Робин Гуд
Шрифт:
В оригинале баллада кончается так: «И схоронили храброго Робин Гуда в ограде прекрасного Кирклиса» (fair Kirkleys).Где же находится это место? В графстве Уэст-Йоркшир, недалеко от городка Клифтон-апон-Колдер, расположен парк Кирклис,
В 1539 году Кирклисское приорство было закрыто вместе со всеми английскими монастырями по приказу Генриха VIII. Жившие там в то время восемь сестер избежали репрессий, поскольку приняли королевскую волю со смирением; большинство из них переселилось к родственникам, но троим, включая приорессу Сесилию Топклифф, было некуда идти, и они открыли неподалеку таверну «У трех монахинь», сохранившуюся до сих пор. После того как королевские чиновники вывезли из монастыря немногие найденные ценности, его земли были переданы в пользование местным помещикам, а в 1565 году достались старинному семейству Армитедж. Его члены использовали камни монастырского дормитория (спального корпуса) для строительства усадьбы, законченного в 1610 году. Остальные постройки, включая церковь, со временем тоже были разобраны или просто развалились.
Сегодня о приорстве напоминают только могила приорессы Элизабет де Стэнтон, жившей в XIV веке, старинный коровник и каменный двухэтажный домик, выстроенный когда-то над воротами обители.
Несколько столетий Армитеджи, носившие титул баронетов Кирклиса, вели мирную жизнь небогатых сельских сквайров, но в 1983 году после смерти окончательно разорившегося Джона Армитеджа поместье пришлось продать. Вдова покойного, Мэри Армитедж (в прошлом гувернантка хозяйских детей Мария Маргарета Тенхофф из Германии), пыталась сохранить за собой хотя бы особняк, объявив его памятником старины, но в итоге он тоже был продан и превращен в многоквартирный дом. Леди Армитедж сохранила за собой уродливое новомодное бунгало, в котором жила, и кусок парка к югу от усадьбы. К несчастью, именно на этом участке размещалась могила Робин Гуда, к которой необщительная леди закрыла доступ всем, включая ученых. С годами она смягчилась и начала пускать к могиле группы посетителей по предварительной записи, организованной местным историческим обществом. Это же общество собирало средства на реставрацию могилы, сильно пострадавшей от времени и вандалов. После смерти бездетной леди Армитедж в 2008 году ее родственники начали войну за наследство, которая не завершилась до сих пор.
Сверив балладу «Смерть Робин Гуда» с планом усадьбы Кирклис, исследователи пришли к выводу, что приоресса принимала Робина именно в надвратном доме, а не в дормитории — из мужчин на территорию обители допускали только священников, хотя, как следует из скандала 1315 года, из этого правила случались исключения. Хотя нынешний дом построен только в конце XV века, до него на этом месте находился точно такой же. В комнатке на втором его этаже теоретически мог быть заперт разбойник — из маленького окошка, выходящего в лес, он перед смертью пустил стрелу, которая долетела до места, где Робину суждено было найти вечный покой. В 1999 году уже упомянутый краевед Ричард Резерфорд-Мур выпустил в это окно три стрелы из длинного лука, пытаясь определить, долетят ли они до могилы. Стрелы не смогли преодолеть расстояние 600 метров; сконфуженный исследователь оправдывался тем, что не обладает нужной физической подготовкой, забыв о том, что Робин стрелял из лука, умирая от потери крови, и никак не мог пустить стрелу так далеко.
Первое упоминание о могиле Робин Гуда встречается в записках королевского антиквара Джона Лиланда, который в 1542 году объехал всю Англию, собирая по приказу короля сведения о монастырских древностях и богатствах — в первую очередь затем, чтобы при закрытии обителей монахи не утаили что-нибудь ценное. Он посетил и Кирклис, где монастырь был уже упразднен, и нашел там только одну достопримечательность: Monialium ubi Ro. Hood nobilis ille exlex sepultus.Что означает: «Памятник, под которым погребен Робин (или Роберт) Гуд, знатный муж, объявленный вне закона» [55] . Мы не знаем, прочитал это Лиланд в надгробной надписи или просто пересказал известные ему сведения. Однако в той части своих трудов, что была опубликована в 1744 году под названием «Путевые записки», он упомянул разбойника еще раз: «Я видел прославленный дремучий лес Барнсдейл, где, как говорят, жил разбойник Робин Гуд».
