Родник
Шрифт:
— Раз, два, левой!
Тесёмки на папке развязались и болтались в воздухе, но Антон не обращал на это никакого внимания. Когда он замечал, что Елена Ивановна начинает отставать, он подавал команду:
— Отряд, короче шаг!
И ребята шли потише.
Они шли не с пустыми руками. Каждый нёс на плече либо заступ, либо кол, либо крохотное деревцо — саженец липы или тополя. Ребята взяли эти саженцы в зелёном питомнике и несли их в Детский парк.
Прохожие улыбались, глядя, как шествуют саженцы под барабанную дробь. Всем нравилось, что на том самом плече, на котором народ во время войны нёс винтовку или автомат, сейчас ребята несут зелёные саженцы.
Вдали показались ворота парка. Пионеры прошли мимо высокой ограды, сделанной из чугунных пик, миновали ворота и зашагали по главной аллее.
— Отряд, стой! Вольно! — скомандовал Антон.
Все разом остановились и опустили к земле колья и заступы; однако саженцы ребята попрежнему бережно держали на руках, словно маленьких детей.
Елена Ивановна села на широкую выгнутую садовую скамейку. Антон достал из папки хрустящую кальку с планом посадки и принялся его рассматривать. Но тут подоспел директор парка — невысокий человек в шляпе. Он поздоровался с пионерами и показал, где копать.
Ребята разобрали заступы, поплевали на руки и взялись за работу.
Рыть было нелегко: заступы то и дело утыкались в камни, кирпичины, железины…
— Тут утильсклад был, что ли? — проворчал Толя Яхонтов.
— Нет, я знаю — каменоломня! — отозвался Владик Ваньков.
Засучив рукава, он усердно трудился вместе со всеми. Он умел обращаться с заступом. На даче у них был свой огород, и Владик всегда на нём возился, копал грядки… Но там легко было копать, земля была мягкая и послушная, а здесь то и дело попадались камни и железины.
Вот заступ снова уткнулся во что-то. Владик посильней нажал ногой, но заступ не подавался. Тогда Владик присел на корточки, пошарил под заступом руками и выгреб из-под земли какой-то ржавый предмет.
Он хотел было отбросить его в сторону, но раздумал и стал разглядывать находку. Сначала Владик решил, что это просто старый трёхгранный напильник. Но когда присмотрелся, он увидел, что насечка стёрта, края сточены, а конец заострён, точно кто-то хотел превратить напильник в кинжал.
Самодельный кинжал был покрыт толстым слоем ржавчины и, видно, много лет пролежал в земле.
Владик позвал:
— Петух!
Работавший неподалёку Петя Ерошин ответил:
— Я за него!
— Посмотри, что я нашёл.
— Чур, на двоих! — крикнул Петя, ещё не зная, в чём дело.
Волоча за собой тяжёлый, сверкавший на солнце заступ, он подбежал к Владику:
— Ну-ка, покажи!
Он чуть ли не вырвал из рук приятеля находку. Всё, что он делал, он делал торопливо, с налёту.
— Дай-ка! Ух ты, здорово! Да ведь это кинжал. Прямо как настоящий! — сказал Петя, вертя ржавый самодельный кинжал так и сяк.
— А по-моему, — сказал Владик, — это напильник.
— Какой там напильник! — Петя ловко засунул ржавый кинжал за ремень, выпятил грудь и принял молодцеватый вид. — А дашь поносить?
— Дам, конечно. Да что ты схватил? Видишь, какой ржавый.
— Ничего, мы его почистим. Кинжальчик что надо! — Он стал размахивать кинжалом. — Давай в «ножики».
Он подбросил находку вверх. Кинжал описал дугу и вонзился острым концом в рыхлую землю.
— Есть! — обрадовался Петя.
Но тут к ним подбежал озабоченный Антон:
— А вы, ребята, почему не работаете?
— Да тут Владька вон какую штуку нашёл.
Старший пионервожатый осторожно, двумя пальцами, взял ржавую «штуку»:
— Зачем она вам? Выкиньте!
— Нет, нет, — сказал Владик, — не надо!
Ему было жалко выбрасывать кинжал — пускай старый, пускай ржавый, пускай сделанный из напильника.
Он спрятал находку в заплечный мешок и снова взялся за работу.
К обеду наконец большие квадратные ямы были вырыты. Теперь надо было налить в них воды. Стали думать, где её поближе взять.
Владик закричал:
— Постойте, я знаю где! Пойдёмте, тут недалеко.
Он подхватил ведро и побежал вглубь парка. За ним с вёдрами потянулись и другие ребята. Он привёл всех к скрипучей калитке. За калиткой простирался пустырь. Только теперь он был покрыт не снегом, а яркозелёной, сочной молоденькой травкой. Внизу, под бугром, сверкая на весеннем солнышке, всё так же негромко распевала песенку тоненькая струйка воды.
— Вот видите, родник! — гордо говорил Владик. — Это я его открыл.
— Подумаешь, открыл! Мы про него давно знаем, — отозвался Петя. — Ведь это наш родник, краснопресненский… Давайте напьёмся.
Ребята припали к роднику и досыта напились вкусной ключевой воды. Потом набрали полные вёдра и вернулись к саженцам.
И тут наступила самая торжественная минута. Пионеры начали медленно, осторожно опускать саженцы в землю.
Что-то было в этом особенное. Пройдёт много лет, деревца вырастут, но в памяти тех, кто их сажал, всё ещё будет жить это майское утро с просвечивающим сквозь облака неярким солнцем.
Ребята стали аккуратно засыпать ямы землёй. Потом тесёмочками привязали деревца к кольям и полили водой. И там, где ещё утром было пустое место, вытянулась длинная шеренга крохотных липок и топольков. Старые, раскидистые вязы шумели над ними свежей листвой, словно приговаривали: «Быстрей расти, молодёжь, набирайся сил, чтобы поскорей встать на смену нам, старикам…»
Потом началось нечто вроде маленького митинга. Директор парка снял шляпу, пригладил редкие волосы и поздравил ребят с посадкой.