Род героев – дракон
Шрифт:
– Нам бы обед с ужином, да поспать, матушка. – Облокотившись на стойку выговорил Спираль.
– Голубчик! – Начала она, скорчив усмешливую рожу. – Да тут дай бог на обед хватит. И то. Скудный.
– Поймите, я многого не прошу, что-либо в рот закинуть и уснуть, как-никак дождь скоро, а мы, глядишь, помогли бы в делах хозяйственных.
Хозяйка призадумалась, после чего приподняв бровь выдала:
– Ну повезло вам, что вовремя явились. У меня тут вчерашняя похлебка, одни овощи, мяса нет, берите хоть за даром, а то выброшу. Но знайте, раз бесплатно, то топить
– Благодарим, милейшая. – Спираль даже поклонился от такой щедрости.
– Да брось ты! По поводу дел. Мне-то помощь не требуется, со всем справляюсь, а вот у нашей ворожеи и лесника можете что спросить, глядишь, дадут вам пару монет, а там вы дадите их мне, ну, если захотите купить чего вкусного. Я как раз жаркое делаю, у меня оно лучшее.
– Еще раз благодарим.
Хозяйка выставила на стойку полупустой чан с похлебкой, добавила, чтоб посуду сами искали, благо, об этом группа позаботилась заранее еще в Сталионе. Каждый черпнул тарелкой, загребая в нее бульон, уселись за стол.
– Что думаете? – Спрашивал Спираль.
– А что тут думать? Деньги нужны, разделимся, там может, наскребем, водки купим, еще останется.
– Значит, решено. Красный и рыжая, пойдете к лесничему, это если что, возле черты поселка, мы проходили. А мы с тобой, братец, поспрашиваем где ворожея живет…
Под жестоким ливнем, утопая, прямиком в грязи, распласталось мордой вверх тело Красного. Его внутренне наполнение, буквально, выходило, сливаясь с водой, так же юрко уползая по телу вниз, заполняя земные прорехи жидкостью. С живота Красного срывалась жгучая кровь, чуть ошпарившая руки Терезы, пытавшейся закрыть серьезную рану. Откидывая свою руку от боли, она закричала, тут же заползая в свою сумку на поясе, пытаясь сыскать хоть что-то, что могло бы помочь. Второй рукой она все так же, превозмогая боль, пыталась закрыть ранение. Её лицо покрылось дождем, оставляя приятный глянец, отблескивающий в свете луны, возможно, на лице так же находились и слезы.
Невольно, она окинула взглядом лицо лежачего, его капюшон был откинут назад, позволяя разглядеть, при свете луны, его бледнеющее лицо. Количество жизненно важной жидкости, что он потерял, было попросту несовместимо с жизнью. Секундой после, его шея ослабла, позволив затылку утонуть в грязи, терявшие свет глаза закатились за раскрытые вовсю ширь веки, он испустил последний вздох. Ранее кипящая грудь – остыла, кровь – охолодела. Упав ему на грудь щекой, приобняв его, будто пытаясь согреть, будто пытаясь услышать биение сердца, она закрыла глаза, ерзая, будто в истерике.
Уже подходя к хибаре лесничего, Красный и Тереза умудрились застать его в самый что ни на есть последний момент, перед его вылазкой. Он был повернут к ним спиной, поглаживал черного пса с белыми ушами по голове, приговаривая – «Последний разок, мальчик, все будет хорошо». Пес радостно облизывал его запястье, а как только незнакомцы перешли границу его нюха и зрения – залаял, демонстрируя оскал, пугая своего хозяина, что тот дрогнул, подпрыгнул, развернулся.
Его взору предстали незваные гости, которым тот не сильно и обрадовался, однако не показывал виду.
– Здравствуйте. – Кивнула Тереза.
