Роботы божьи
Шрифт:
– С другглами была только одна загвоздка, с которой не сразу разобрались, - сказала Люба, поглаживая руку андроида.
– Кое в чем они сильно отличаются от людей. Они могут менять тип.
– Менять тип?
– удивился Егор.
– Зачем, если они наши дуалы? Мы же свой сменить не можем...
– Мы тоже так рассуждали, но ошибались, - сказала Люба.
– Оказалось, в первые годы жизни друггл имеет тождественный пользователю социотип. Он не дуал, а тождик! А дуалом становится после наступления половой зрелости хозяина. Видимо,
– и у него в голове новая личность. Пользователь даже не догадывается, что вместе с полом его другглу переключили порядок функций. Перемены-то он чувствует, но не понимает причины.
От этих слов Егор замер. Перед его мысленным взором возникли образы детства и невидимый друг, деливший с ним детские радости и горести, его брат-близнец в голове, мальчик Саша. И полная его противоположность, чудесная девушка, ждущая его сейчас в студии на Таганке и одновременно замершая где-то внутри головы, жадно внимая разговору.
– Вы правы, все так и было, - пробормотал Егор ошеломленно.
Он испытал странное чувство: будто перегородка в уме, мешавшая ему поверить в то, что он интуитивно уже считал истиной, сломалась. Как он мог не видеть этого раньше?
– Добро пожаловать в клуб!
– сказала Люба с мрачной торжественностью.
– Мир больше не будет для вас прежним, могу гарантировать. Только будьте осторожны: неофиты склонны повсюду кричать о своих открытиях и привлекать ненужное внимание. Прозелитизм в нашем деле опасен - вы это, надеюсь, уже понимаете. Некоторые мои друзья были вынуждены бежать: покупать новую биографию, или, что гораздо хуже, нелегально деактивировать чип и скрываться среди инвалидов. Надеюсь, вы не повторите их судьбу.
– Не повторю, - заверил ее Егор.
Люба прервала беседу, ей захотелось чаю. Алехандро ушел на кухню за чашками и кипятком. Егор сидел за столом в глубокой задумчивости. Люба подошла и с улыбкой потрепала его по зачесанными вверх вихрам.
– Не грустите, Егор. Что вы, ей богу! Ваша жизнь только начинается, причем так удачно! Я бы многое отдала, чтобы в вашем возрасте узнать о соционике. Скольких ошибок удалось бы избежать!.. Я не потратила бы столько времени напрасно, на всякую ненужную чепуху...
– Можно вас спросить кое о чем?
Люба подбадривающе кивнула.
– Почему вы не стали искать дуала-человека, а купили гулловского андроида?
Люба надолго задумалась. Егор успел пожалеть о своем вопросе, но она ответила.
– Я искала. Мой муж... бывший муж, - поправилась она, - задал слишком высокую планку. У нас была любовь с первого взгляда, безумная, сумасшедшая страсть. Но судьба отмерила нам так мало... Мне кажется, я до сих пор люблю его.
Она покачала головой, словно в удивлении.
– После расставания я сравнивала с ним всех, кого встречала - и никто не выдерживал сравнения.
Люба замолчала ненадолго, потом сказала:
– У него был только один недостаток: он не ISTP. Впрочем, это и мой недостаток. Мы слишком быстро исчерпали наши тайны, перестали быть загадкой друг для друга. Перестали удивлять. Когда смотришь в любимого, как в зеркало, и видишь в нем себя, всегда только себя... это начинает утомлять.
Она вздохнула.
– В конце концов, я просто устала быть одна. Голос Алехандро в голове был единственным, кто понимал меня и поддерживал после развода. Он всегда меня поддерживал, всю жизнь. Он знает меня лучше, чем я сама себя знаю. Вы ведь понимаете, о чем я говорю?
Егор молча кивнул.
– Ниночка, мое солнышко, не знала всего, я берегла ее... Однажды я подумала: а почему нет? Деньги у нас есть, - сказала она, словно в подтверждение обведя руками окружающую роскошную обстановку, - и я купила ему тело.
"Она тоже называет это телом", - подумал Егор.
– Жаль только, Нинуля не приняла Алехандро. Она его ненавидит, - сказала Люба, горестно вздохнув.
– Необычное имя для друггла, - заметил Егор.
Она смущенно улыбнулась и сказала:
– Он Алик. Когда "Пигмалион" доставил тело и я увидела, какой он красивый, то решила, что ему нужно имя посолиднее.
– Вы больше не жалеете о разводе?
– осмелился спросить Егор.
– Нет, - твердо ответила Люба.
– Алехандро сделал невозможное. Он заставил меня реже вспоминать мужа.
Егор понимающе кивнул. Они сидели в молчании, в словах не было нужды. Егор испытывал к Любе теплое, почти родственное чувство. Он отлично знал, что она пережила: все ее сомнения, колебания и неуверенность перед заказом андроида; он сам через это прошел. Они были как два заговорщика, объединенные общей, недоступной чужим тайной.
Вспомнив вдруг, как Наташа проникла ради него в закрытый полицейский форум, Егор спросил:
– У них теперь бывают друзья, вы знали?
– Лишь бы не подруги. Господи, избавь меня от их подруг, а с их друзьями я сама разберусь, - пошутила Люба своим настоящим низким голосом и недобро рассмеялась.
* * *
В тот день Егор задержался у Любы допоздна. Вместе с Алехандро она сообщала ему все новые поразительные факты о запретном учении. Люба была уверена, что соционика объясняет едва ли не половину проблем, над которыми столетиями бьются политики и социологи. Она рассказала, что после того, как научились определять социотип по ДНК, ученые раскопали известные могилы и выяснили типы крупных правителей прошлого. Это позволило яснее понять причины многих исторических событий, зачастую предопределенных межличностными отношениями деятелей тех эпох. По ее словам, выяснилось много любопытного.