Рискнуть и победить (Солдаты удачи - 5)
Шрифт:
Только хлебный и молочный отделы торговали, как и раньше. Но пить в такой день молоко - да что же это такое? Это даже не издевательство, а просто глумление над рабочим человеком и ветераном труда!
Не выгорело и у тех, кто, махнув рукой на затраты, решил разжиться бутылкой в кафе или ресторане. Почти все средней руки кафе были закрыты, работали только валютные бары и ресторан гостиницы "Висла". Но швейцары и разговаривать отказывались насчет бутылки. "Проходите, раздевайтесь, заказывайте, вас обслужат" - вот и все, что они могли сказать. Да это какие же бабки нужно иметь, чтобы позволить себе выпить в таком кабаке! Сунулись в "Берлогу", но и там ничего не вышло. На запертой двери висело
* * *
О том, что происходит в городе, Антонюку сообщили уже через полчаса после окончания митинга, когда он с членами своего предвыборного штаба сидел в просторном кабинете в офисе Фонда социального развития и оценивал воздействие, которое этот митинг должен оказать на исход выборов. Антонюк был доволен. Демократы проиграли там, где хотели и могли выиграть. Это и есть отличие настоящего политика от дилетанта: умение превратить успех противника в его поражение. Он сумел. И ничто уже не помешает ему одержать во втором туре выборов убедительную победу. У демократов не осталось больше ни одного козыря.
Все складывалось удачно. Все. Последние опросы показывали, что за губернатора будут голосовать не больше двадцати процентов избирателей. Председатель "Яблока" Мазур очень убедительно выступил по телевидению и обосновал свою позицию: голосовать "против всех". Пусть не все последователи "Яблока" проголосуют как советует руководство, но единицы проблемы не решат. 31 процент КПРФ и 12 процентов жириновцев гарантировали Антонюку победу. 43 процента против 20 - тут не нужно быть опытным социологом, чтобы предсказать результат.
На первые сообщения о том, что в городе закрыты все частные палатки и магазины, Антонюк как-то не обратил внимания. Но дальнейшие сообщения заставили его встревожиться. Особенно обилие прокоммунистических плакатов, развешанных на улицах города без ведома и участия его избирательного штаба. На кинотеатре в центре города видели даже плакат с давними дурацкими словами Хрущева:
"Партия торжественно обещает: нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме".
Это была идеологическая бомба. Антонюк понял: вот почему деньги решили выдавать именно 7 ноября. И еще понял: за всеми этими делами стоял не губернатор и его избирательный штаб. При всей своей власти губернатор не смог бы заставить всех частных владельцев закрыть свои лавчонки и магазины. Мобилизовать милицию и перекрыть все подпольные каналы торговли водкой это он мог. Но не более того.
Антонюк понял, что нужно действовать - и быстро. Он связался со своим старым знакомым, генеральным директором АО "Ликеро-водочный завод", и предложил полуторную цену за три фуры водки, которую можно будет продавать прямо с машин. Оплата наличными, из рук в руки. Отгрузка - немедленно. Но генеральный директор АО отреагировал на это чрезвычайно заманчивое предложение весьма странным образом. Он сказал, что склады у него пусты, а линии остановлены, и рабочие распущены по домам по случаю праздника и выдачи зарплаты. Завтра - пожалуйста, сколько захотите, а сегодня - нет. Через полчаса непрерывных звонков Антонюк нашел в области склад водочного завода, в котором имелось достаточное количество водки. Владелец удивился столь необычному предложению, но выразил полное согласие участвовать в сделке. Через час с небольшим к воротам склада подъехали три грузовые фуры, арендованные фондом Антонюка у владельца транспортной конторы. Но при въезде их встретили крепкие серьезные молодые люди в черной коже и настоятельно посоветовали разворачиваться и убираться домой. Экспедиторы, посланные с фурами, были людьми опытными и сразу поняли, что спорить не стоит. А водителям вся эта история вообще была до лампочки. Есть груз - грузи. Нет - нет. На повторный звонок Антонюка владелец склада что-то забормотал о том, что он ошибся, и весь груз водки уже расписан другим клиентам, и он рад бы, конечно, но...