55
Leland J.Collectanea. V. 1. London, 1774. P. 54.
Ричард
56
Grafton R.Chronicle. London, 1809. V. 1. P. 222.
Стоящие каменные кресты нечасто встречаются в средневековых английских захоронениях, и похоже, что Графтон имел в виду крест, высеченный на надгробной плите. Именно такой крест обнаружил на могиле Робин Гуда знаменитый антиквар Уильям Кэмден, автор монументального труда «Британия», посвященного географии и истории Великобритании. Посетив Кирклис в 1582 году, он увидел на памятнике «простой крест на гладкой плите без всяких надписей». При этом он упомянул, что «неподалеку находятся еще два над фобия, одно из которых несет на себе имя Элизабет де Стэнтон, приорессы той обители». В 1677 году могила была упомянута в заметках местного викария, причем в довольно зловещем контексте — возле нее упал с коня и сломал шею сэр Джон Армитедж, возвращавшийся поздно вечером домой после пирушки с друзьями в упомянутой таверне «У трех монахинь». Несколькими годами ранее, в 1665 году, могилу зарисовал местный историк Натаниэл Джонстон. На его рисунке можно увидеть шестиконечный лотарингский крест, который часто встречается на английских надгробиях XIII–XIV веков.
Однако современное надгробие Робин Гуда выглядит совсем по-другому. Это массивный бесформенный камень без всяких изображений, окруженный кирпичной стеной с решеткой наверху. С внутренней стороны в стену вделана каменная плита с малопонятной стихотворной эпитафией:
Hear undernead dis laitl stean laiz Robert earl of Huntingtun. Near arcir ber az hei sa geud an pipl kauld im Robin Heud. Sick utlawz az hi an iz men vil England nibr si agen.В вольном переводе это означает:
Под камнем этим погребен Граф славный, Роберт Хантингдон. С разбойниками жил он тут, Народом прозван Робин Гуд. Уже такой стрелок, как он, Не будет в Англии рожден.Ниже стоит дата «24 календы декабря 1247 года», что само по себе настораживает. В ту эпоху даты всегда записывались римскими цифрами, а арабские вошли в употребление только в XVII веке.
Не внушает доверия и сама эпитафия: и язык ее, и шрифт кажутся искусственно стилизованными под средневековые образцы, мало напоминая реальные надписи того времени. Мы знаем, что этой надписи на могиле не было по крайней мере до 1607 года, когда вышла в свет «Британия» Кэмдена — иначе любознательный антиквар обязательно упомянул бы ее в своих трудах. Когда же она появилась? Около 1697 года эпитафию в слегка измененном виде привел в своих заметках йоркский декан Томас Гейл. Еще раньше, в 1632 году, Мартин Паркер завершил ею свою «Подлинную историю Робин Гуда». Правда, его версия немного отличается от кирклисской: добавлены две строчки о том, что Робин «будоражил северные края тринадцать лет или даже больше», а место искусственного «старояза» занимает нормальный язык эпохи Шекспира.
Паркер утверждал, что лично скопировал эпитафию с могилы разбойника, а это значит, что она появилась там в начале XVII века — скорее всего, не без помощи Армитеджей, которые всегда гордились расположенной на их земле реликвией. Но могло случиться и наоборот: впоследствии кто-то из членов семьи снабдил могилу эпитафией, переписанной из широко известной баллады Паркера. На рисунке Джонстона рядом с надгробием можно разглядеть еще одну плиту меньших размеров — быть может, эпитафия была высечена на ней? В 1727 году текст надписи на могиле был приведен в анонимном сочинении «Надгробные надписи», но она была совсем другой: «Под этим маленьким камнем, похищенный смертью, лежит тот, кого знали под именем Робин Гуд — разбойник и меткий стрелок, который тринадцать лет и даже больше грабил богатых, чтобы кормить бедных. Так омойте его могилу слезами и помолитесь за его душу!» Еще один, уже четвертый, вариант текста переписал в свой дневник посетивший Кирклис-холл в 1856 году журналист Джон Своллоу: «Под этим камнем лежит Робин Гуд, умерший от потери крови. Маленький Джон, его друг, тоже ушел. Помни о них и жди той же участи!» Все остальные гости усадьбы — а их было немало — не упоминали загадочную эпитафию вовсе.