Ритуал
Шрифт:
Затаив дыхание, он присел и двинулся по коридору к входной двери. Перешагнул через Локи и опустился в траву. Потом поднялся и заглянул в маленькие грязные окна гостиной. Слишком темно.
Приблизился к старому коричневому стеклу, поставил одну ногу на провисшую веранду крыльца и вдруг увидел перед собой Суртр. Это произошло так неожиданно, что он чуть не нажал на спусковой крючок.
Суртр стояла, наклонившись вперед и уставившись в пол. Вот почему она не увидела его в окне. На ней были джинсы и черная футболка. Она внимательно слушала, прижавшись к старой двери гостиной. Готовая напасть с разворота, как только он зайдет в комнату. Или выбить у него дверью винтовку. А, может, выползти
Он буквально кипел, холодный пот заливал лицо. До боли стиснув зубы, он поднял ружье. Направил в окно.
И выстрелил.
Все оконное стекло вылетело. Суртр подпрыгнула, словно ее ударило током. На секунду мелькнули ее растрепанные черные волосы и большие белые глаза. Что-то разбилось. Она вскрикнула.
Интересно, попал ли он в нее?
Затвор вверх, вперед, назад и вниз. Когда Люк поднял глаза, девчонки в гостиной уже не было, а дверь была закрыта.
Люк проковылял вдоль дома через лужайку и заглянул в прихожую. Откуда то из темноты донесся топот ног. Но она не могла добраться до лестницы, поэтому, видимо, забежала на кухню. Люк продолжил обходить дом с ружьем наперевес. Он застрелит эту суку через кухонное окно. Рвение, граничащее с возбуждением, вызвало покалывание во всем теле. Пот лил градом.
Он увидел девчонку в прицеле ружья через грязные окна. Она выходила из кухни через крошечную заднюю дверь.
Не опуская ружье, Люк неуклюже побежал к другой стороне дома. Из горла вырывался хрип, кровь стучала в ушах. Ему не терпелось еще раз выстрелить, но он осторожно зашел за угол и оказался на задней лужайке перед садом. Огляделся, готовый броситься в погоню.
В траве никого.
Какое-то движение в саду. Позади грузовика. Она уходила, довольно быстро для своей комплекции, петляя между деревьями, растущими вдоль разбитой дорожки.
Прицел ружья поплыл, потом сместился перед глазами. Руки ходили ходуном от волнения. Люк сморгнул пот, застилавший глаза. Повторно сфокусировался. Заметил ее. Потом снова потерял, когда она вильнула в сторону, работая толстыми ногами как поршнями.
Наконец увидел ее силуэт между двух темных стволов, поймал в прицел и выстрелил.
Слишком высоко. Или попал? Девчонка исчезла.
Кордит опалил лицо, глаза, горло и нос. В ушах звенело.
Нет, не попал, потому что она снова вскочила на ноги и побежала через дорожку в сторону леса. Когда Люк снова поднял ружье, она уже скрылась среди деревьев.
Разочарованный, он посмотрел на белый грузовик. Направился к нему. Через пассажирское окно увидел на полу кабины конфетные обертки и старый дорожный атлас на шведском. Машина была с правым рулем. Он открыл дверь. В нос ударили запахи резины, масла, мокрого металла, и застарелого сигаретного дыма. Запахи старого мира. Мира, куда этот автомобиль может его доставить. Внутри было очень грязно. Все коврики и сиденья были покрыты пылью. Пол кузова — из голого металла. Резиновые прокладки на педалях отсутствовали. Обивка на сиденьях порвана. На зеркале заднего вида висела ярко-бирюзовая рыбацкая приманка. В открытой планшетной сумке для инструментов пустые красные пластмассовые контейнеры из-под еды, дюжина смятых пивных банок. Это была не их машина. Они приехали сюда на ней, но взяли у кого-то и где-то в другом месте.
Люк положил ружье на траву. Затем нагнулся и потрогал рулевую колонку. С надеждой коснулся пальцем ячейки для ключа зажигания. Пусто.
Ключи, ключи, гребаные ключи.