Антонюк бросил трубку. Все происходящее не было случайностью. В игру против него вступила какая-то крупная сила. Только один человек в городе мог обладать такой властью - Кэп. Но Кэп был мертв, и пока у него не обнаружилось сильного преемника, который продолжил бы его дело и его политику. Кэп был человеком осторожным, и никого не наделял достаточной властью, справедливо опасаясь конкуренции. В его ближайшем окружении уже начались разборки, и пара странных убийств, происшедших всего через два дня после взрыва "линкольна" Кэпа, свидетельствовали о том, что осиротевшие бандиты сейчас меньше всего думают о предстоящих выборах. А тем более не замысливают и не осуществляют таких иезуитски-хитроумных комбинаций, как эта с водкой.
Кто? На сегодня это был главный вопрос. Антонюк не сомневался в том, что вся эта акция с магазинами имела своей очевидной и нескрываемой целью напомнить горожанам о тех временах и порядках, которые вполне могут вернуться в случае победы кандидата КПРФ. И не было никаких сомнений в том, что она окажет заметное влияние на результат выборов. Пусть не решающее, но сильное. Люди еще слишком хорошо помнили, как в конце 80-х достать нормальную крупу, не говоря уж о мясе и колбасе, было огромной проблемой. И некто нашел способ напомнить об этом тем, кто начал о недавних временах подзабывать.
Но все же главное было понять - кто?
Это было чрезвычайно важно для самого ближайшего будущего, поскольку неизвестный противник влиятелен и хитроумен и от него можно ожидать новых неведомых неприятностей.
Итак, кто?
Какая сила могла заставить тысячи торговцев безропотно закрыть свои лавчонки? Здесь не было вопроса. "Крыша". Криминал. И не простой, а из высших авторитетов, из тех, кто мог отдать приказ, обязательный для всех. У Антонюка не было прямых выходов на воротил криминального бизнеса, он намеренно избегал таких контактов, понимая, что любая засветка поставит крест на его политической карьере. Но без криминала не мог сейчас обходиться в России ни один бизнес. А уж что касается раздела порта города К.
– тем более. Антонюк никогда лично не встречался с Кэпом. Через посредников им удавалось договариваться о сферах влияния, и каждый добросовестно выполнял свои обязательства. Не потому, что они полностью устраивали договаривающиеся стороны, а потому, что война - это всегда плохо для бизнеса и очень часто вредно для здоровья и нервов.
Криминал-то криминал, но сейчас одних догадок было мало. Нужно было точно знать, откуда у этого дела ноги растут. На МВД и местное отделение ФСБ Антонюк не мог рассчитывать. Они и пальцем не шевельнут для него. Они служат нынешнему губернатору. Эта недальновидность обойдется их руководителям, конечно, очень дорого, когда Антонюк займет губернаторское кресло. Он был не из тех, кто прощает такие вещи. Но это - в будущем. А ответ нужен сегодня, сейчас.
И был, пожалуй, только один человек, который мог ему в этом помочь.
Антонюк отпустил членов своего предвыборного штаба, минут двадцать раздумывал, то усаживаясь в черное кожаное кресло с высокой спинкой, то расхаживая по толстому ковру. Потом вызвал референта и распорядился найти начальника его охраны Пастухова и приказать срочно прибыть сюда.
Да, Пастухов и был тем человеком, в котором Антонюк сейчас больше всего нуждался. Почему - этого Антонюк не знал, но... чуял нутром. А он привык доверять своей интуиции.
* * *
Через полчаса, когда Пастухов приехал в офис Фонда социального развития и вошел в кабинет Антонюка, тот сидел в кресле и мрачно смотрел репортаж Эдуарда Чемоданова о событиях минувшего дня. Оглянувшись мельком на Пастухова, кивнул: