Рита
Шрифт:
Я: «Ничего страшного, нянь - тоже весело )»
Корней: «Да, но… Маргарита, мне очень хочется уделять тебе больше внимания. У нас ведь только-только все началось… ( Мне так много хочется тебе рассказать и спросить…»
– Пф-ф-ф.
Я: «Не заморачивайся. Все норм. Честно )»
Корней: «Все равно ПРОСТИ. Тысяча - ПРОСТИ. Миллион»
Господи! Я что, начала встречаться с девчонкой? Хотя нет, я так себя никогда не вела.
Что писать не знаю. Отсылаю улыбающийся смайл, а в ответ…
К концу воскресного
14
– Ну что, как оно, новые отношения?
Все воскресенье я избегала прямых ответов на любые расспросы Инги о Корнее Васильеве и всем, связанным с этим именем и мной. Но утро понедельника никто не отменял.
– Слушай, а ты не в курсе, Гитлер, случайно, не заболела, а то я…
– Эй, Сова, в чем дело?
Меня больно пинает в плечо тяжелая, временами, рука Инги.
– Это ты «Эй»!
– морщась от боли, я упорно продолжаю уклоняться от ответа.
– Рита, в чем дело?
Смотрю на подругу и понимаю - еще чуть-чуть и из ее ноздрей повалит дым. Избежать этого разговора мне не удастся, а откладывать его нет смысла.
– Ладно, сдаюсь.
– Книги из моих рук безвольно падают на парту. Опускаю глаза. Берусь за ручку и начинаю с любовью выводить на книжной обложке хаотичные каракули.
– Не думаю, что у меня есть эти самые «отношения».
Боюсь даже взглянуть на лицо Кузнецовой, но отчетливо вижу, как ее челюсть отвисла, а отсутствующий несколько секунд голос, только потвердел мои догадки.
– А этот-то, чем тебе не угодил?! Ритка, ты в своем уме?
Бросаю ручку и бесстрашно обращаю взгляд к разгневанной подруге.
– В том-то и дело, что он не может «не угодить». Он до такой степени навязывается со своим «скучаю», «счастлив» и «не знаю, как жил без тебя все это врем», что с каждым новым эсэмэс мне кажется, будто меня вот-вот вытошнит! Инга, да он за два с половиной дня меня довел своими чувствами до крайней степени остервенения! У меня уже глаз на нервной почве дергаться начал, как у белки, из «Ледникового периода».
Я тут же открываю нашу с Корнеем, точнее ЕГО, переписку и демонстрирую Инге весь этот поток небывалой нежности и чувств.
– Нет, ну ты, подруга, в конец оборзела!
– Быстро пробежав взглядом по «интимной» стороне моих отношений, Инга зло бросает телефон и резко вскакивает со своего стула, обращая на себя большинство изнывающих от скуки глаз и ушей одноклассников.
– Сова, ты бы прежде чем отношения новые начинать определилась кто тебе нужен. . А я ведь предупреждала тебя о крайностях. Да любая девчонка радовалась бы, что ей такой парень достался. Корней Васильев - умный, красивый, вежливый, талантливый, не потасканый, не курящий, не пьющий, внимательный, чувствительный… Да фиг его знает какой еще, но точно не дебил, который только и знает, как деградировать день ото дня! А ей этого мало! Точнее - много. Да ты знакома с ним три дня, а он тебя уже не устраивает. Разве так бывает?
Если пять минут в классе о моих новых отношениях знала только Кузнецова и, пока отсутствующая в нем Усик, то теперь, благодаря Инге, об этом знали все.
Наблюдать с отвисшей челюстью за происходящим была моя очередь. Не знаю, какой таракан укусил за мозг Кузнецову, но она явно приняла эту мою новость слишком близко к сердцу. Первым моим порывом было успокоить ее, унять, заткнуть, но глядя на ту фурию, в которую превратилась моя тихая и правильная лучшая подруга, я не рискнула.
– Знаешь, Сова, я думала ты только играешься в шлюху, но, похоже - ты в нее превращаешься.
– С этими словами Кузнецова принялась быстро паковать свои вещи, не прошло и минуты, как она переехала на последнюю парту в крайнем левом ряду. До этих пор я не знала - зачем в нашем классе всегда пустующее лишнее учебное место, видно, для подобного рода ситуаций.
– Привет, - ярким солнышком в классе засверкала оправившаяся от ангины Усик.
– Я что-то пропустила?
Танька падает на свое место и только после этого замечает мое одиночество и утупившуюся в учебник Кузнецову.
– Много всего, - шепчу я и тоже раскрываю книгу по литературе.
– Я так понимаю вас, мои курочки, оставлять нельзя даже на минуту, не то что на неделю. Кузнецова, ты не против, если я к Ритке пересяду?
– кричит она через весь класс и не получает никакого ответа.
– Молчание - знак согласия. Что ж, подруга, я внимательно слушаю. Только не о том, какая кошка между вами с Кузнецовой в этот раз пробежала, это скучно. Давай о своем гомике.
Усик молниеносно занимает место Инги и довольно потирает руки.
– Он не гомик и не мой.
От пылкого допроса Усик, меня спасла Гитлер. Прозвенел звонок и эмоции немного улеглись, но я костным мозгом чувствую, с каким энтузиазмом мои добрейшие одноклассницы и мужская часть, обсуждают внеочередной разбор полетов Совы. Похоже, я и в самом деле становлюсь мега популярной особой, вот только, чует мое сердце, что с легкой руки лучшей подруги она будет немного шлюшного оттенка. Уже не следующей перемене все дружно будут обсуждать - голубого «Паганини» и его не временную музу меня.
Естественно, Усик не испарилась и все десять минут перерыва от учебников и учителей я сухо делилась с подругой всеми новостями.
– Ритка, ну ты даешь!
– Сидя на широком коридорном подоконнике Усик на мгновенье задумалась, закатив под лоб глаза, приложив указательный палец правой руки к подбородку.
– Веришь, даже в своем списке быстротечных романов не могу отыскать ни единого со сроком в два с половиной дня. Браво!
Танька бурно аплодирует.
– Спасибо, хоть кто-то оценил.
– Не без иронии произношу я с кислой миной.