– И вам не хворать. Чего пожаловали к лешему? Изволите тур по красочным местам? – Он принюхался. – Кровь! – Крикнул в ужасе. Помотал головой, вернулся к разговору. – Извините. От вас пахнет кровью – вы не местные. Лес тоже теперь не местный, он… другой, злой, черный, пахнет кровью. Древа шепчут и ходят, сам видел их корни, будто ноги – двигают
– Мы по делу. – Перебила рыжая.
– Эт ясно, что по делу, мне на чай никто не ходит, думают, что я умом тронулся, не верят, что лес ходит. – Он проскоблил ножом по телу странный знак, просочилась яркая кровь. – Он отпугивает зло. Хотите? – Придвинулся он с ножом в руке.
– Откажемся. – Моментально, вежливо, произнесла Тереза, оглядывая Красного, что в ответ посмотрел на нее, пожав плечами.
– Так вы с делом, каким?
– Хозяйка харчевни сказала, что вы можете помочь нам поднять империалов, можете?
– Могу. Лишние руки не будут мешать, а то я уже сильно стар.
В этот момент Тереза обратила внимание на его внешность, и правда – стар. Пусть старик и был крепкого телосложения, крепче, чем многие мужи в городе, но вид его был болезненным, будто он подцепил хворь или какой другой недуг. Основываясь на внешнем виде, она молниеносно предположила его симптомы. Назвала, попала в точку. Оказалось, что у старика был сифилис, прознала она это, по скрытым пузырям на его ладони. Пока что, недуг был только в своем зачатке, но уже многое плохое сулил своему носителю.
– Какого рода работу вы нам предложите?
– Пойдете со мной в черный лес, я проведу вас вглубь, а дальше пойду своей дорогой, вы – своей. Разойдемся на конце древесных зарубок, что я топором наношу, вам тоже бы советовал, чтоб не заблудиться. А задачей вашей будет сбор информации. С ней я подам письмо королю, чтоб разобрался, магичек и магов привел, чтоб они от его имени разобрались. Идет? Плачу камнями, драгоценными, тут, все равно нет каменщика какого-то, так что мне они без нужды, а вам, может, пригодятся. И главное, собирайте мно-о-ого информации, очень много.
– Идет.
Они дошли до распутья. Именно в этом месте, зарубки, оставленные лесничим – окончились. Дальше густой лес казался непроглядной тьмой, присутствовало ощущение какой-то безысходности, словно что-то ограничивало дальнейшую поступь.
К этому моменту все окружение соответствовало словам проводника, все казалось действительно зловещим. Алый окрас, у древесных макушек, напоминал рвоту после вина, да и та проглядывалась с трудом, нехотя просачиваясь сквозь крону деревьев. Их стволы извивались в причудливых формах, напоминая руки, шедшие из земли, захватившие черневшую зелень в свою ладонь. Бесчисленное множество коряг переплеталось в паутину, заставляя подбирать маршрут наперед, ведь иначе, можно было угодить в тупик, или же вовсе застрять в глубокой дыре. Сотни пауков, размером с ладонь, скоблились своими игольчатыми, мохнатыми, лапками об бересту, им уподоблялись кивсяки, сороконожки. Миловидная живность вовсе отсутствовала, напоминая о себе лишь своими обглоданными до костей телами. Никогда ранее не виданные ни в живую, ни в книгах, растения заполонили подножье, с каждого из них сочилась густая желтая слизь, спадавшая на землю, приобретавшая после черный окрас, оставляя лишь редкие крапинки былого цвета.
Лес казался вакуумным, затрудняя дыхание, он словно проникал в легкие, заполняя их чем-то плотным, другим, порченым воздухом.
Пробираясь дальше, Красный, с завидной легкостью оставлял своим мечем зарубки, размахивая им из стороны в сторону не прекращая, доходя лезвием до трети ствола. Почувствовав осложнение в дыхании, он, на интуитивном уровне снял с себя капюшон. Чем дальше они шли, тем ярче казался лес, дурманящий их сознания. Он принюхался, ощутив какую-то сжатую сырость, не до конца раскрывшуюся его чутким носом.