Робин Гуд
Шрифт:
— О замужестве? Странный вопрос!
— Вовсе нет, если бы замуж надо было бы… выйти за…
— … Уилла?! Вы знаете что-нибудь о Уилле?! Ради Бога, Робин, пощадите мое сердце. Оно так неистово бьется, что причиняет мне боль. Я жду, Робин, говорите: мой дорогой Уилл здоров?
— Безусловно, потому что только и мечтает как можно скорее назначь нас своей любимой женушкой.
— Вы видели его? Где он? Когда приедет сюда?
— Я видел его, он скоро приедет.
— О Матерь Божья, благодарю тебя! — воскликнула Мод, сложив руки и поднимая к Небу полные слез глаза. — Как я буду счастлива
И с этими словами она бросилась к Уиллу и без чувств упала в его объятия.
— Бедняжка, моя любимая! — дрожащим голосом прошептал молодой человек. — Уж очень все это было для нее; неожиданно, она потеряла сознание. Робин, поддержите ее, я ослаб, как ребенок, меня ноги не держат.
Робин бережно освободил Мод из объятий Уилла и усадил ее на стул. Что касается бедного Уильяма, то он закрыл лицо руками и разрыдался. Мод пришла в себя, прежде всего подумала о Уилле и стала искать его глазами. Он стоял перед ней на коленях и, обнимая ее, нежно шептал любимое имя:
— Мод! Мод!
— Уильям! Дорогой Уильям!
— Мне нужно поговорить с Марианной, — смеясь, сказал Робин, — прощайте, оставляю вас вдвоем; не забудьте о тех, кто любит вас.
Мод протянула ему руку, а Уильям признательно взглянул на друга.
— Вот я и вернулся, милая Мод, — сказал Уилл, — рады ли вы нашему свиданию?
— Как вы можете задавать мне такие вопросы, Уильям? Да, рада, конечно же рада, и не просто рада, а счастлива, очень счастлива.
— Вы не хотите, чтобы я вас покинул снова?
— А разве я этого когда-нибудь хотела?
— Нет; но только от вас одной зависит, вернулся ли я насовсем или только приехал в гости.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вы помните о нашем последнем разговоре?
— Да, дорогой Уильям.
— Я ушел от вас в тот день с тяжелым сердцем, милая Мод, я был просто в отчаянии. Робин заметил, что я очень печален, стал меня расспрашивать о причинах, и я все ему рассказал. И узнал имя того, кого вы раньше любили…
— Не стоит говорить о моих девичьих безумствах, — прервала его Мод, обвивая его шею руками, — прошлое принадлежит Богу.
— Да, Мод, только Богу, а настоящее — нам, ведь правда?
— Да, нам и Богу. Но может быть, вам будет спокойнее, дорогой Уильям, — добавила девушка, — если я вам точно, искренне и ясно объясню, какие отношения были у нас с Робин Гудом.
— Все, что мне нужно знать, я знаю, дорогая Мод, Робин рассказал мне, что произошло между вами.
Девушка слегка покраснела.
— Если бы вы тогда не ушли так поспешно, — сказала Мод, пряча покрасневшее лицо на плече Уильяма, — вы бы узнали, что, глубоко тронутая вашей нежностью и терпеливой любовью, я готова была на нее ответить. Пока вас не было, я привыкла смотреть на Робина глазами сестры, и сегодня даже не знаю, Уилл, билось ли мое сердце когда-нибудь для другого, а не для вас.
— Значит, это правда, что вы меня немножко любите, Мод? —
— Не немножко, нет, Уилл: очень люблю.
— О Мод, Мод, вы дарите мне такое счастье!.. Вот видите, я недаром надеялся, ждал, был терпелив и говорил так: в один прекрасный день она меня полюбит… Мы ведь поженимся, правда?
— Милый Уилл!
— Скажите «да» или лучше так: «Я хочу выйти замуж за моего доброго Уильяма».
— Я хочу выйти замуж за моего доброго Уильяма, — покорно повторила девушка.
— Дайте мне руку, дорогая Мод.
— Вот вам моя рука.
И Уильям страстно поцеловал маленькую ручку своей невесты.
— Когда мы поженимся, Мод? — спросил он.
— Не знаю, мой друг, на днях.
— Конечно, а точнее? Скажем, завтра?
— Ну что вы, Уильям, как можно!
— Почему же нет?
— Уж слишком внезапно, слишком быстро.
— Счастье никогда не приходит слишком быстро, милая Мод, и если бы мы могли пожениться прямо сейчас, я был бы счастливейшим из людей. Но уж если нужно подождать до завтра, покорюсь. Решено, завтра вы станете моей женой!
— Завтра?! — воскликнула девушка.
— Да, и по двум причинам: первая — та, что завтра мы будем праздновать день рождения моего отца, которому пойдет семьдесят шестой год. Вторая — та, что моя мать хочет отпраздновать мое возвращение. Значит, праздник будет еще радостнее, если к нему добавится свершение наших обоюдных желаний.
— Ваша семья, Уильям, не готова принять меня в свое лоно, и, может быть, ваш отец скажет…
— Мой отец, — прервал ее Уилл, — мой отец скажет, что вы ангел, что он любит вас и давно считает своей дочерью. Ах, Мод, вы плохо знаете доброту и нежность этого старика, если сомневаетесь. Он будет только рад счастью сына.
— У вас такой большой дар убеждать, милый Уилл, что я теперь полностью разделяю ваше мнение.
— Значит, вы согласны, Мод?
— Придется согласиться, Уилл.
— Но я вас не принуждаю, сударыня.
— Поистине, Уилл, вам нелегко угодить! Конечно, вы хотели бы, чтобы я сказала: «От всего сердца согласна…
— … завтра выйти за вас замуж», — закончил Уилл.
— … завтра выйти за вас замуж», — со смехом повторила Мод.
— Прекрасно, теперь я доволен. Идем, милая женушка, объявим нашим друзьям о предстоящей свадьбе.
Уильям взял Мод под руку и спустился с ней в зал, где по-прежнему находилась вся семья.
Леди Гэмвелл и ее муж благословили жениха и невесту, Барбара и Уинифред нежно назвали ее сестрицей, а братья Уилла бросились восторженно ее целовать.
Приготовления к свадьбе целиком заняли женщин; задавшись целью сделать Уилла еще счастливее, а Мод еще прекраснее, они тут же стали готовить для невесты прелестный наряд.
Завтра наступило совсем не быстро, как всегда наступает завтра, когда его нетерпеливо ждут. С утра во двор замка свезли невероятное число бочонков с элем; украшенные венками из листьев, они должны были смиренно ждать, когда их присутствие удостоят вниманием. Праздник обещал быть великолепным; во всех комнатах стояли охапки цветов, музыканты настраивали инструменты, а приглашенные толпами съезжались в замок.