Робот-сыщик
Шрифт:
– Развяжите меня, пожалуйста! Мне больно! А то я буду плакать. А-а-а!
– Мы не можем тебя развязать, мартышка. Ты убежишь, – сказал Гробус, и Лена, сообразив, что номер со слезами не пройдет, перестала хныкать.
– Слышишь, Давило, а что мартышки едят? – спросил киборг.
– Не помню, – проворчал питон, все еще погруженный в воспоминания. – Кажется, шарикоподшипники или резиновые шины, вечером мы дадим ей и то и другое. Мы не собираемся морить ее голодом.
«Они даже не знают, что я ем! Вот тупицы! А что, если сказать им…» – придумала Лена
– Хотите узнать, чем питаются мартышки? – спросила она.
– Чем же? – заинтересовался Давило. – Шерстяными свитерами? Опилками?
– Ни тем и ни другим, – покачала головой Липучка. – Мы, мартышки, питаемся только питонами. Причем длиной не менее двух метров. Но самые вкусные питоны трехметровые.
Давило вздрогнул.
– Врешь! – испугался он.
– Можешь проверить. Дай мне кончик своего хвоста, и я его мигом слопаю, – предложила девочка.
Питон задумался. Он отполз и о чем-то стал совещаться с Робусом-Гробусом.
– Может, она и в самом деле питается питонами, – донесся до Липучки озабоченный голос Давило. – Помнишь, когда я ее схватил, она меня кусала, чуть не сожрала…
– Я тебе не завидую, – сказал киборг. – Можно сказать, ты уже обречен.
– Почему?
– Много у нас на астероиде Шестисот Смертей питонов? Кажется, всего один ты. И угадай, кого она сожрет в первую очередь, когда Фельда ее отпустит? Тебя!
– Но я буду все время начеку!
– Могу себе представить. Ты не сможешь спать ночами, будешь все время вздрагивать, и тебе всюду станет мерещиться эта мартышка, которая облизывается и бормочет: «Обожаю питонов в томатном соусе, а можно и без!» – сказал Робус-Гробус.
От такой перспективы Давило буквально передернуло. А вдруг и правда мартышки питаются питонами? Брр, страшно неприятно быть чьей-то добычей! Он и сам любил иногда полакомиться живым кроликом, курицей или собакой, но чтобы кто-то съел его самого… Не-ет, ни за что!
– Тогда я сам ее сожру! Первым! – решительно заявил он и пополз к девчонке, но Липучка так убедительно щелкнула зубами и аппетитно облизнулась, сказав: «А вот и завтрак пожаловал», что глуповатый питон шарахнулся в сторону.
– Гроб, а Гроб, отпусти ее, эту мартышку! Смотреть на нее не могу! – жалостливо попросил он киборга.
– А если Фельда спросит?
– Мы ей не скажем про мартышку. Конечно, обманывать хозяйку нехорошо, но быть съеденным еще хуже, – заметил питон, в страхе отползая подальше от девчонки, чтобы та на него не набросилась.
Киборг подошел к пленнице и снял с нее сеть.
– Иди отсюда! – заорал он, указывая ей на дверь. – Тебе повезло, что ты не тем питаешься!
Липучка стряхнула с себя сеть, но вместо того чтобы уйти, уселась на соломе и насмешливо сказала:
– Уйти! Как бы не так! Я остаюсь! Давайте поиграем во что-нибудь!
– Ты остаешься? – обомлел Гробус. – Но почему?
– С вами весело. Вы два глупых старых чудака, а что мне делать дома? На компьютере играть? Этот зануда Суп мне уже успел надоесть, а братец допек меня еще с самого рождения.
– Я не хочу с тобой играть!!! – Давило хотел забраться в щель между досками пола, но Липучка схватила его за хвост и заставила вылезти.
– Давайте играть в атаманшу и ее верных разбойников! – предложила она.
– Но мы не умеем играть в эту игру! – отказался питон.
– А вам и уметь ничего не надо. Я буду командовать, а вы – меня слушаться, вот и все. Атаманшей-то буду я, а не вы.
– Вот это мне нравится! – прогудел Робус-Гробус. – Люблю, когда кто-нибудь напрягает свои мозги и думает за меня. Мои-то собственные в это время экономятся. Ведь чем больше думаешь, тем больше изнашиваются мозги.
– Вот-вот, – насмешливо поддержал его питон, – а когда кто-нибудь думает за тебя, то твои мозги остаются совсем новенькими, как у младенца. Между прочим, Гроб, в этом есть своя логика.
– У нас, роботов, заменяются все части тела, кроме мозгов, – пояснил киборг. – Их смена означала бы изменение личности. Можно сменить руку, ногу, даже корпус, если они повреждены, но никак нельзя заменить перегоревшие мозги.
– Что-то вы слишком много болтаете! – нахмурилась Липучка. – Нале-направо! Кругом! Начинаем наши игры в атаманшу и разбойников!
Почти до обеда девчонка мучила бедного питона и Робуса-Гробуса. Она заставляла их играть с ней в прятки, стрелять из лазерного пулемета по консервным банкам, учила Давилу завязываться бантиком и пыталась разобрать Гробуса на запчасти, чтобы узнать, как он устроен. Впрочем, к счастью для него, Липучка так и не нашла, где он развинчивается, а сам киборг, экономя мозговые усилия, не думал ей подсказывать. Потом она велела сразиться питону с Гробусом, но они так вошли во вкус, что развалили сарай, пробив в нескольких местах его стену.
Липучка вышла из сарая, и до нее донесся озабоченный крик мамы: «Лена! Где ты?»
– Кажется, меня зовут домой! – спохватилась она.
– Наконец-то… – с облегчением вздохнул питон. – Подумать только, что я позволил выделывать с собой такие штуки какой-то мартышке!
– Учтите, вечером я опять приду! Не смейте никуда уходить! – приказала атаманша и побежала к поселку.
– Как бы не так! Будем мы ее ждать, – проворчал Давило. – Пора отсюда сматываться, Гроб, лучше подождем нашу хозяйку в звездолете.
Киборг задумчиво похлопал себя ручищей по стальным пластинам на груди:
– Надо признать, было довольно весело. Мы так не веселились с тех пор, когда наша хозяйка была совсем маленькой.
– Но то хозяйка, а это какая-то мартышка! Надо было ее с самого начала сожрать, а не проявлять слабохарактерность! – заявил питон, и Гробус с ним согласился.
Потом оба помощничка выбрались из-под покосившегося сарая и направились к Варяжьему лесу, где на болоте был спрятан их звездолет. На прощание Давило щелкнул хвостом и окончательно доломал старый сарай. С удовлетворением осмотрев развалины, питон быстро пополз вслед за удалявшимся Гробусом.