Робинзон Крузо и Лунный камень
Шрифт:
Однако долго лежать времени не было – ведь на корабле осталось еще много нужных вещей, которые надо было забрать, пока на море не поднялось волнение. Также я решил перевезти на берег обеих животных. Поэтому, быстро перетащив свои сокровища на сухое место, и удостоверившись, что плот не унесёт в открытое море, я вплавь вернулся на корабль. Там мне удалось довольно быстро сделать новый плот и загрузить на него пару мешков гвоздей, несколько десятков топоров разного размера, три больших железных лома, семь мушкетов, бочонок с пулями, подушку, гамак, точило и множество других полезных вещей.
5. Новый губернатор
Наконец пришло время заняться погрузкой пассажиров. Голиаф категорически отказался покидать корабль, и мне пришлось долго гоняться за ним по всей палубе, а потом силой тащить на плот. При этом пёс завывал так, будто его заглатывает крокодил, и отчаянно цеплялся за борт всеми четырьмя лапами. Можно было конечно оставить его на корабле, но мне показалось жестоким обрекать неразумное животное на верную гибель, особенно, после того как ему посчастливилось пережить столь ужасный шторм.
Зато Брамсель сам вскочил мне на спину и тихо просидел там, пока подгоняемый приливом плот не достиг берега. Кот тут же спрыгнул на песок, весело мяукнул и, задрав хвост трубой, умчалась в лес. Думаю, его привлекло множество разноцветных птиц, порхавших среди деревьев. Голиаф наоборот не пожелал покидать плот и, спрятавшись между вещами, жалобно повизгивал, пока я не выманил его оттуда куском вяленого мяса. Надо признать, что, несмотря на солидные размеры и грозный вид, пёс не отличался особенной храбростью.
Между тем солнце стало клониться к закату и мне пришлось озаботиться ночлегом, поскольку снова лезть на дерево, оставив без присмотра добытое с таким трудом имущество, не хотелось. Выбрав на берегу ровное место, я соорудил что-то вроде маленького шалаша и покрыл его сверху остатками изорванного шквалом паруса. Чтобы ветер не разрушил хлипкое сооружение, края паруса были надёжно придавлены тяжёлыми камнями.
– Не знаю можно ли назвать это палаткой, дружище Робинзон, – заметил я, заглядывая внутрь, – но думаю, что переночевать здесь можно.
Видно разговаривать с самим собой начинало входить у меня в привычку. Ну что ж, я не был таким уж скучным собеседником, чтобы избегать этого. К тому же на острове можно было совершенно не опасаться чужих ушей.
Чего нельзя сказать о хищниках, мысль о которых не давала мне покоя. Да, пока мне не довелось столкнуться с ними или хотя бы увидеть следы, но, может быть, именно сейчас они подкрадываются со всех сторон, оскалив клыки! Поэтому я построил вокруг палатки стену из ящиков, сундуков и бочонков, отчего мой лагерь стал похож на маленькую крепость. Любой хищник, едва завидев его, должен был сразу понять: здесь поживиться свежим мясом не удастся! Ну а для тех, кто всё же рискнул бы проникнуть на мою суверенную территорию, я зарядил все ружья и пистолеты самыми большими пулями.
К этому времени почти совсем стемнело, и я со спокойной совестью хорошо поработавшего человека забрался в своё новое жилище. К моему удивлению и кот и пёс были уже там, отчего жалкая лачуга приобрела вполне жилой вид. Растянувшись на матрасе, брошенном прямо на песок, я с удовольствием захрустел сухарём. Не могу передать вам охвативших меня ощущений: только вчера я был жалким потерпевшим кораблекрушение, который, дрожа от страха, ютился на дереве, а сегодня я ночую в собственном доме, имея и оружие и пищу!
– Ты хорошо устроился, дружище Робинзон! – заметил я, берясь за второй сухарь. – И устроишься ещё лучше, если не будешь лениться или впадать в уныние!
А действительно – почему я должен считать себя пострадавшим? Ведь я не только уцелел во время страшного шторма и живым добрался до берега, но и обзавёлся практически всем необходимым для жизни! Чем моё положение отличается от положения первопроходца, осваивающего новые земли, кроме того, что я вынужден действовать в одиночку? Да ничем!
– Так в чём же дело, дружище Робинзон? – воскликнул я. – Что мешает тебе стать хозяином этого острова?
Едва дождавшись первых лучей солнца, я покинул свою крепость и, чуть ли не бегом взобравшись на ближайшую скалу, торжественно провозгласил себя полновластным губернатором острова. Отныне вся власть здесь принадлежит мне! Вся земля, все деревья, все животные и птицы являются моей безраздельной собственностью! Теперь я здесь самый-самый главный хозяин!!!
Вспугнутые моими воплями пернатые с шумом вылетели из окрестных зарослей, и их гомон показался мне восторженными криками толпы, приветствующей своего нового владыку. На этом торжественная часть закончилась и губернатор, закусив сухарём и напившись воды из ручья, поплыл на корабль. Ведь там было еще много ценных вещей, а появившиеся на небе облачка предвещали скорое ухудшение погоды.
Благодаря полученному опыту я действовал умело и сноровисто: уже через полчаса у борта покачивался отличный плот, а на палубе буквально на глазах вырастала гора самых разных вещей. Если в первый день я брал в основном то, что необходимо для выживания, то теперь, став губернатором острова, искал всё что может пригодиться для обустройства нормальной жизни. Чувствуете разницу?
Я разобрал снасти и собрал все верёвки, какие только были на корабле. Я выломал все железные и медные части, до каких только смог добраться. Я выпилил все куски дерева сколько-нибудь пригодные в хозяйстве. Я перерыл все каюты и набил полный сундук всякой мелочью, вроде компасов, подзорных труб, бритв, ножниц, бумаги, чернил, иголок и ниток. Я переправил на берег остатки парусов, не погнушавшись самым маленьким обрывком парусины. Я пытался даже погрузить на плот якорь, но он оказался слишком тяжёл и, пробив в плоту дырку, ушёл на дно. Думаю, история не знала столь трудолюбивого и усердного губернатора!
6. Мой дом, моя крепость
А ещё я после некоторых раздумий забрал все найденные деньги, включая весьма солидную корабельную казну, которая хранилась в капитанской каюте. Да, я не смог оставить серебро и золото на корабле, хотя на острове оно не имело совершенно никакой цены! Случай с деньгами показал насколько человек привержен привычкам и правилам: вроде бы нет никакого смысла им следовать, а избавиться никак не удаётся…
В конце концов, я перевёз на остров всё, что смог поднять и дотащить до борта. Всего я сделал одиннадцать рейсов, и каждый раз помимо груза доставлял на берег большое количество брёвен и досок, из которых делался сам плот. Учитывая грядущее обустройство, эти строительные материалы были дороги мне не меньше чем оружие и продукты. Плотов получилось ровно одиннадцать, и едва, закончив с поездками на корабль, я аккуратно разобрал их и по частям вытащил на берег для просушки.