Родина Кэрри
Шрифт:
— Да мало ли чем, — пожала плечами Мариэль. — Это же Бейрут, — добавила она, вновь изобразив жест завзятого кокаинщика.
— Где его найти?
— Как где? Он часто в «Волке» тусуется, — ответила Мариэль. Ну конечно же, в гей-баре! — Ну и? Мне просто взять и исчезнуть?
— Чем скорее, тем лучше. Несколько недель не появляйся здесь, поживи в Париже себе в удовольствие. — Кэрри поднялась из-за столика. — Как нормальный человек.
Глава 37
Улица Мина-эль-Хосн,
Гей-бар «Волк» располагался на боковой улочке в районе Хамра, недалеко от Американского университета. К одиннадцати вечера на тротуаре перед входом собралась целая толпа мужчин в рубашках, расстегнутых до пупка, с коктейлями и пивом «961». Кэрри протиснулась мимо них, миновала вышибалу — бритоголового быка, который как-то странно на нее посмотрел.
Клуб был битком набит мужчинами: кто просто беседовал, кто целовался. Гремел хип-хоп, мелькали лазерные лучи цветомузыки. Вдоль стен тянулись скамейки, обтянутые ледерином: на них сидели мужики при деньгах, готовые потратиться на танец на коленях в исполнении стройных мальчиков. Кэрри осмотрела весь зал, но Биляла Мохамада так и не нашла.
— Чего изволите? — спросил бармен: стройный, голый по пояс, в кожаных штанах на красных подтяжках. Пухлощекий, в свои тридцать он походил на двадцатилетнего.
— Текила «Патрон сильвер», — чуть не крича, ответила Кэрри.
— Потерялись? — спросил бармен, подавая напиток.
— Нет. А вот он — да, — ответила Кэрри, показывая фото Биляла Мохамада на экране мобильника. — Где бы его найти?
— Первый раз его вижу, — сказал бармен и отошел к другому клиенту.
— Биляла ищете? — спросил мужчина рядом.
— Биляла Мохамада, — кивнула Кэрри. — Знаете, где он может быть?
— Это смотря кто спрашивает.
— Бенджамин Франклин, — ответила Кэрри, показав сотку.
— Вы не в его вкусе, habibti, — ответил мужчина. — Здесь вы вообще никому не понравитесь.
— Уверен, habibi? Девчонки в Бейруте отвязные. Вдруг я одна из таких? — Кэрри усмехнулась.
— Ах ты бестия! — заметил незнакомец, похотливо поглаживая ее по плечу. — Тогда вопрос ребром, моя сладкая habibti: у господина Франклина есть брат-близнец?
— А если есть, как мне узнать, что ты не врешь? — Кэрри достала вторую сотку и подвинула обе купюры к незнакомцу по стойке бара.
— Билял в башне «Марина», на шестнадцатом этаже. Не веришь — спроси у Абдуллы Абдуллы.
Убрав деньги в карман, мужчина указал в сторону бармена.
— Ты правда Абдулла Абдулла? — спросила у того Кэрри.
— Нет, но меня так называют. — Пожав плечами, бармен подозвал Кэрри ближе. — Вы уверены в себе, мадемуазель?
— Как любой в этом мире.
— У Биляла опасные друзья.
— Так и у меня тоже.
— О нет, мадемуазель. Есть просто опасные люди, а есть Билял. Он натуральный псих. Поверьте, лучше к нему не соваться. Нужен кокс, хаш, герыч — я все достану, только попросите. Так безопаснее. К тому же качество лучше и цена не кусается.
— Билял в башне «Марина»?
— Знаете, у нас говорят: «Хочешь жить на улице Мина-эль-Хосн — умри». Дело не просто в статусе и деньгах. Дело в том, на что люди готовы пойти ради такого богатства и роскоши… и на что пойдут, чтобы защитить их.
— Я взрослая девочка, sadiqi. Так он в башне?
— Я его в последнее время не видел. Если повезет, то и вы с ним не встретитесь, — произнес бармен, накладывая листья мяты в бокал для мохито.
Это был белый небоскреб в форме полумесяца, с видом на пляж; его огни отражались в воде бухты. Вестибюль представлял собой современное и очень дорогое помещение, служившее рекламой богачам, которые могут позволить себе апартаменты за миллионы. Кэрри пришлось поспорить с Сондерсом, чтобы тот отпустил ее сюда одну.
— Мы уже знаем, что он убил Дэвиса Филдинга и, возможно, еще кого-то. Это не считая предупреждения бармена. Никто в Бейруте не может так разбогатеть, если он не опасен сам по себе или не водит дружбу с опасными людьми, — утверждал Сондерс, когда они сидели в салоне внедорожника «БМВ», по пути к башне.
Вместе с ними отправились еще двое оперативников: Чэндлер и Бойс — коротко стриженные, закаленные бойцы из группы особого назначения ЦРУ, оба бывшие «Морские котики», которых Сондерс привез с собой из Анкары, чтобы подчистить после Филдинга в бейрутском отделении.
— Чэндлер и Бойс, ну прямо название адвокатской конторы, а? — заметил Сондерс, представив бойцов Кэрри.
— Скорее как название лавки древностей, — ответила та, пожимая ребятам руки. — Слушайте, не поймите меня неправильно… я рада, что вы здесь, но нам не перестрелка нужна. Я иду выяснить, кто приказал убить Дэвиса.
— И так понятно: Абу Назир, — сказал Сондерс.
— Нет, это мы так думаем.
— Лучше я пойду. Или Чэндлер с Бойсом.
— Нет. Я женщина: угрозы не представляю, ситуацию не накалю. А еще по-арабски разговариваю лучше любого из вас.
— Если идешь ты, то мы тебя увешаем «жучками» по самое не могу. Услышу хоть намек на угрозу, и мы с антикварами ворвемся в апартаменты: сперва стреляем, потом разбираемся. Этот хер считай, покойник, ясно?
— Ясно, ясно. Только я сначала попробую вытянуть из него хоть что-нибудь, — ответила Кэрри.
Они остановились на боковой улочке, и она отправилась в сторону парковки при башне, освещенной горизонтальными полосами света, будто стойка с белыми неоновыми саблями.
— Я бы не ходил, Кэрри, но попытка не пытка, — сказал Сондерс, когда они приближались к парковке. — Если с тобой что-нибудь случится, Саул меня распнет. В буквальном смысле.