Родная душа
Шрифт:
— Не думаю. Не хочу иметь дел со студентами. — Стала пытаться обойти его, но это оказалось плохой идеей.
— Остался лишь экзамен, считай, и не студент тебе, — он припер меня к кухонной стойке, блокируя проход своими руками.
От него шел невообразимый жар, что самой захотелось раздеться, а радость и предвкушение, которые испытывал Йен, настойчиво щекотали мою кожу, напоминая про необходимость быть осторожней.
— Сначала сдай, потом посмотрим.
— Звучит, как обещание. — Он довольно улыбнулся и легко касаясь губами моей щеки.
Опять непонятное ощущение, словно искорки пробежали между нами.
— Ты ничего
— Что именно я должен был почувствовать? — выдохнул Йен мне на ухо, усиливая щекотку до болезненного чувства.
— Искры.
Он отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза. Сомнение. Он думает, что я шучу или издеваюсь?
— Какие искры? — И тут же коснулся своим носом моего.
Вспышка. Йен отшатнулся. Вопрос сам по себе отпал. Мне захотелось потереть пострадавшую часть лица, но пришлось взять себя в руки. Неприятный зуд распространялся по коже, словно аллергическая реакция на его эмоции. Ответ пришел сам собой:
— Ты угрожаешь моей безопасности. — Йен удивился и испугался, а я уточнила: — Твои эмоции слишком яркие и насыщенные. Я их не просто вижу, а ощущаю на коже, как зуд. Эти искры — плохой знак. Если не хочешь меня поджарить, как тот коктейль, то держись от меня за пределами моей зоны приличия.
Можно было выразиться и помягче, но не видела смысла. Йен остыл, его эмоции затихли. Предвкушение, любопытство, радость и прыгающее между ними возбуждение исчезли, позволяя заметить легкую, но с острыми краями, обиду.
— Прости. — Он растянул губы в улыбке и отступил на пару шагов.
Йен огляделся, словно пытаясь найти себе более подходящее место в данном случае.
— Думаю, что твоя кофта достаточно высохла.
— Прогоняешь? — Он хитро улыбнулся, но легкая радость так и не вернулась к нему.
— Уже поздно. А мне надо завтра пораньше встать.
Я сходила в ванную и принесла его толстовку. Йен молча принял её, прощупал и с тихим неудовлетворением натянул на себя еще сыроватую одежду.
— Может, сходим куда-нибудь? — спросил он обувшись.
Я четко понимала, что он не отстанет, пока не получить обещание следующей встречи. Странный-престранный пожиратель.
— У меня завтра планы, можешь составить компанию.
— Звучит заманчиво и подозрительно. Ты собралась поработать?
— Нет, встретиться с друзьями. — Тут я соврала, нет у меня друзей.
— Интересно. — И любопытство с предвкушением вернулись к нему.
— Тогда пришлю координата чуть позже.
Йен накинул на себя куртку, не спеша застегиваться. Я открыла входную дверь, чтобы у него не было шанса затянуть с уходом.
— Значит, до завтра? — спросил он, пройдя ближе к выходу.
— Да.
Йен быстрым движением чмокнул меня в щеку, одарив щекочущими искорками, и вышел за дверь.
— Эх, молодежь, — громко фыркнул кот, так чтобы мне и в прихожей было слышно.
Глава 14. Йен
Звонкий короткий сигнал оповестил о новом сообщении. Йен поспешил проверить телефон — от Ники. Он заулыбался, чувствуя себя глупым мальчишкой. Он мог сказать точно, что такое с ним впервые. Она ему интересна по многим причинам, но главное — она единственная, кто, не считая семьи, знает его отвратительный секрет. Йен считал за глупые предрассудки то, что все пожиратели — убийцы,
Сообщение было простым и лаконичным — только адрес и время, в которое там нужно быть. Четко и просто. С грустью и сожалением он подумал о том, что шанс увидеть когда-нибудь её улыбку равен нулю. Ника и так казалась ему красивой, хотя обычно его взгляд подал на более ярких и заметных девушек. К примеру, та блондинка из их группы.
Йен тряхнул головой выкидывая образ полных губ, накрашенных красной помадой. Одногруппница оказалась простой и ничем не примечательной. Лишь её красные губы и могли заставить обратить его внимание на неё. И этого хватило на один недолгий вечер. Желание повторить у него не появлялось. А вот увидеть и попытаться растормошить Нику — интересно и разжигало азарт, словно игра с высокими ставками, но с очень ценным выигрышем. Она — настоящая спящая красавица в его глазах, которую, он уверен, можно разбудить. И Йен не боялся рискнуть, терять ему особо нечего. А тут такой выигрыш обещан. Действительно, она — одна единственная на весь мир. Ему хотелось быть ближе, узнать больше о Нике. Понять и, может быть, суметь помочь. А также доказать себе и ей, что может быть лучше любого человека на земле, будучи пожирателем.
То нападение не выходило из его головы. Его едва успокаивал тот факт, что все обошлось. Он даже попросил своего друга, Константина, попытаться навести справки через своих знакомых в Отделе КСЭ о Нике и возможных злопыхателей в её сфере работы, но пока безрезультатно. А тут еще и кот у неё появился. С одного взгляда Йену было понятно, что тот не обычное домашнее животное. Повидал он предостаточно магических фамильяров в своей жизни.
Советоваться с матерью о том, что его беспокоит, он не стал. Та была слабой ведьмой, которая номинально числилась в одном ковене и исключительно из-за прочей, более успешной, родни, поэтому на помощь от неё он не рассчитывал. Да и были они всю жизнь на ножах, так что лишний повод и тем для издевки давать ей Йен не стал.
Он был пожирателем в древнем магическом роду, поэтому ведьмовское воспитание какое-никакое, но получил, и вполне разбирался в их атрибутике и прочих ведьмовских штучках. Сильный защитный амулет с четким следом магии, который попался ему на глаза в квартире Ники, указывал на заинтересованность какой-то ведьмы во всем происходящем с девушкой, а может быть, и всего ковена. Он и не сомневался: сама Ника не стала бы покупать себе такую вещь, да кота заводить — значит, кто-то ей все это навязал.
Мысли гудели одну и ту же песню: "Все не просто, всё это одним нападением не ограничится. Причем тут ведьмы?"
Единственный человек, к которому он мог обратиться без опаски и описать всю ситуацию, был его дедушка. Но к нему он сможет съездить лишь после Нового года, а сейчас — остается ждать и приглядывать за Никой, по мере возможности.
Завтра настало быстро. Уснул он с блаженной улыбкой, вспоминая те несколько поцелуев, что смог украсть.
***
До места встречи, на следующий день, он добрался с опозданием, отчего злился на нерасторопный городской транспорт и не менее быстрых людей. Йен поспешил позвонить Нике, не видя её поблизости. Неужели, он что-то напутал или она так пытается его отшить? Сомнения в окружающих его людях редко его покидали, в основном, когда он оставался один — сам с собой. Но, ведь Ника не такая, как все.