Род на краю империи
Шрифт:
Из состояния задумчивости меня вывел голос хозяина:
— Чем интересуешься, дорогой?
— Не этим, — улыбнулся я. — Мне нужны иллюзионы.
Лицо узбека посерьёзнело.
— Есть у меня и такое. Но стоят подобные игрушки… немалых денег.
— Я знаю. Посмотрим?
Хозяин жестом пригласил меня в дом.
За распахнутой настежь дверью обнаружилась небольшая комнатка с белёными стенами, где лежали сувениры подороже. Коллекционное оружие, старинные книги, роскошные ковры, разные свитки и глиняные таблички с непонятными закорючками. Вот только мы отправились ещё дальше. Через неприметную дверь, пройти в которую можно было лишь согнувшись в три погибели, в узкий коридор. Дальше — по лестнице на второй этаж. Здесь уже чувствовался уровень. Запертые стеллажи с бронированным стеклом, цепочки охранных Знаков, застывший у дверного проёма боевой голем. Хозяин сказал голему на узбекском:
— Это гость. Не трогай его. Попытается что-то украсть — убей.
— Да, господин, — прогудел голем.
— Я говорю по-узбекски.
Фразу я обронил на родном языке продавца.
Тот напрягся.
— Не бойся, — добавил я. — Мне нужно именно то, что я сказал.
Хозяин подвёл меня к одному из стеллажей. Под стеклом на красных бархатных подушечках разлеглись амулеты.
— Ты знаешь, я торгую лицензионным товаром, — антиквар больше не притворялся чайником. — Всё согласовано с Саманидами. Официальное представительство.
— Само собой, — кивнул я. — Это портативные образцы?
— Да. Вот этот, попроще, обойдётся тебе в пять тысяч рублей. Эти по десять. А вон тот, чёрный, двадцать пять.
— Чем они отличаются?
— Много чем, — начал объяснять антиквар. — Диапазон иллюзий, например. Самые дешёвые не воспроизводят динамичные картинки и потребляют много энергии. Вот эти считывают только самые яркие образы и не имеют режима фиксации.
— Режим фиксации?
— Ну да. Показываешь амулету картинку, он её запоминает и транслирует постоянно. Пока не загрузишь новую.
— А что умеет самый дорогой иллюзион?
— О! — продавец оживился. — Это эксклюзив. Штучный товар. Поддерживает динамичные обманки, копирует внешность других людей, создаёт ощущение плотности. Есть встроенный аккумулятор, так что один раз зарядил — и на сутки забыл. А так расход смехотворный. Опять же, фиксация. Радиус действия — до двадцати метров.
— Зачем столько?
— Он собирает автономные иллюзии, а не просто скрывает носителя.
— Это как?
Антиквар молча открыл стенд своим ключом, достал чёрный амулет, провёл по ребру, прикоснулся к центру и дважды нажал на светящуюся зелёную точку. В нескольких метрах от нас появилась точная копия хозяина лавки. Визуально не отличишь. Дубль антиквара приблизился к окну, выглянул наружу, помахал кому-то рукой. Направился в нашу сторону, обогнул меня и скрылся в дверном проёме.
— Читает мысли? — предположил я.
— Трансляция, — последовал спокойный ответ. — Я думаю о том, что хочу увидеть. Поэтому иллюзия совершает разнообразные и подчас непредсказуемые действия.
— Но не в режиме фиксации.
— Нет.
— Хорошо, — я улыбнулся, предчувствуя выгодную покупку. — А что со стационарными моделями? Есть в наличии? И что они умеют?
— Много чего, — в глазах хозяина вспыхнул лукавый огонёк. — Смотря какой бюджет.
Последнюю реплику я проигнорировал.
— Я могу на месте своего дома выстроить его точную копию? Ваши иллюзионы справляются с подобными задачами?
— Детский лепет, — фыркнул узбек. — Мои иллюзионы усилены каббалистами, тебе такой функционал и не снился. Идём, покажу.
Мы приблизились к очередному стенду. На сей раз под стеклом покоились резные цилиндры, смахивающие на тубусы от подарочного чая.
— Устанавливаешь во дворе, — антиквар щёлкнул выключателем. Загорелась подсветка. — Напитываешь аккумулятор энергией. И заливаешь нужный образ. Можно стоять и смотреть на дом во время подпитки — артефакт всё «увидит» твоими глазами.
— Какая прелесть.
— Мы ещё к ценам не перешли, брат. Вот эти два по пятьдесят тысяч, этот семьдесят пять, этот — сотка. И ещё один по сто двадцать, но там на любителя.
По глазам хозяина было заметно, что он не уверен в моей платёжеспособности.
Хмыкнув, я снял с плеча рюкзак, расстегнул «молнию» и показал торгашу скреплённые лентами пачки тысячерублёвых купюр.
— Другой разговор, — обрадовался мужик.
— Разговор такой, — я приступил к делу. — Беру два иллюзиона, плачу сейчас и наличными. Можно без сопроводительных документов. Но ты мне делаешь скидку на всю сумму.
Глава 9
После артефакторной лавки у меня было такое чувство, словно я прошёл через какую-нибудь горячую точку. Полчаса мы рубились с узбеком за каждый рубль, приводя всё более изощрённые аргументы и наслаждаясь процессом. Давненько я так не торговался! В итоге мне удалось купить два иллюзиона, уложившись в восемьдесят тысяч. Учитывая, что я закладывал изначальный бюджет в сто пятьдесят, — вполне неплохо.
Вернувшись домой, я уже собирался рвануть в пустыню, но выяснилось, что мои соседи разбрелись гулять по городу. Джан с Алисой захотели посетить местный рынок, а Федя с Витькой упросили Демона показать им знаменитый Песчаный Парк. Фиг его знает, что это. В альтернативном Самарканде и близко не было ничего подобного…
Гвардейцев я с собой не брал.
Вот и получилось, что мы с Николаем Филипповичем остались в гордом одиночестве.
— Партейку в шахматы? — предложил старик без особой надежды.
Я никогда не считал себя великим игроком в шахматы, но делать реально было нечего. Я не мог отправиться в Мароан сейчас, поскольку не планировал возвращаться в Самарканд после операции.
— А давайте в нарды, — предложил я.
— Хм, — задумался эмпат. — Короткие, длинные?
— Пусть будут длинные.
— Но у нас нет набора.
Усмехнувшись, я обратился к домоморфу:
— Бродяга, ты знаешь, что такое нарды?
— Конечно, — ответил артефакт. — Информация содержится в одной из книг, которые в меня закачали.
Словечко «закачали» домоморф позаимствовал из моего лексикона.
— Тогда сделай набор для игры, — попросил я. — Доску, тридцать фишек и два кубика.
— Где будете играть? — уточнил Бродяга.
Мы с Николаем Филипповичем переглянулись.
— На террасе, — ответил я. — С видом на город.