала мести и готова была ввязаться в любую интригу, направленную на свержение кардинала. В частности, она имела прямое отношение к заговору герцогини де Шеврёз и маркиза де Шале.
Заговор Анри де Талейран-Перигора (он же граф де Шале) имел место в 1626 году, и это была первая серьёзная попытка устранения кардинала де Ришелье его политическими противниками. Более того, этот заговор стал важнейшей частью ещё более широкого замысла по низложению Людовика XIII и возведению на трон его младшего брата Гастона.