Ритуал истины
Шрифт:
Вообще-то, Олег утверждал, что пока не нашёл себе новую пассию, тем более такую, которая бы следила за чистотой и готовкой. Может, просто вызывал бригаду уборщиков? Не очень похоже на него.
Оставалось лишь, пожимая плечами, раскладывать свои вещи на полках.
При этом действии меня преследовало странное ощущение, будто бы я никогда и не покидала этот давно привычный и обжитый дом.
Будто и не было полугода в общежитии, рядом с пьющими рабочими, будто бы не училась засыпать, слыша сквозь беруши их ссоры и примирения, а также шансон, попсу и другие шедевры российской
Я устроила свою зубную щётку рядом с Олежкиной, и вздохнула. В голове ворочались обнадёживающие мысли и планы, но всё же, почему-то, грусть и тяжесть с сердца исчезать не торопились.
Теперь я буду жить абсолютно одна.
Странное это ощущение, надо признать.
Впереди меня ждёт совершенно новый отрезок: подумать только, халявная замечательная квартира, в приятном районе, и полностью в моём единоличном владении!
Даже работа будет: Олег предложил мне вновь стать штатным сотрудникам в его журнале. Я решила больше не вредничать, и согласилась вернуться на эту должность, даже не испытывая при этом чувство вины. А что тут такого, в самом деле? Ведь Олег искренне хотел мне помочь, и сделать это не составило ему особого труда. Тем более что статьи мне писать всегда было легко, фантазией и литературным талантом природа меня не обделила.
…В последнюю ночь перед отъездом он остался со мной, и мы отлично провели время, посмотрев пару фильмов и поиграв в «Ведьмака-3». Абсолютно не выспались, конечно, но это того стоило. Иногда душевно провести время куда полезнее, чем поспать. К счастью, Олег вёл себя более чем пристойно, и ко мне не приставал: видно, сообразил, что мне это не понравится, или сам понимал, что нам стоит закончить именно на дружеской ноте.
Нагруженные впечатлениями от отличной игры и хороших фильмов, мы поплелись на кухню, и приготовили завтрак.
Олег, как и раньше, с аппетитом смолотил целую кучу продуктов, так как всегда был классическим жаворонком. Я же, являясь неисправимой совой, ограничилась только чашкой кофе, так как обычно не чувствую по утрам никакого аппетита.
Было очень приятно и здорово снова сидеть вместе за кухонным столом, при этом зная, сколько ложек сахара нужно каждому в кофе: Олегу две, мне – ни одной.
Самолёт улетал из Шереметьева, это не так уж далеко, поэтому провожать Олега в аэропорт я не стала.
Зачем, если он вызвал такси, не желая морочиться с перетаскиванием огромного чемодана в общественном транспорте.
Я знала, что он не планирует держать связь по телефону и Интернету, знала, что он едет один и в совершенно незнакомое место, но всё равно не беспокоилась. Но я вовсе не бессердечная сволочь, как может показаться со стороны… Просто внутренний голос с уверенностью подсказывал мне, что в другой стране с Олегом всё будет хорошо, что он и правда должен отдохнуть от всех и «найти себя». А я… Я понимала, что моё сердце теперь свободно от пронзительной любви к нему, и поэтому могу попрощаться с ним, не как с парнем и любовником, а как с хорошим, верным другом.
Проводив Олега, я, сама себе удивляясь, с облегчением вздохнула.
Начиналась совсем другая жизнь.
Глава 3
Я
Для того чтобы приступить к своему чудесному плану, следовало сначала накупить продуктов. Я взяла деньги, которые авансом выплатил мне Олег за пару статей, и отправилась в крупный торговый центр.
Вытащив наушники, а потом и вовсе отключив телефон, я брела по дороге, полностью погружённая в мысли, слушая звук собственных шагов. На улице уже смеркалось, налетел неприятный ветер, на небе понемногу сгущались тучи, обещая дождливую ночь. Проходящие мимо люди кутались в пуховики и торопились домой, отчаянно мечтая о чашке горячего чая и пушистых тапочках. Совсем как я сама. Однако между мной и этими прохожими всё-таки было одно значимое отличие. Их дома кто-то ждал.
Странно, но я с неожиданной ясностью почувствовала, как внутри меня понемногу разворачивается апатия. Казалось бы, радоваться надо своей свободе. Да я вроде бы радовалась первую половину дня, а сейчас, к вечеру, вдруг догнало, да так по голове стукнуло, что мало не покажется.
Оказавшись дома, я отнесла накупленное «добро» на кухню, и поставила кипятиться чайник.
Весь сегодняшний день я занимала свои мысли действиями, а теперь угомонилась, наконец. Торопиться было уже некуда: на работе меня ждали только со следующей недели, включать телевизор или компьютер не хотелось, мысли о ванне с пеной тоже не вызывали ажиотажа. Не требовалось даже выполнять бытовые дела по квартире. Она, как и пару дней назад, выглядела чистой и опрятной. Даже на верхних полках не было видно пыли.
Оказавшись без дела, я уже в полной мере ощутила своё одиночество, словно оказалась одна не в квартире, а вообще, во всём мире. И даже, кажется, была совсем недалеко от истины.
Моя общага осталась в противоположном конце Москвы, и как ни странно, я даже немного по ней заскучала. Впервые в кухоньке не толпилась целая куча людей, желающих приготовить ужин, из комнат не доносились громкие разговоры и музыка, а по коридору не топотали надоедливые детишки.
Мама в данный момент находится в другом городе и вряд ли помнит о моём существовании, Олег через сутки окажется на другом континенте, а больше у меня и нет никого…
Задумавшись об этих прискорбных фактах, я впала в прострацию, и добрых двадцать минут просидела, всматриваясь в кружку с остывающим чаем. В сердце поселилась тягучая, словно карамель, и горькая, словно полынь, тоска.
В таком состоянии я точно не сумею заснуть, а только измучаюсь. Проворочаюсь в кровати пару часов кряду, принимаясь то хныкать, то грызть подушку, то мечтать о несбыточном или, что ещё хуже, вспоминать былое.
В голове вдруг возникло «логичное и здравое» решение, что стоило бы пойти прогуляться.