Ритмы улиц
Шрифт:
— Не дождешься. Не в этот раз. Понимаешь…я действительно этого хочу. Раньше даже само слово «дети» пугало меня до чертиков. Как и всё, что к этому слову прилагалось — серьезность, ответственность, семья. Мне казалось, что я никогда не дорасту до этого. Но сейчас…всё изменилось. Может быть, дело в том, что это происходит именно между мной и Мари. Она…особенная.
Всё то время, что я толкал речь, Карина внимательно наблюдала за мной с легкой улыбкой на губах. А когда я замолчал, спросила коротко:
— Любишь?
Я кивнул даже раньше, чем уловил суть вопроса. Но и этого оказалось достаточно. Малышкина приблизилась ко мне и, мягко обняв, сказала:
— Тогда борись. Это стоит того. Она стоит того.
Чуть отстранившись от подруги, я спросил:
— А ты? Как ты поняла, что Лев — тот самый? А он вообще такой?
Девушка хмыкнула, одновременно с этим нежно улыбнувшись. Так бывало с ней каждый раз, когда она говорила или думала о своем молодом парне. Ох уж эти Малышкины. Семейка совратителей какая-то.
— Да, он тот, — кивнула она наконец, — А как я это поняла? Сама не знаю. Просто в один день пришло осознание, что кроме этого человека мне никто не нужен. Он делает меня лучше. Мягче, добрее. Не только, когда он рядом — я просто будто внутренне перестроилась, какие-то механизмы начали работать иначе. Наверное, так и должно быть. Говорят, он тоже изменился. Знаешь, он ведь свою косичку отрезал.
Я напряг память, прежде чем вспомнил, о чем говорит Каринка. Точно — у этого Льва сбоку из-за уха спускалась тоненькая косичка. Как по мне, тупость страшная, но Малышкина просто перлась от этой особенности своего парня. Странная она всё же.
— Мне сплясать по этому поводу? — спросил я ехидно, — Или у этого действия есть какой-то сакральный смысл?
— Вообще-то есть! — фыркнула Карина, одновременно с этим ударяя меня кулаком в плечо, — Лева говорил, что начал отращивать её, как напоминание. О том, что он должен быть сильным, не сдаваться, не пасовать перед трудностями. Он ведь правда много пережил в своей пока еще короткой жизни — были и больницы, и болезни, и почти смерть. Но он смог выздороветь, начал заниматься музыкой, узнавать мир, жить. Косичка была для него, как символ, воплощение его внутреннего стержня.
— И? почему же он от нее избавился? — спросил я, невольно проникаясь этой историей.
— Сказал, что она ему больше не нужна. Потому что его стержнем ужа давно являюсь я, — слегка смущенно призналась Малышкина, заливаясь очаровательным румянцем, — И я тоже самое могу сказать про него. Он для меня — опора, поддержка. Не только любимый человек, любовник, музыкант и прочее. Лев для меня еще и друг. А это тоже очень важно.
— Любовник? — уточнил я, заинтересовавшись? — То есть вы все-таки сделали это? Ты сорвала его цветок?
Карина вздохнула:
— Ты такой идиот, что порой я даже слова не нахожу, чтобы выразить всю степень твоей тупости.
— А что такого-то?! — возмутился я, — Я, может, за тебя переживаю! Так что, сделали? Ну скажи, что сделали! — состроил я щенячье лицо.
— Да, сделали! Только отстань! — огрызнулась Карина, мгновенно мрачнея.
— Черт возьми, как я рад! — воскликнул я, вскидывая руку вверх, — Для тебя его роза цвела!
— Мой названный брат — идиот, — буркнула брюнетка, но все же, не сдерживая легкую улыбку.
— На самом деле я очень рад за тебя, — признался я честно, — Лев мне нравится больше, чем тот, другой. Как его, кстати, звали? Артур?
— Артем*, - отозвалась Малышкина, — Кстати, ты упадешь. Он женится.
— На ком?
— На той самой Кате, переписку с которой я спалила.
— Это та самая, которой ты нос сломала? — я был наслышан об этом скандале на рабочем месте, — Фига себе. Однако. А чего это они?
— А я знаю? — пожала плечами Карина, — Свадьба через две недели. Вот такие пироги. Но, мне, на самом деле так плевать. Пусть хоть что делают, лишь бы это меня никак не касалось.
— Тоже верно. Так, ладно, — бросив короткий взгляд на часы, я поднялся на ноги, — Мне уже пора. нужно в еще одно местечко заскочить.
— Удачи, — усмехнулась Карина, прекрасно понимая, куда именно я собираюсь в такой час.
— Да уж, спасибо, — кивнул я и, сделав пару шагов, остановился, вспомнив кое о чем, — Кариш, а у тебя флешки лишней тут случайно нет?
— Случайно есть, — сказала подруга, — Скинуть тебе сюжет?
— А ты сообразительная, — одобрительно улыбнулся я.
Спустя пару минут я в очередной раз за этот вечер садился в мою машину, и ехал по очередному адресу. В кармане у меня сиротливо лежала флешка, которая могла помочь сделать один разговор существенно короче.
Черт, как я хотел, чтобы этот день уже закончился. Последний рывок — и мое желание осуществится.
* Историю Карины и Артема можно прочесть в книге «Несовпадения. Мой бой». Там же можно чуть ближе познакомиться с Олегом Малышкиным и его супругой Ирой.
Глава 24
Если у меня спросят, за что я благодарен зиме, я, без особых размышлений, отвечу — за свободу. Абсолютную и полную. Я даже и не представлял, насколько сильно меня душили прошлые отношения. Оказалось, что отмечать Новый год в кругу друзей и танцевальной семьи гораздо круче, чем, напялив на себя костюм, бодро шагать в новомодный ресторан.
Серьезно. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что вот уже два месяца я дышу полной грудью, не думая о том, что поступаю как-то неправильно. Меня не мучает совесть, я не думаю о том, что обманываю дорогих мне людей и самому себе мешаю жить.
И за это мне пришлось всего лишь заплатить парой сотен своих нервных клеток и парой-тройкой пощечин…
Два месяца назад
Если перед дверью Маши Андрей еще мялся и думал, стоит звонить или проще уйти, то стоя на лестничной клетке перед жильем его без пяти минут бывшей девушки, парень не колебался ни секунды. Данчук уверенным жестом утопил кнопку звонка и почти с удовольствием слушал, как заливистая трель оповещает о том, что у Ирины нарисовался новый гость. Минута звук шагов, шорох ключа — и перед парнем предстала, как всегда, эффектная брюнетка. Даже дома она старалась выглядеть на все сто — короткие джинсовые шорты, обтягивающая плотная черная футболка, идеально накрашенные глаза и уложенные волосы. Вот только взгляд другой — надменный, изучающий. На своего парня она так раньше никогда не смотрела.