Он тут же решил убираться оттуда, причем как можно быстрее. Повернулся и осторожно двинулся к дому, зажимая
Остановился, развернулся и пошел назад за ружьем, которое оставил в траве. — Черт. Мысли путались. Голова кружилась от голода, внутри все пылало от жажды. Накатывающее волнами возбуждение выматывало. Ноги словно налились свинцом. В глазах мелькали темные точки. Люк сплюнул и двинулся дальше.
Когда он вернулся в кухню, старухи там не было. Он позвал ее. — Эй! Эй! — Но никто не ответил и не пришел.
На кухне не было ни крана, ни раковины. В этом доме никогда не было канализации. Но он нашел шесть литровых бутылок, в которых носили воду из колодца. Открыв одну бутылку, он стал жадно глотать теплую жидкость, пока острая боль в боку не заставила его остановиться. Он наклонился вперед, пытаясь отдышаться.
Заглянул в чулан. Внутри было темно и холодно. Отрезал от черствого каравая кусок и набил им рот. Больше посасывал его, чем жевал. Хлеб был жестким, и по вкусу напоминал кровь. Еще там был засоленный окорок. Два мешка свеклы. На четырех длинных полках выстроились банки с соленьями и вареньем. Пыльные яблоки. Соль. Репа, морковь, старый кофе. Но ничего годного. Похоже, «Блад Френзи» приехали сюда, на край земли, с пустыми руками. Это были скудные старушечьи запасы. Позже, он поест позже. Когда выберется отсюда.
Ключи, ключи, гребаные ключи.
Медленно, спиной вперед, он поднялся по лестнице, зажимая рану на бедре. Нужно промыть ее и перевязать. Наверху лестницы он развернулся и двинулся во тьму, выставив вперед ружье. Что если Суртр вернулась в дом и прокралась сюда? Он прогнал эту мысль, но почувствовал, что от напряжения может сломаться при малейшем звуке, выдавшем ее присутствие.
Прошел по коридору. Заглянул в первую комнату. На полу лежали два спальных мешка. Один синий, другой желтый. Комната Локи и Суртр. Повсюду разбросана одежда. Неопрятные, грязные, озлобленные люди. Он вошел, поискал глазами куртку Локи. Потом повернулся и обомлел. Он чуть не выстрелил с бедра, когда увидел три звериные маски, которые они надевали в первый день его пребывания в плену. Все три выстроились в ряд и смотрели с деревянного стола, относящегося, по-видимому, к эпохе викингов. Они привезли эти звериные головы с собой, или нашли здесь?
От одежды несло потом и немытыми волосами. В куче барахла на полу Люк обнаружил кожаную байкерскую куртку. Плечи были усеяны шипами. На талии и локтях — стальные заклепки. На спине аккуратно выведены белой краской названия групп: «Келтик Фрост», «Сатирикон», «Горгорот», «Бегемот», «Ов Хелл», «Мэйхем», «Блад Френзи». В кармане что-то звякнуло. Шесть ключей, прикрепленных к перевернутому стальному распятию. Что еще?
Достав ключи, Люк по какой-то причине застегнул карман. Потом спросил себя, — Зачем? — Помотал головой. Он двигался словно в патоке. Неужели в доме так жарко? Насколько он помни, раньше здесь было очень холодно. Здание накренилось, как лодка в шквал. Тяжелая винтовка цеплялась везде стволом. Он выругался. Сырое от пота лицо горело.
Вернувшись в коридор, он мельком заглянул в свою бывшую комнату. Потом посмотрел на маленькую дверь, ведущую к чердачной лестнице. Услышал чей-то голос. Нахмурился. Подошел к двери, но голос стал тише. Посмотрел на потолок. И тут он понял, что голос исходит не сверху, а с улицы. Кто-то пел.
Он вернулся в комнату Локи и Суртр и посмотрел сквозь грязное оконное стекло. В саду никого. Он остановился, снова прислушался. Голос звучал с другой стороны дома. Не сумев заставить себя войти в комнату, в которой его держали взаперти, он затаил дыхание и, словно в тумане, спустился по лестнице. Намокшие раны горели огнем.