Робокоп II

Он был полицейским. Хорошим полицейским. Когда-то его звали Мёрфи. В те давние времена, когда он был человеком, его звали Алекс Мёрфи, но время и обстоятельства изменили всё. Теперь он был больше, чем человек, но вместе с тем и меньше.

Будущее поддержания правопорядка —

вот как его называли. Отчасти человек, отчасти машина, он был запрограммирован так, чтобы служить обществу.

Благодаря способностям кибернетиков, которые вырвали из лап смерти изрешечённые пулями останки и впихнули их в крепкий бронированный панцирь, мир его сводился к соблюдению очень лаконичных правил.

– Директива Первая: Служить общественной безопасности.

– Директива Вторая: Поддерживать правопорядок.

– Директива Третья: Защищать невиновных.

Огни Старого Детройта мерцали на шлеме Робокопа, который катил на своём ТурбоКруизере по лабиринту ухабистых, полупустых улиц. Ветхие руины перемежались с домами и магазинами, всё ещё продолжавшими бороться за существование; судорожно гудели неоновые вывески, едва держались на петлях двери. Повсюду жители и хозяева магазинов устанавливали мощные металлические ворота, пытаясь уберечь свою собственность от воров.

«Напрасные усилия», — подумал Робо. Преступность наводняла город. И город начинал в ней тонуть.

Он остановил ТурбоКруизер и вышел. Посмотрел на полную луну, которая, пробиваясь сквозь смог, ласкала город сверху, разливая вокруг нездоровый зелёный свет.

– Она сделана из гнилого сыра, папа, — услышал Робо где-то в глубине души голос мальчонки. Существо, состоявшее наполовину из Мёрфи, наполовину ставшее роботом, с трудом сдержало боль. Когда-то у него были сын, жена, дом. Он потерял это всё, став первым и — на сегодняшний день — единственным киборганическим стражем порядка. Он всё ещё пытался примирить прежнюю душу с новыми механизмами, управляющими его организмом. Случались минуты, тогда чувство одиночества доводило его до отчаяния.

Он был единственным в своём роде.

Более того, он знал об этом.

Робокоп подошёл к почти опустевшему бару и заглянул внутрь. Под светящимся экраном телевизора дремал бармен. Робо остановился в дверях, безразличный к несущейся из кабака вони перегара и мочи. Посмотрел на экран телевизора.

На экране появился стоящий автомобиль. Похожий на ласку воришка прижался к пустой машине и аккуратно сунул лом между рамой окна и дверью. Раздался треск. Замок отворился. Вор проскользнул внутрь и с довольной улыбочкой на потном лице занял место у руля. Ремень безопасности сёк грудь преступника, словно щупальце разгневанного животного. Тот всё ещё улыбался. «Что это за выдумки?» — казалось, недоумевал он. Потом возникли другие щупальца. Щёлк, щёлк, щёлк. Они связали вору руки, ноги, тесно прижали к сиденью. Преступник бессильно метался, вытаращив от страха глаза.

– Ты взломал неподходящий замок, — раздался голос из приборного щитка. — Добро пожаловать в мир новейших изобретений из области защиты автомобилей.

Робокоп фыркнул, когда по окнам автомобиля и стискивающим тело мужчины ремням каскадом брызнули электрические искры.

Вор глухо вскрикнул и потерял сознание, а его тело продолжало нервически дёргаться от ударов электрических импульсов высокого напряжения.

Довольный рекламщик, одетый хуже торговца подержанными машинами, подошёл к автомобилю и открыл дверцу. Щупальца скользнули в свои укрытия, а поджаренное тело вора рухнуло на землю.

– Магна Вольт, — лучезарно

сообщил рекламщик. — Последнее слово в области охраны автомобилей. Никаких докучливых сирен, раздражающих соседей. И нет никакой нужды беспокоить полицию.

Он перешагнул через дымящееся тело и, усевшись за руль, повернул ключик.

– И даже не разряжает аккумулятора.

Робокоп смотрел, как в финале автомобиль уносит торговца вдаль по прекрасно освещённой улице.

Следующая сцена. Вечерние новости. На экране появилась пара дикторов, вот уже много лет делающих отчаянные усилия, демонстрируя, кто из них чаще пользуется зубной пастой. Джесс Перкинс, питающая особое пристрастие к облегающим костюмам блондинка с шароподобной причёской, как правило, в данном соревновании побеждала, хотя, по мнению Робо, большая часть мужской аудитории была в равной степени потрясена и тем, что находилось у неё пониже подбородка. Всего на шаг от неё отставал Кейзи Вонч, подстриженный коротким ёжиком азиат, ширины улыбки коего было вполне достаточно, чтобы там могла расположиться карта города Детройт.

А на фоне этой пары кинокадры показывали бушующий ад. Тропические деревья, казалось, вяли на глазах.

– На амазонской атомной электростанции взорвался реактор, — сообщил Кейзи со своей неразлучной улыбкой манекена. — Как раз в эту минуту гибнет самый большой не свете массив джунглей. Экологи говорят об экологическом бедствии.

– Они только тем и занимаются, — засмеялась Джесс.

Картинка сменилась и Робо зажмурил глаза, когда на экране появилась знакомая неуклюжая фигура. Механическая громада полицейского робота тип 209 маркировала по улицам города. Одна из его ног угодила в выбоину на пороге. Гигантская горбатая конструкция, подёргивая округлым торсом на паре конечностей, закрутилась и замахала руками, оканчивающимися стволами двадцатимиллиметровых пушек.

– Наиболее важной новостью у нас в стране, — сообщила Джесс, — можно считать тот факт, что генеральный прокурор Маркус одобрил применение боевого модуля ЭД-209 в пяти американских городах, несмотря на повсеместные жалобы на его аварийность. Кейзи?

Джесс послала Кейзи задорную улыбку.

А тот ещё не успел прогнать с лица предыдущую.

– Последние новости о забастовке полицейских в Детройте — после специального правительственного сообщения.

Затем на экране появился бородатый мужчина, одетый в нечто, напоминающее адмиральский мундир. Это главный врач страны — Э. Эдвард Эдвардс. Изобразив на лице удивлённую мину, он отложил сигарету и устремил взгляд в камеру.

– Дамы и господа, — раздался голос из-за кадра, — говорит главный врач Соединённых Штатов. Соотечественники, — произнёс он озабоченным тоном, в то время как из ноздрей его продолжала подниматься струйка дыма, — мы стоим перед лицом кризиса здравоохранения. И только вы можете положить этому конец. Новый синтетический наркотик превратил уже каждого десятого жителя Детройта в неизлечимо больного человека. И наркотик этот разносится по всей стране, словно лесной пожар.

Бородатый мужчина поднял пальцами маленькую пластмассовую ампулку.

– На улицах, в школах это называется НУКЕ. Стоимость одной такой ампулки невысока.

Главный врач уступил место на экране оживлённой сцене, изготовленной, по всей видимости, личностью с дрожью в руках и крепким похмельем в сознании. Два огромных пальца стиснули ампулу НУКЕ. Из пластика выскочила маленькая иголочка и погрузилась в вену на шее человека. Потом на схеме было показано, как наркотик проникает прямо в систему кровообращения, дабы привести отдельные части мозга в наркотическое одурение.