Рискнувший

Нил Ксавьер

Слова, произнесенные вслух, душат мою попытку ответить.

— В… вы… вык…

— Выкидыш, — уверенно повторяет он. — Кровотечение прекратилось. Ваше тело, в последний раз, когда я проверял, кажется, полностью подготовилось для вынашивания ребенка, но нам нужно обследовать вас минимум еще один день. Случается разное. Все, что я могу сказать, это то, что для вашего здоровья и здоровья вашего ребенка нужны кардинальные изменения. Мы также можем обсудить это утром. Почему бы вам не отдохнуть немного, Макс? Ваша семья вернется навестить вас утром, хорошо? — Я открываю рот,

но он вздыхает: — Я им скажу. Что-то мне подсказывает, что меня они послушают.

— Спасибо, док, — произносит Логан, опускаясь на стул. Когда дверь закрывается, он требует: — Уволься с работы.

Я правильно его расслышала?

— Прости… что?

— Уволься, — повторяет он. — Она как пить дать выматывает тебя.

— Моя работа выматывает меня не больше, чем чтение книг.

Хотя иногда она стрессовая. Словно два персонажа, которые не могут увидеть то, что находится у них перед носом, и ты понимаешь, что орешь на книгу. Разве вы не ненавидите, когда такое случается?

— Кстати говоря, а где Тони?

— Уехал, — отвечает Логан, — но Дин звонил ему. Он запрыгнул на рейс обратно, но доберется сюда только утром.

— Твой рейс перенесли?

— Я прилетел на частном самолете.

Сбитая с толку, я поднимаю брови.

— Джейк позволил мне и СиСи взять его самолет.

Я вяло зеваю, и веки становятся тяжелыми.

— Он хочет, чтобы мы переехали в Калифорнию.

Голос Логана повышается.

— Что?

— Он хочет, чтобы я и малец были с тобой в Калифорнии. Говорит, что мы нужны тебе там, — снова зевок.

Черт, я могла бы вздремнуть сейчас.

Мягким голосом он шепчет:

— Что ты сказала?

По крайней мере, я думаю, что он шепчет. Вам тоже так кажется? А вы знаете, как выглядят ваши веки изнутри?

Глава 18

Логан

— Дядя Люк будет в ярости от того, что ты купил ей пончик, — информирует меня Дин, откусывая огромный кусок от своего собственного и рассыпая крошки на сидение моей машины.

Он даже поесть нормально не может в машине?

— Дядя Люк может пойти на хрен, потому что после всего, через что Макс прошла, и той дерьмовой жрачки в больнице, она заслужила пончик. — Я закрываю пакетик и облизываю глазурь с пальцев, тут же желая облизать Макс. — Все эти инструкции по диетам, наверное, добавили ей стресса, который ей и так был не нужен.

Четыре недели постельного режима. Это значит, что мы можем трахаться все это время? Как, по-вашему, мне находиться рядом с ней под одной крышей и не спать с ней? Да, я практиковался, но не в этом суть. До настоящего времени это даже было не вариантом, а сейчас я не уверен, как сказать «нет». И кроме этого,

секс меня расслабляет. Ну, после одного-двух оргазмов.

— Малец, я хочу кое-что спросить у тебя. — Я опираюсь спиной на дверь.

— Валяй.

— Ты хотел бы переехать в Южную Калифорнию?

Он начинает жевать медленнее и вскидывает бровь.

— Вопрос с подвохом?

— Это тебе не математика. Здесь нет подвохов.

Да ну вас. В математике сплошные подвохи. Кто сочетает буквы и цифры с единой целью запутать другого?

— Я имею в виду, что я бы переехал в Калифорнию. Горячие цыпочки. Пляж. Солнце. Это было бы круто. Но дядя Люк и тетя Эрин здесь. Дядя Стюарт, Си Джей и Тони тоже. Не говоря уже о Мими и Дедуле. Плюс я очень хорошо справляюсь в баскетбольной команде. Тренер говорит подавать заявку в университет в следующем году, если я продолжу в таком духе.

— Понял, — медленно киваю. — У тебя здесь жизнь.

— Хорошая. — Он тычет пальцем на мои крошки.

Серьезно, что ли?

— Но если нам нужно переехать в Калифорнию, чтобы быть с тобой, тогда пофиг.

Знаете, я сделал много ошибок в жизни, но растить парня, который скажет нечто подобное, явно то, чем мне стоит гордиться, да?

— Отдай это маме от меня, о’кей? Мне нужно позвонить по работе.

— Хорошо, но когда дядя Люк начет плеваться дерьмом от ярости, я пошлю его к тебе.

Я закатываю глаза и даже не парюсь упрекнуть его за выражения.

Дин хватает пакет, выбирается из машины, засовывает одну руку в карман худи и направляется к двери в больницу. Как только он исчезает из виду, я цепляю слабую улыбку на лицо, зная, что мне нужно сделать это. Я — причина, по которой Макс попала в больницу. И мне, мать его, нужно сделать все правильно.

Проходит два гудка прежде, чем голос Джейка звенит у меня над ухом.

— Я знаю, о чем ты думаешь, Келлар, и ответ «нет».

— Так ты теперь сраным телепатом заделался? — Мое раздражение в его сторону очевидно.

— Нет. Я не идиот. Твоя беременная девушка…

— Невеста.

— Испугалась.

— Больше, чем просто испугалась…

Игнорируя меня, он продолжает:

— Ты думаешь, что лучше всего для тебя будет бросить бокс, но это не так. Сделай ты это, и это расстроит ее снова ровно настолько, как и то, что тебя не бывает рядом.

Это плохо, если он прав?

— Уволишься сейчас, и ей придется жить с чувством вины за то, что она, возможно, убила твою карьеру. И ты ничего не сможешь сделать или сказать, чтобы снизить этот страх. Так что позволь мне сделать тебе встречное предложение и выйди на бой еще раз до того, как ты повесишь свои перчатки на гвоздь, — голос Джейка беспрепятственно льется из трубки.

Ублюдок соответствует своему имени, не так ли?

— Продолжай драться для меня, и я отправлю тебя домой.