Ритуальные грехи

Стюарт Энн

— Тебе незачем здесь оставаться, — сказала она. — Мне хотелось побыть одной, и Люк предложил мне свои покои. — Она окинула взглядом пустую комнату. В ней была только одна дверь, через которую они вошли с Бобби Рэем. — А где он спит?

Судя по реакции Бобби Рэя, можно было подумать, что она спросила, где Люк хранил тела убитых им людей.

— Люк дал обет безбрачия, — резко сказал он.

— Я тоже, — не растерялась Рэйчел. — Ведь я не сказала, что хочу с ним спать, а просто спросила, где

он спит.

— Здесь.

Тонкая подстилка в углу комнаты выглядела не лучше доски, утыканной гвоздями. И все же Люк не казался Рэйчел человеком, привыкшим во всем себе отказывать.

— Но почему?

— Здесь все, что ему нужно, — пожал плечами Бобби Рэй.

— Хм! — буркнула себе под нос Рэйчел. — Можно подумать, что он какой-то святой.

Бобби Рэй подошел ближе, на его бесстрастное лицо набежала тень, а зрачки расширились до такой степени, что глаза казались черными.

— Не совсем, — сказал он.

Рэйчел вдруг охватили сомнения. Ее трудно было в этом винить — вся атмосфера этих мест пропиталась смертью. Не прошло и суток с тех пор, как она сюда приехала — а ее уже пытались убить, после чего убийца-неудачница тут же покончила с собой. Не удивительно, что Рэйчел повсюду мерещились чудовища, даже среди невинных людей.

— Как это — не совсем?

Бобби Рэй подошел к ней совсем близко и взял за руку. Рэйчел подумала, что юноша не представляет для нее физической угрозы, чего нельзя было сказать о Люке. Поэтому она ждала ответа, терпеливо снося прикосновение холодных пальцев.

— Рэйчел, я написал тебе письмо. Я знаю всю правду о смерти твоей матери. Обо всех смертях в Санта Долорес.

С этими словами он сжал ее руку, и Рэйчел оказалась в ловушке.

Глава восьмая

Наверное, она должна была обрадоваться. Даже больше — хлопать в ладоши и прыгать от радости, зная, что долгожданное возмездие не за горами. Вместо этого она вглядывалась в невинное лицо Бобби Рэя и задавала себе вопрос, почему не испытывает к нему доверия.

— Ты знал мою мать? — осторожно спросила она. — Ты находился здесь в то же время, что и она?

— Я в Братстве Бытия с восемнадцати лет. И знаю всех, кто здесь когда-либо находился. Тех, что живут здесь сейчас и тех, кто покинул эти места по собственной воле. А также людей, внезапно исчезнувших без следа.

— А их было много?

— Тех, что исчезли? Немного. Все они были неверующими и хотели навредить Люку. С тобой может случиться то же самое.

— Этого не случится, — твердо сказала Рэйчел. — Если ты мне поможешь.

Нежный овал лица и слегка рассеянный взгляд придавали Бобби Рэю удивительно юный вид.

— Не знаю, смогу ли, — неуверенно сказал он.

— Ты сказал, что написал мне письмо. А в нем говорилось, что мою мать убили, что у нее никогда не было рака и она знала, что ее ждет! — голос Рэйчел сорвался на крик, но она не могла больше сдерживаться. — Ты писал, что расскажешь мне правду!

— Не знаю, — сказал Бобби Рэй. — Я уже ни в чем не уверен. Меня пичкают лекарствами, которые сбивают с толку, мешают сосредоточиться.

Он смотрел на нее каким-то странным взглядом — мутным и в то же время необычайно цепким.

— Послушай, я любил Стеллу. Она была мне как мать. Свою я потерял в раннем детстве, а Стелла была ко мне очень внимательна. Ее руки несли в себе столько ласки…

Рэйчел смотрела на него в замешательстве. Бобби Рэй был старше некоторых юнцов, с которыми спала Стелла. К тому же, ее мать была совершенно лишена материнских инстинктов. Однако молодой человек выглядел таким печальным, таким потерянным, что у Рэйчел не хватило духу поделиться с ним своими сомнениями.

— Мне жаль, что так случилось с твоей матерью, — мягко сказала она.

Лицо Бобби Рэя приняло замкнутое выражение.

— Мне нужно идти. Скоро вернется Люк. Мне он доверяет, а тебе — нет.

С этими словами он повернулся и пошел к двери.

— Но ведь нам нужно поговорить! — возразила она. — Приходи позже ко мне в комнату и мы сможем…

Он покачал головой.

— Только не у тебя в комнате, там опасно. Он будет наблюдать за нами. И подслушивать.

— Каким образом? — резко спросила она.

— Люк знает обо всем на свете.

— Но ведь он не Господь Бог. Он обычный человек.

Бобби Рэй снисходительно покачал головой.

— Не нужно его недооценивать. Он не такой, как другие.

— Уж это точно, — буркнула Рэйчел.

— Не знаю, как тебе помочь. Сейчас я стал туго соображать. Стелла сказала, что не больна, и я ей поверил. Она говорила, что сомневается, что здесь вообще есть больные люди, что ее хотят убить из-за денег. Она хотела, чтобы я связался с тобой до того, как случится неизбежное. А я не успел.

— Она хотела, чтобы я узнала правду? Чтобы я ей помогла? — в голосе Рэйчел прозвучала такая страстная тоска, что она тут же себя возненавидела.

Бобби Рэй кивнул.

— Она сказала, что лишь ты в силах ей помочь.

— А я не смогла. Я опоздала.

Бобби Рэй покачал головой.

— Сейчас уже поздно что-либо сделать. Уезжай отсюда. Люк обладает слишком большой силой и властью. Он сотрет тебя в порошок. Уезжай, пока можешь.

— Но…

Он исчез до того, как она закончила фразу. До того, как она сказала, что не может сдаться, оставить все, как есть, не может забыть о том, что ее мать, возможно, убили.