Ритмы улиц
Шрифт:
Малышкина мой юмор не оценила. Кивнув с самым серьезным видом, она сообщила:
— Как раз по поводу твоей личной жизни я и хочу с тобой поговорить.
— Нет, Карин, — почти простонал я, — Пожалуйста, если и ты сейчас начнешь меня поучать и говорить, что нельзя было спать с Мари, не расставшись с Ирой, то сразу стоп. Я итак это понимаю.
— Погоди, что?! — чуть ли не вскрикнула Карина, во все глаза глядя на меня, — Ты спал с Мари?!
— А ты не знала? — в свою очередь, удивился я.
— Откуда?! Я тут днюю и ночую, все новости последней узнаю! Офигеть! Так, погоди, — притормозив со своими восторгами (или осуждениями, я не понял), Карина поинтересовалась, — Как давно…в смысле, когда вы это сделали с Машей в первый раз?
— Да это один раз и было, — буркнул я, — В августе. А что?
Вздохнув, Карина села на стул рядом со мной и, потерев лоб, посмотрела на меня своими ведьмиными глазами. Порой они очень пугали меня — цвета ртути, они смотрели, казалось, в самую душу. А когда Малышкина злилась, что случалось с ней раньше чуть ли не ежеминутно — эти очи грозили испепелить тебя без всяких подручных средств.
Сейчас же они были полны искренней заботы, беспокойства, и, как ни странно, облегчения.
— Я долго думала, говорить тебе или нет. в итоге, я бы все равно призналась — ты ведь знаешь, как я не люблю ложь и обман. Но теперь меня даже совесть за погубленную пару мучать не будет.
— Карина, блин! — не выдержал я этих тайн и полумер, — Что случилось?
— В общем, я тут готовила отчеты — ну это я тебе уже говорила. Так вот, просматривая сюжеты одного из заказчиков, я наткнулась на одну очень удивительную картину. Думаю, ты оценишь.
Найдя что-то в своем компьютере, Карина щелкнула два раза мышкой и развернула монитор ко мне. Кивнула, вынуждая обратить внимание на то, что происходило на экране. Вздохнув, я весь обратился в зрение.
Это была реклама нового ресторана. Который, судя по всему только открылся и был капец каким модным. Если верить тому, что говорил голос журналиста за кадром, позволить перекусить себе там могли только самые обеспеченные и утонченные жители города. В общем, не я. Хотя, бабки у меня водились, со вкусом, судя по всему, все было не так уж и гладко. Как я это понял? Все просто — это претенциозное местечко меня совершенно не зацепило. Куда больше я любил уютный и простой баревич, который прошлой зимой открыл друг Каринки. Мы еще, помнится, танцевали в вечер открытия. Было круто.
Зато, заведение явно пришлось по вкусу…моей Ире. Слегка опешившим взглядом я наблюдал за тем, как моя вроде как пока еще девушка сидит за двухместным столиком с каким-то лощеным кренделем. они держатся за руки и явно не подозревают, что их снимают. Хотя, снимали всё же не их — это были всё больше общие планы, но я-то Кузьмину узнаю даже по родинке на заднице. Она, кстати, напоминала формой рисовое зернышко. Ну это так, детали.
О, а вот этот кадр мне прямо нравится — оператору, по всей видимости, пришлась по вкусу красивая и эффектная парочка, поэтому он решил навести камеру ближе, увеличивая картинку. Как раз в момент весьма милого и нежного поцелуя. Да уж, дорогая, а ты полна секретов.
Когда ролик, который длился всего полторы минуты, закончился, я поднял взгляд на Карину. Которая смотрела на меня чуть испуганно, будто ожидая, что я сейчас взорвусь. А я…а что я? Я офигевал. Слишком много новостей для одного длинного дня.
— Когда это было снято? — спросил я, внешне оставаясь совершенно спокойным.
— В июле, — извиняющимся тоном сообщила мне подруга, — Как раз, когда вы были в Москве.
Я тут же мысленно переместился в тот временной период, пытаясь вспомнить, что же тогда происходило с нами всеми. Значит, второй тур, Москва, мы побеждаем, возвращаемся — и Ира начинает вести себя как-то не так. Ластится ко мне, заботится, начинает учиться готовить, и вообще ведет себя совершенно нетипично для себя. Я же, озабоченный больше тем, что запал на своего менеджера, чем своими отношениями, думаю, что это Кузьмина просто чувствует, что я изменился. Ну всякое там женское шестое чувство и прочее.
А оказывается, моей подругой тогда владело банальное чувство вины. Интересно, а она часто после виделась с этим лощеным парнем? И это было их первым свиданием? Судя по поцелую — нет, далеко не первым. А когда она не смогла приехать на первый этап — тоже потому что торопилась прыгнуть в койку к богатенькому парню? Красота.
Погодите-ка. Стоп.
— В июле? — переспросил я.
Карина кивнула, и в моей голове тут же заработали, закрутились шестеренки. Это выходит, что Кузьмина изменила мне задолго до того, как тоже самое сделал я? Согласен, это весьма слабое оправдание. Точнее, не так — это вообще не оправдывает мой поступок. Но всё равно, сам факт того, что не только у меня рыльце оказалось в пушку, принесло мне некоторое облегчение. Больно — нет, такого не было. скорее, наоборот — теперь моя совесть сама шептала, что разорвать эти отношения будет самым правильным из всего, что я когда-либо делал.
— Спасибо, Карина, — мягко улыбнулся я своей подруге, — Ты мне очень помогла.
— Ты не расстроился? — недоверчиво уточнила Малышкина.
Я помотал головой:
— Ничуть. Эта новость принесла мне только радость. Рога — это, конечно, не лучшее из возможных украшений, но я никогда не был так счастлив их заполучить.
— Это из-за Маши? — когда я кивнул, Карина усмехнулась и спросила, — Что у вас с ней? — Ну… — я помялся, но всё же сказал, — Она беременна.
— Гонишь! — почти крикнула Малышкина, чуть ли не падая со стула.
Я хмыкнул, наблюдая за тем, как лицо девушки меняет за секунду сразу несколько выражений — от шокированного и испуганного до восторженно-радостного.
— Такими вещами не шутят, — сказал я, когда Кариша успокоилась, — Срок уже четыре месяца. И да — я не молчал всё это время, а просто сам узнал буквально несколько часов назад.
— Хм…выходит, вот почему Мари в последнее время избегала наших встреч. Понимала, что если я узнаю — то точно расскажу тебе, — задумчиво пробормотала Малышкина, — А она умная, и терпеливая. Я бы так точно не смогла — давно бы уже тебе в харю двинула на ее месте. Так, и что теперь? Вы вместе или как?
— Спроси, что полегче, — вздохнул я, — Я пока еще с Кузьминой не поговорил. Да и Мари сказала, что видеться мне с ребенком не запретит, но сама меня видеть не хочет.
— Так, а ты что? Сдашься?
Карина бросила на меня один из своих коронных ядовито-презрительных взглядов. Да, она была той еще стервой. А еще — одним из главных моих мотиваторов. И прекрасно об этом знала.
Вот и в этот раз её тон подействовал на меня, как пощечина. Хмыкнув, я расправил плечи и уверенно ответил: