Рита
Шрифт:
– Стоп!
– обрываю я взмахивая руками, которыми тут же прикрываю собственное лицо, а потом спокойно опускаю их.
– Дело не в тебе…
Черт! Как же это тупо и банально! Пора бы уже придумать для подобных дел фразу пооригинальнее. Хотя, что может быть лучше, чем самостоятельно признать себя в глазах того, кому собираешься причинить боль, что ты ничтожество, а ему просто не повезло.
Корней по-прежнему выжидающе изучает мое лицо.
– Короче - я не та, понимаешь. Ты ведь знаешь, что у меня репутация не очень…
–
Да-а-а, это будет сложнее, чем я предполагала. Может, вариант с открыткой в ВК был не так уж и плох? Но об этом думать уже слишком поздно.
Вариантов типа «давай останемся друзьями», даже не рассматриваю. Нужен контрольный в голову.
– Корней, ты, возможно, и не прислушиваешься, о чем болтают «в подворотне», а стоило бы.
– Я наиграно лыблюсь.
– Если бы ты прислушался о чем говорит народ, ты бы даже не подошел ко мне. Понимаешь, серьезные отношения это не про меня. Я птица вольная, понимаешь? Я не твоя симфония, я скорее рэпчик или попса, но точно не классика.
– А это мне решать, - Корней снова протягивает мне тюльпаны, - кто ты для меня.
– Нет. Я не возьму цветы, и не ты здесь все решаешь.
– Отталкиваю букет, набираю полную грудь холодного воздуха.
– Это конец. Мы больше не вместе. Извини.
Длинные густые ресницы падают на щеки и я вижу, как из под них, правда только по правой щеке, скатывается капля. Рука Корнея быстро реагирует и уже через секунду его лицо абсолютно сухое, но глаза ему рукавом от слез не избавить.
Сердце сжимается.
Что я за тряпка такая?! Я, оказывается, не только собственную боль тяжело переношу, а и чужую. А самое страшное, я не хочу больше делать кому-то больно. Может забрать свои слова обратно? Может как-то «стерпится-слюбится», по такому ведь принципу многие даже семьи умудряются строить?
– Рит, я все понял. Но, может, ты мне оставишь хоть маленький шанс?
– В глазах Корнея вспыхивает надежда.
– Давай просто возьмем тайм-аут. Может тебе просто нужно подумать, у нас ведь все так стремительно закрутилось… Я готов подождать сколько нужно.
На секунду я прикрываю глаза и представляю, как стою у алтаря с этим добрым и хорошим, но не моим парнем под руку; как готовлю ему ужин и жду с работы с огромным отвращением к собственной жизни; как рожаю ему ребенка, которого никогда не смогу полюбить; как из года в год не могу решиться потребовать развод только потому, что мне его жалко и больно причинять боль… Нет! Этого не будет.
– Слушай, Васильев, - я специально перехожу на холодный равнодушный тон, - я дважды не повторяю. Мы не пара. Это конец. Попробовали - ничего не вышло, так бывает. Это я тебе по опыту говорю. Но по-настоящему ТВОЯ девушка, где-то обязательно ждет именно тебя, но я точно говорю - это НЕ Я. Прости.
Приближаюсь к парню, который,
– Прости меня, если сможешь.
– Именно этих слов мне не хватило от Влада и от Аркаши, и я просто не могла не произнести их сейчас. Может быть, именно мое искреннее «прости» поможет Корнею ненавидеть меня меньше. Хотя, это, по сути, уже не имеет значения, себя я меньше ненавидеть за это не стану.
Двигаюсь в направлении своего дома, но уже на шаге третьем слышу за своей спиной едва уловимое «Сука». Ловлю взглядом не долетевшие до урны ни в чем не виновные тюльпаны. Не оборачиваюсь. Сжав зубы шагаю к подъезду.
Запираюсь в своей комнате. Слез не сдерживаю.
– Тук-тук-тук, можно?
– в дверь скребется мама.
– Нет. Я сплю.
– Лежа на кровати в одежде, уткнувшись лицом в подушку, хлюпаю носом.
– Маргарита, я знаю, что это не правда. Открой дверь.
В этот раз доказывать маме обратное нет ни сил, ни желания. Отпираю дверь и возвращаюсь в исходное положение.
Чувствую, как рядом, на кровать, опускается мама. Ее рука на моих плечах, она легонько скользит по пуховику вверх-низ.
– Маргарита, ты ведь обещала, что не будешь убиваться из-за этого «никого».
– В родном голосе слышу понимание, а не упрек. Молча продолжаю всхлипывать, спрятав голову под подушкой.
– Рита, прости, что так и не выкроила время для нашей задушевной прогулки, а ведь должна была…
Мама тихонько вздыхает и ложится рядом со мной, накрывая своим «крылом».
– Дочка, не стоит так убиваться. В жизни оно всякое бывает… Тебя бросают, ты бросаешь… От этого никто не застрахован - это жизнь.
– Тогда почему больно и когда тебя и когда ты?!
– выныриваю я из под подушки и поворачиваюсь лицом к маме.
Нежная рука касается моего лица и слез враз становится меньше.
– Дочка, боль, это часть нашей жизни.
– Мам, но почему убегая от той части жизни, в которой мне причиняют ее, я случайно причиняю ее другому человеку? Я ведь не хотела… не думала…
Мама подвигается ко мне так близко, что наши лбы соприкасаются. Ее рука по-прежнему продолжает осушать мои щеки.
– Рита, девочка моя, чувства и эмоции ждут нас в любом уголке жизни. Будь то любовь, ненависть, радость, печаль. Убегая от боли ты можешь встретить любое из них. Скрываясь от любви, ты можешь встретить печаль, а избегая ненависти боль. Убегая от боли - радость. Прячась от счастья - с ним и встретиться. Вот только где когда и с чем тебе предстоит встретиться, решать не мне и даже не тебе. Этого не знает никто. Случается так, как случается. Вот только позволь мне дать тебе один-единственный совет. Чтобы реже на своем пути сталкиваться с болью, тебе нужно научиться быть честной.